Игорь Свинаренко - Такая страна (Путешествие из Москвы в Россию)
- Северная Ирландия? Был я там. Но никаких беженцев не видел. Так что это разные вещи! - торжествует он.
- А вы их слегка побомбите, ирландцев, и побегут как миленькие! Ваш брат европеец, кишка-то тонка у него.
- Ты думаешь? - чешет он репу.
А вот старлей Франсуа, соответственно француз.
- Это как Чечня! - говорит он, намекая на то, что кто ж без греха.
- Но есть одна маленькая деталь, есть одно существенное отличие, а?
- Ну да, верно... Югославия, в отличие от Чечни, суверенное государство...
Но у меня и на это есть ответ: если бы Гитлера остановили сразу, большой войны не было! Вот и тут то же самое...
Этих военных объединяло одно: все они сказали мне, что к наземной операции готовы. И считают ее неизбежной.
- И не страшно вам будет помирать? - допытывался я цинично.
- Так мы люди военные, прикажут, будем помирать.
Тон их в тот момент был вовсе не парадный, а весьма мрачный - так что, похоже, они всерьез про это думают...
Немцы
Лагерь Стенковац, что у деревни Непроштено. Детская площадка, качели: немецкие солдаты - лучшие друзья европейских детей! Один из этих друзей мне особо приглянулся: этакий кинематографический персонаж, худой, в очках, а на голове форменная кепочка с длинным козырьком, - ретро, знаете, мода лета-осени 1941 года, в свое время покорившая всю Европу. Симпатичный, одним словом, паренек.
Как говорится, комм цу мир, зольдат!
Подходит, улыбается. Прошу его взять на руки пробегавшую мимо албанскую девчонку лет четырех. И делаю снимок: "Немецкий солдат-освободитель со спасенной албанской девочкой на руках".
Первый дубль, второй, третий... И вдруг девчонка разрыдалась. Клянусь, я ее не подговаривал! Ну ладно, отдали ребенка мамаше, беседуем.
Военного зовут Денни Вессолек, в свои 22 дослужился до старшего ефрейтора; по-немецки это будет Hauptgefreiter. Корень тут "frei", то есть свободный.
- Ты понимаешь, что сербы не забыли еще, как вы над ними работали в 1941 1944 годах? - спрашиваю его.
- Я к этому не имею никакого отношения. Если у вас есть вопросы, обратитесь, пожалуйста, к нашему пресс-офицеру.
Вессолек зря волновался - с пресс-офицером штаба группировки НАТО в Македонии я уже беседовал. Это был капитан Хоубен из бундесвера. Когда я у него утверждал сюжет снимка ("немецкий солдат-освободитель"), ни один мускул не дрогнул на его лице. Он идею одобрил и сам посоветовал мне этот лагерь.
Говорю Хоубену:
- Herr капитан! А может, вам, немцам, не соваться в Югославию? Гитлер в ней держал, если не ошибаюсь, 700 тысяч солдат, и все равно не смог извести партизан... Не боитесь, что они могут до сих пор на вас обижаться?
- Да ну! Если французы с итальянцами пойдут воевать в Косово - они тоже будут враги!
- Враги бывают разные... Француза они мирно застрелят, и ладно. С вас же шкуру снимут живьем и горло перегрызут. А представляете, чего вы от них наслушаетесь?
Немцу неловко:
- Но ведь силы-то интернациональные! Что ж, всем идти, а нам нет?
- Не только вам! Еще и туркам не надо сюда соваться. Они, кстати, и не лезут, в отличие от вас.
- Да... Поколения должны пройти, чтоб все успокоилось! - Капитан говорит об этом осторожно, ему тут нужен баланс - и авторитет НАТО не уронить, и печальные немецкие уроки истории не проигнорировать.
Хоубен продолжает:
- Непростые это все процессы! Сколько времени понадобилось России, чтоб изменилось отношение к немцам!
- А кто вам сказал, что оно изменилось?
Он смотрит удивленно. Мне приходится ему рассказать историю, которая случилась в поселке Псебай, что на Кубани, всего-то два года назад. Там немецкая фирма "Кнауф" честно купила контрольный пакет гипсокомбината. Дала людям рабочие места. А местные казаки выгнали немцев, за то что в 42-м фашисты расстреляли 200 человек мирных жителей. Арбитражный суд вмешивался, разных уровней власти, даже Гельмут Коль ходатайствовал за земляков - ничего не помогло...
Полицейский на выходе из лагеря беженцев дергает меня за майку со словом Moscow, преданно смотрит в глаза и говорит слова, к которым я привык за эти дни:
- НАТО - но гуд. НАТО - капут! Русия не помога? Что проблем?
Я решительно останавливаюсь, пришло время наконец объясниться:
- Ты сколько получаешь? 500 марок? И дом у тебя свой? И машина есть? Хорошо. А твои русские коллеги живут в степи, в вагончиках, после того как их выгнали из Европы. И зарплата поменьше твоей и вся задерживается. Климат у нас мерзкий, да еще Чечня, президент в больнице живет который год, от коммунистов житья нет. Тошно! А тут еще ты требуешь от меня начать мировую войну. Молодец, нашел момент!
Я говорил с ним резко, на правах старшего брата. Он и его дружки слушали молча, а потом достали из сумки полдесятка крашеных яиц, оставшихся от недавней Пасхи, - видимо, как гуманитарную помощь нашим бедным офицерам.
Надо сказать, яйца эти были самые обыкновенные, совершенно такие же, какими наши патриоты бомбили американское посольство. Только на Балканах они крутые.
Тяжелая, но неизбежная справка. Есть такой американский фильм "Миротворец". Премьера его в Белграде, рассказывали очевидцы, прошла на ура. Там, если помните, есть такой момент: сербский террорист привез в Манхэттен рюкзачок с атомной бомбой, чтоб взорвать ее и отомстить Америке за все. Знаете, как на это реагировал зал? Зал в едином порыве встал и аплодировал.
Если вы помните, ядерного взрыва там не получилось. Я думаю, по одной единственной причине: к сценарию не подпустили сербов.
ГЛАВА 24
Чечня
Неохота платить за войну, а придется
Чечня - карикатура на Россию
- Куда они денутся, все равно дадут денег! Потому что мы бряцаем оружием, и ситуация у нас безвыходная, и к власти могут прийти силы похуже и пострашнее. Им же выгоднее откупиться! Угадали, кто это говорит про кого? И вряд ли угадаете с первого раза, ведь ответов - два, и оба правильные. Первый, точно, Чечня, а второй, вы уж не расстраивайтесь, это Россия.
Поясню. Помню, как в разгар дефолта вздумал я полистать заграничные газеты. Европейские так просто тряслись от страха. Каждую заметочку про наши бедственные финансы снабжали душещипательной диаграммкой: картой наших ракетных шахт, статистикой "дедовщины" со смертельным исходом, бездомных офицеров, списком АЭС и проч. Американские газеты, в отличие от европейских, из своего прекрасного заокеанского далека высказывались весьма лениво: до них ведь поди достань.
Хотите обижайтесь, хотите нет, но Чечня - карикатура на Россию. У обеих большие амбиции на фоне скромных достижений, проблемы с экономикой при наличии природных ресурсов и, внимание, стойкая наркотическая зависимость от чужих денег.
- Да, но мы же не берем заложников! - возмутится наивный читатель.
Врете, замечательно мы их берем. Только не по одному, как полевые командиры, - но оптом; оптовая торговля замечательно нам удается. Они, заложники - а это вся Европа, - у нас в кулаке, после Чернобыля-то. Который не краше Буденновска: если вспомнить, что мы взрыв засекретили и тихо пустили на Запад радиоактивные облака. И одно уточнение: эти облака мог сперва прогнали над своими первомайскими демонстрациями, а чеченцы на своей земле роддомов не штурмовали.
Да, Россия часто упрекает Чечню в слабом моральном облике, уверяя, что сама она куда благородней, приличней и бескорыстней. Хотя не слыхать что-то, чтоб чеченцы продавали своих в рабство русским и не могли наскрести денег, чтоб похоронить бесхозные трупы чеченских бойцов. А насчет вымогательства денег у богатых соседей - так к этому у нас еще большая страсть. Уж сколько мы перебрали миллиардов у Запада! Тот время от времени вяло, застенчиво, по-интеллигентски спрашивает:
- А почему бы вам самим не начать работать?
Мы же вслед за Чечней в один с ней голос отвечаем:
- Без ваших дармовых денег нам никак нельзя начать честно трудиться! Да и если начать сегодня, это когда еще результат будет! Лень ждать - вы лучше прям сразу дайте, и сразу будет...
Привычно также утверждать, что в Чечне и экономика и государство - все бандитское. В отличие от, - справедливо и заслуженно попрекнем мы братьев вайнахов, - например, Великобритании или же Швейцарии.
Чечня, она похожа на заброшенного ребенка. Его избаловали, испортили и бросили. Его не замечают (точнее, пытаются и мечтают не замечать), не хвалят и точно не любят. Но ребенок знает, как привлечь к себе внимание. Надо сделаться хулиганом, и сразу все обратят внимание! Окружающие будут с ужасом смотреть на злодеяния бедного отчаявшегося делинквента. А в ужасе ведь столько восхищения!
Если вы в детстве были хулиганом, теперь задним числом можете пожалеть несчастного директора, который, будучи старым, тяжелым и облеченным властью, орет на мальчонку:
- Да я с тобой, шпингалетом, знаешь что могу сделать! Да все! Да я тебя! Да просто удавлю.
Разница в весовых категориях ужасна. Исход противостояния Давида и Голиафа, как всегда, кому-то ясен заранее.
