Николай Лейкин - Квартирная страда
Полный господинъ сбрасываетъ съ себя пальто, снимаетъ шляпу и обнаруживаетъ лысину.
— Слава Богу, засталъ, — бормочетъ онъ. — Гдѣ подождать?
— А вотъ въ гостиную пожалуйте… — приглашаетъ его горничная.
— Это гостиная? Прекрасно. О трехъ окнахъ… — говоритъ полный господинъ, входя въ комнату, и садится. — Послушайте, милая, не сыра у васъ квартира? — обращается онъ къ горничной.
— Что вы, баринъ… Квартира отличная.
— Ну, такъ доложите: Захватовъ.
Минутъ черезъ пять изъ сосѣдней комнаты выходитъ тощій мужчина въ бакенбардахъ съ просѣдью и въ вицмундирѣ.
— Чѣмъ могу служить? — спрашиваетъ онъ.
— Позвольте отрекомендоваться: коллежскій совѣтникъ Захватовъ, — произноситъ полный господинъ. — А цѣль моего визита — вы сдаете квартиру…
Хозяинъ всплескиваетъ руками и восклицаетъ:
— Узнали ужъ? Ну, скажите на милость! А вѣдь, вчера только назначеніе состоялось. Видите-ли, я перевожусь на службу въ Пензу…
— Знаю, все знаю! — киваетъ Захватовъ.
— Отъ кого вы могли узнать, если директоръ мнѣ только третьяго дня…
— Изволите видѣть… Вашъ курьеръ приходится двоюроднымъ братомъ нашей горничной…
— Ну, теперь понимаю. Впрочемъ, что-жъ я? Прошу покорно садиться.
— Тороплюсь на службу… Но для выясненія условій…
Оба сѣли.
— Курить не прикажете-ли? — предлагаетъ хозяинъ и открываетъ портсигаръ.
— Позвольте… Господи, какъ я радъ, что, наконецъ, скитанія мои по улицамъ, дворамъ и лѣстницамъ кончатся! — вздыхаетъ Захватовъ. — А то нѣтъ квартиръ. Нѣтъ и нѣтъ. А если есть, то вдругъ комнаты одной не хватаетъ… А то велика квартира… А то цѣна неприступная. А то не отдѣлана и надо ожидать ее, живя на дачѣ до октября. А у меня дача, какъ и у многихъ, и съ протекціей, и съ утопіей, какъ говоритъ прислуга.
— Позвольте, позвольте… Но вы, вѣдь, еще не знаете, пригодится-ли вамъ моя квартира, — останавливаетъ его хозяинъ.
— Горничная все узнала отъ курьера. Вѣдь, ужъ разговоры о вашемъ переводѣ начались съ недѣлю, а то и больше.
— Вотъ, вотъ…
— Горничной прямой разсчетъ, чтобы скорѣе переѣхать съ дачи въ городъ: вашъ курьеръ. Чтобы чаще видѣться съ курьеромъ. А то вотъ тутъ были два дня неприсутственные и онъ пріѣзжалъ къ ней на дачу. Но, вѣдь, и въ присутственные дни…
— Понимаю, понимаю. Только, изволите-ли видѣть, квартиру я разсчитываю передать одному родственнику. У меня квартира очень выгодная.
— Голубчикъ, что вамъ родственникъ! Вы лучше облагодѣтельствуйте человѣка, который будетъ вамъ признателенъ по гробъ жизни. Родственники, обыкновенно, добра не помнятъ, это я по опыту знаю.
— Разные родственники есть.
— Всѣ, всѣ безъ исключенія! Такъ у васъ пять комнатъ. Вотъ это гостиная. Прекрасная гостиная! Столовая, я слышалъ, тоже о трехъ окнахъ. Спальня о двухъ, кабинетъ о двухъ… Затѣмъ дѣтская. Столовая у васъ на дворъ окнами…
— Какъ это вы все знаете!
— Изучилъ-съ. Подробно изучилъ. У меня даже горничная была командирована въ гости къ вашей кухаркѣ… Можно столовую посмотрѣть?
И Захватовъ вскакиваетъ со стула.
— Позвольте, позвольте… Тамъ у меня жена пьетъ кофей, и она не одѣта, — останавливаетъ его хозяинъ.
— Ну, такъ кабинетъ… Кабинетъ-то ужъ можно? — спрашиваетъ Захватовъ. — Онъ, кажется, вотъ здѣсь, откуда вы вышли?
И прежде чѣмъ хозяинъ успѣлъ что-либо сказать, Захватовъ уже отворилъ дверь, ведущую изъ гостиной въ другую комнату, и вошелъ въ нее.
— Какой прекрасный кабинетъ! — проговорилъ Захватовъ. — За квартиру вы платите семьдесятъ пять въ мѣсяцъ съ дровами…
— Это только оттого, что три года тому назадъ я заключилъ контрактъ на пять лѣтъ. Снимай кто-нибудь эту квартиру въ нынѣшнемъ году — цѣна была-бы навѣрное слишкомъ сто рублей, — сказалъ хозяинъ.
— Знаю, знаю. Вотъ оттого-то мнѣ сегодня всю ночь и грезилась во снѣ ваша квартира, и какъ только я проснулся на дачѣ — сейчасъ-же на первомъ поѣздѣ сюда, къ вамъ… Такъ можно заключить съ вами условіе насчетъ передачи?
Хозяинъ замялся.
— Вотъ видите-ли…
— Опять родственникъ? Бросьте вы этого родственника. И, наконецъ, вотъ что… Родственникъ вамъ не принесетъ никакого барыша, а я могу предложить вамъ… На два года еще срокъ найма квартиры остался?
— На два года.
— Прекрасно. Я вамъ по десяти рублей въ мѣсяцъ больше могу предложить за эту квартиру. Вы платите хозяину семьдесятъ пять въ мѣсяцъ, а я вамъ могу заплатить восемьдесятъ пять. Сто двадцать въ годъ, двѣсти сорокъ въ два года. При передачѣ контракта вы можете получить отъ меня сейчасъ-же сто двадцать и сто двадцать черезъ годъ. Я вамъ выдамъ росписку. Знаете, это очень и очень хорошо на переѣздку въ другой городъ, вдобавокъ къ подъемнымъ деньгамъ, которыя вы получите отъ казны. Желаете?
И Захватовъ схватился даже за бумажникъ.
Хозяинъ подумалъ и, какъ-бы конфузясь, отвѣчалъ:
— Мало.
— То-есть, какъ это мало? — удивился Захватовъ. — Я вамъ даю нажить за сдачу вашей квартиры по десяти рублей въ мѣсяцъ.
— А я вамъ и отвѣчаю, что мало. Теперь коммиссіонерамъ по пяти-то рублей въ мѣсяцъ даютъ, только за то даютъ, что они укажутъ удобную квартиру.
— ???
— Что вы удивляетесь? Прямо по шестидесяти, семидесяти рублей даютъ… Коммиссіонерамъ даютъ. Да-съ… А отъ меня куда съ большей надбавкой возьмутъ эту квартиру даже родственники, не говоря уже о постороннихъ.
— Такъ сколько-же вы хотите взять за передачу вашей квартиры постороннему человѣку? — спросилъ Захватовъ.
Хозяинъ развелъ руками и отвѣчалъ:
— Да ужъ по крайней мѣрѣ рублей триста шестьдесятъ въ годъ.
— Ого!
Захватовъ сдѣлалъ удивленную физіономію.
— Дадутъ, — кивнулъ ему хозяинъ и прибавилъ:- Знаете, въ нашъ практическій вѣкъ надо пользоваться. Такъ желаете согласиться на мои условія? — быстро спросилъ онъ.
— Позвольте мнѣ переговорить сегодня вечеромъ съ моей женой. Отвѣтъ вамъ сообщу завтра, — сказалъ Захватовъ и взялся за шляпу и портфель.
— Будемъ ждать до завтра, — далъ отвѣтъ хозяинъ и поклонился.
Они разстались.
VII
Поѣздъ, бѣгущій изъ Варшавы, останавливается на одномъ изъ полустанокъ подъ Петербургомъ. Въ вагонъ второго класса входитъ тощій мужчина среднихъ лѣтъ въ толстомъ пальто-крылаткѣ, въ очкахъ, мягкой шляпѣ и съ портфелемъ подъ мышкой. Такъ какъ ѣдущіе изъ далека по всѣмъ скамейкамъ разложили свои вещи, то онъ суется то туда, то сюда и спрашиваетъ:
— Извините… Здѣсь не занято?
Вдругъ изъ угла вагона раздается возгласъ:
— Иванъ Петровичъ! Откуда это вы, батенька?
Тощій мужчина взглядываетъ сквозь очки въ уголъ, и, видя толстенькаго мужчину въ охотничьей курткѣ на бѣличьемъ мѣху и въ высокихъ сапогахъ, говоритъ:
— Боже мой! Кого я вижу! Петръ Иванычъ… И въ какомъ костюмѣ! Съ охоты?
— Я-то съ охоты. А вы-то откуда? Съ портфелемъ на охоту не ѣздятъ. Присаживайтесь-ка, присаживайтесь противъ меня, да разсказывайте. Вотъ я сейчасъ сниму ящикъ съ ружьемъ и освобожу вамъ мѣсто.
Тощій мужчина усаживается, протираетъ запотѣвшія очки и произноситъ:
— Я съ дачи… Въ Петербургъ на службу.
— Въ концѣ-то сентября, да все еще на дачѣ живете! — восклицаетъ толстякъ. — Ну, батенька, любитель-же вы природы.
Тощій мужчина разводитъ руками.
— Не по своей охотѣ. Что вы подѣлаете? Не по своей… — бормочетъ онъ.
— Квартира все еще не готова, что-ли? Отдѣлываютъ? — задалъ вопросъ толстякъ.
— Хуже-съ… Вовсе квартиры нѣтъ. Ищу, ищу ее и найти не могу.
— Да не можетъ быть! Что-жъ вы опоздали? Поздно схватились?
— Съ двадцатыхъ чиселъ іюля ищу, и вотъ теперь ужъ конецъ сентября. Нѣтъ, нѣтъ и нѣтъ подходящей квартиры!
— Да что-жъ Питеръ-то клиномъ сошелся, что-ли?
— Для меня клиномъ-съ. Каждый день по часу хожу. Больше я не имѣю времени, ибо службой занятъ, и вонъ какой чемоданъ съ дѣлами съ собой на дачу даже таскаю. Каждый день по часу въ какой-нибудь улицѣ брожу, зѣваю по окнамъ и доскамъ, висящимъ около воротъ, и ничего не нахожу. Прежде, недѣли четыре тому назадъ, еще попадались квартиры, но не по средствамъ. Такія цѣны, что все свое жалованье нужно за квартиру отдать, а ужъ питаться воздухомъ, — а теперь и эти не попадаются. И вѣдь не одинъ хожу. По праздникамъ я остаюсь на дачѣ съ ребятишками и вмѣсто меня въ городъ ѣздитъ жена искать.
— И ничего?
— И ничего. У меня была квартира, но 1 августа кончилось условіе и хозяинъ на меня двадцать рублей въ мѣсяцъ наложилъ. Платилъ я шестьдесятъ, онъ сдѣлалъ восемьдесятъ.
— Сколько?
— На шестьдесятъ двадцать, и дрова еще отнялъ!
— Фю-фю-фю! Да вѣдь это тридцать три процента.
— И представьте, съ руками у него квартиру отхватили. Нѣтъ квартиръ, нѣтъ и нѣтъ. Вотъ я теперь готовъ-бы ужъ и восемьдесятъ дать за точно такую, но и приблизительно такой нѣтъ. И вотъ каждый день, каждый день граню мостовую, — разсказывалъ тощій мужчина.
