Александр Чесноков - Такие дела
Как обычно в те времена происходило первое знакомство бизнесмена с будущей (бандитской) крышей? Живет себе человек, трудится на себя, на семью, платит налоги, обеспечивает работой еще сколько-то человек и решает в меру сил и возможностей задачи, которые перед ним ставит жизнь. Вдруг возникает перед ним этакий хрен с горы и на гнутых пальцах объявляет лоху, что тот ему по жизни должен, причем ежемесячно (ежедневно или еженедельно) и навсегда. Я намеренно, так сказать, на прощание употребил эти сволочные словечки "лох", "распальцовка", по "жизни должен" с тем, чтобы впредь, по ходу рассказа, использовать эти жаргонизмы в сто раз реже, чем можно было бы, учитывая специфику моей работы, а в остальных случаях пересказывать события простыми человеческими словами, с помощью которых обычные люди общаются в обычной жизни. В знак протеста я так делаю или в знак презрения к этому птичьему языку - понимайте как хотите. Вот пример: в сегодняшней жизни - хоть с экрана, хоть в кулуарах - я чуть ли не от министров с академиками, не говоря уже о домохозяйках и журналистах, слышу выражения, типа "за базар надо отвечать". И это бандитское, уголовное выражение, оно что, очень красиво звучит? Или кандидат исторических наук, сказав такое, становится вдвое шире в плечах? Или о продавщице из газетного киоска после этакой филологической крутизны сразу подумают, что она крестная мама мировой "Коза ностры"? Или депутат эдаким манером выполняет свое обещание быть как можно ближе к народу?
"Дал слово - сдержи", "обещаешь - выполняй" - разве так хуже звучит? Или менее весомо, не так мужественно?.. Эх, живуча романтика псевдокаторжанская...
Ну, вот значит, приходит к нашему бизнесмену мордоворот и обкладывает бедолагу данью, хорошо если посильной. За что, спрашивается?
- Э-э, - объясняет ему (ей) детина, - это вознаграждение на тот случай, если придут бандиты требовать денег (!!!). Вот как раз тогда он, детина со товарищи, выступит вперед и заслонит от этих нехороших уголовников защищаемого бизнесмена. Или от пьяниц и хулиганов. Если бизнесмен откажется от предлагаемой ему защиты, хулиганы неминуемо объявятся и начнут отравлять предпринимателю жизнь, деловую и личную. Иногда отвергнутый защитник и его ассистенты тут же с места в карьер превращаются в бесчинствующих дебоширов... Так или иначе - предприниматель либо будет платить, либо не сможет существовать как субъект предпринимательства. В милицию обращаться бесполезно, ибо у правоохранительных органов и без населения с их бесчисленными жалобами, полно забот и хлопот, а обращения за помощью, как правило, только мешают работать и заполнять неимоверно подробную отчетность о проделанной работе. Сейчас, в двухтысячном году с единицею (как правильно - в две тысячи первом?), ситуация утратила прежнюю остроту: бандитизм подувял несколько, вошел в некоторые берега, милиция стала больше получать и лучше работать, а тогда - тяжелые были времена, нервные и неспокойные, некому жаловаться, не на кого надеяться, кроме как на себя самого...
Я, охраняя четыре, а через месяц девять, а еще через три месяца семнадцать точек - кафешек, парикмахерских, ателье по ремонту и тому подобных заведений, сам ни разу ни к кому не приходил и никому ничем не угрожал. Напротив, ко мне приходили и предлагали поработать у них охраной, вернее, защитой. Жизнь-то на месте не стояла, новое время - плохо ли, хорошо ли - но не давало людям спать. Не только ведь одно непотребство было, даже и в те годы, но и созидание. Население лишилось уверенности в завтрашнем дне, но получило свободу думать и действовать: люди уходили в бизнес, разные там торговые, обслуживающие, ремонтные предприятия возникали как грибы, и почти всем требовалась хоть мало-мальская защита... Семнадцать объектов охраны - это очень много и один человек, конечно же, с подобным объемом работы не в состоянии справиться, даже если не спать и не отдыхать - все равно времени не хватит и сил. Брал я за работу очень умеренно, если сравнивать с "коллегами", плату назначал, всегда сообразуясь с возможностями плательщика, но на круг получалось весьма прилично, так что можно было нанять помощников, нужда в которых давно уже назрела.
Первым я вспомнил и привлек Володю Ганецкого, сманил его из когда-то процветающего, а ныне нищережимного предприятия, бывшего "ящика", где он зарплаты не видел по полгода. (Пока - по вечерам, правда, в свободное от работы время, ну а потом, когда дело закрутилось, то и со всеми потрохами. Мы и по сей день локоть к локтю трудимся, о чем ни он, ни я не жалеем.) Потом на армейских сослуживцев вышел, проверенных товарищей: Шерстнева Колю и Погудина Сергея, потом пошло и поехало...
И, разумеется, весь наш дикий охранный бизнес существовал за живые, читай - неучтенные деньги, с которых мы ни подоходного налога в казну не платили, ни в пенсионный, дорожный и иные фонды ни малейших отчислений не делали. Идти по этому поводу в административные органы с повинной никому из нас в голову просто не пришло, а стукни в голову такая блажь - каждый, я уверен, погасил бы подобное искушение в зародыше. Куда идут деньги честных налогоплательщиков, народ ощущал плохо, но видел очень хорошо. Я про себя думал тогда, что Хасбулатов с Руцким и Ельцин с Гайдаром без моих копеек легко перетопчатся.
А все же я не мог не понимать реалий, как не мог тупо экстраполировать ситуацию дикого времени и дальше, в будущее цивилизованной России, где граждане перестанут гордиться и хвастаться дочерью-проституткой, сыном-бандитом и мужем-казнокрадом.
Государство существует на налоги, явные и скрытые, прямые и косвенные, которые собираются с физических и юридических лиц, - это аксиома, универсальная во все времена и при любых режимах. Россия будет процветающей и цивилизованной страной, бардак не вечен - в это я верю, как и в то, что земля круглая. Так понимаю я сегодня, так думал и тогда. Из этих простейших посылов о роли налогов и о будущем России следовал несгибаемый, как таблица умножения, логический вывод: надо легализовываться и платить налоги. И жить, не опасаясь, что тебя возьмут за шиворот, как автобусного зайца, и отправят перевоспитываться в воркутино-колымские "здравницы". Все равно сделают своевременную и полную уплату налогов нормой жизни и платить заставят всех. Так лучше научиться этому заранее и без ущерба...
Но слаб человек и любит дожидаться момента, пока жареный петух с большим клювом не очутится у него в тылу. Наверное, долго бы я еще предавался абстрактным рассуждениям о гражданском долге честного человека, если бы не пришлось мне с недосыпу и в гололедицу сесть за руль моего верного "запора". Разрази меня гром, если я вспомню, зачем и куда мне понадобилось ехать... Может быть, в пригородный магазин за столярными инструментами, может быть, за автомобильными запчастями...
Выполнял я левый поворот чин-чинарем, никаких тебе помех справа, вдруг, как в анекдоте, - фыррр - выныривает "мерс" и подставляет мне сытый лакированный бок. Я машинально по тормозу, руль кидаю вправо... и несет меня прямо в большой бетонный фонарный столб.
Б... б-ба-бах! Не промазал! Хорошо еще, что лобовое стекло мне голову притормозило, а то улетел бы я, как толстый Карлсон, куда-нибудь на крышу...
"Шапка! - думаю, - где шапка!?" Здесь лежит, на руле, я шапку на лоб, чтобы кровь унять и осмотреться. Осматриваюсь, пейзаж в голове прыгает, но шея ворочается без скрипа, руки-ноги шевелятся. Жив, кости целы... голова вроде не пробита... лоб рассечен и шишка... "Мерс", естественно, упорхнул, не попрощавшись. Что-ж, у богатых свои причуды... Дело было на улицах Сестрорецка, движение слабое, гаишников, теперь уже гибэдэдэшников, не видать, скоро уже смеркаться должно было. Выбрался я из родимого, осмотрел изувеченный багажник... и сел вдруг обратно в машину, поскольку внезапная мысль меня пробила на всю контуженную голову: а помри я - что будет с моей семьей и с ребятами, которые мне с головой и руками доверились, как отцу родному? А стань я калекой - кто обо мне позаботится и кому я буду нужен и опять же кто и как будет жену и детей обеспечивать? На офицерскую пенсию и бомж не разгуляется...
Сижу - меня трясет всего, не от холода, от страха. И не за себя, повторяю, страх тот - я-то разные виды видел в своей жизни... Что сам убиться мог и уехать на кладбище - ноль эмоций, да и от шока еще не отошел... Нет, прокрутил я мысленно грядущие события немножечко вперед и без себя - и испугался за других, и устыдился. А устыдился своей непредусмотрительной безалаберности и глупости...
- Слышь, гвардеец, ты чего ждешь, думаешь капот сам зарастет? Очнулся я от своих дум, гляжу - из "шестых" "Жигулей" кокарда торчит, а под ней лицо, хорошее лицо, неравнодушное - майор инженерных войск остановился... Ну, офицер офицера разве бросит в беде, даром что я весь в штатском... Сразу на душе теплее стало.
- Да вот... До города подбросишь?
- Куда тебе?.. - Я называю адрес. - Нет проблем. ГАИ ждать не будешь? Нет? В травмпункт отвезти? Ну, как знаешь, тогда сдам жене под расписку.
