Роман Волков - Сказ и сказка
Принц звездульки эти неспроста собирал: фонарей хотел наставить. Наставлю, думает, фонарей, а потом буду за свет со двора по пять копеечек брать. Только не вышло ничего: мыша в сундуке, где звезды хранились, отверстиев нагрызла. Они, не будь дураки, и улетели, да на свои места и вернулись.
Но зато творчество у них, конечно, было развито. Детективы уж, точно, каждый пятый писал. Вот, к примеру, один:
Стая
Мужик один домой возвращался ночью. Уставший. Вдруг из-за кустов ему: "Стоять!". Он встал, а тут ежей с колобами набегла целая стая. Колоба мутузят, а ежи ноги колют. Тот упал, они его - в мешок, завязали, и в канаву. Оклемался он, зубами дыру прогрыз, а ноги исколоты! Ходить не может! Так он на руках до дома дополз. Думали, ходить не будет. Ан нет! Стал он заниматься, потреблять немножко, с утра - 250 грамм, в обед - 250 грамм, а вечером - бутылку, но на голодный желудок. И делал все это для тонуса, чтоб кровообращение обновить. И что же? Стал здоровый, как свин. Обидчиков своих потом по одному переловил, в мешок и на елку подвесил. И так до сих пор по лесу идешь, а они там орут.
Короткий, конечно. Зато и читать проще, и писать проще. И в книжке по пять тысяч таких историй может быть.
А стихи там вообще каждый строчил, кто во что горазд. Вот, например:
* * *
Думал я, что сосед - неплохой человек.
Оказалось, что он ведь - плохой, пидорас.
Напросился ко мне он вчера на ночлег,
Но украл полторашку и выжрал за раз.
Лучше б вылил ее я вчера в унитаз.
Оказался сосед мой изрядным свином.
Я возьму керосин и сожгу его дом!
Пусть поймет, что с чужим плохи шутки вином.
Вот накопится у всех стихов куча: что ж, надо издавать. Приходят все к колдуну и стихи везут на трех подводах, ежи аж все в мыле: тяжело везти. Свалят у колдуна в огороде в десять куч, завяжут ему глаза, и он ходит, пальцем тычет. На чьи стихи покажет, те и напечатают. Вроде бы демократия, а на деле - ложь, враньеж и провокация. Повязка-то была туфта - из капронового чулка - все видать. И отбирал он тех поэтов, кто больше в лапу сунет.
Потом колдун пошепчет и сотворит каждому по сборнику. Стоил две копеечки. Ну а покупать-то всем приходилось: попробуй не купи, стражники заставляли. Принцу, чай, доход нужен. А супротив попрешь - пиписьки наваляют. Потому народ и рифмоплетствовал: уж лучше сборник со своими стихами купить, чем с чужими. Да и книжки были необычные: на мягкой бумаге и в рулончик свернутые. Ими задницу вытирали для гигиенических необходимостей. Сидишь на горшке, бумагу оторвал, глядь - а там стишок. Прочитал - ба! - да это ж мой! И в сторонку отложил, чтоб всем потом показать, и не дай бог кто его спользует. А потом оторвешь - Петькино! Еж твою мать! - и давай его творениями по жопе елозить. Еще и приговаривает: вот тебе, вот тебе! Оттуда и пошло выражение "обсирать". Потом встречаются и говорят: я-то твоими стишатами знаешь что сделал? Жопу вытер! А я твоими! И давай друг друга по мордасам хлестать.
А детективы издавались блокнотиками. Прочитал, дерг страничку и папиросочку сварганил. И сидишь себе, покуриваешь - хорошо! А детектив про принца если, то курить его нельзя. Так и написано снизу: "Не курить". А если кто и закурит по недообразованности (может, и читать не умеет), то наказывали, конечно. Рожу-то само собой расквасят да еще и заставят носить колпак, а на нем надпись: "Я - мудак (или дура)" (это если баба).
Был там еще и отдельный пласт - революционное творчество. Писали они на тетрадных листочках газету "Свет" и по ночам друг другу подбрасывали. И стихи там были, и фельетоны, и все такое прочее. Кроссворды, гороскопы тоже. Фельетон вот прочитайте:
К сожалению, не каждому известно, что принц у нас - не принц никакой, а самозванец. Настоящего принца в детстве колоба на помойку выкинули, а вместо него маленького колобенка подложили. Не похож, скажете? Так он, подлюка, зелье пьет, по четным дням синенькое, а по нечетным красненькое. Потому он и злой такой, что путает всегда. А флакончики у него за книжкой на полке стоят. Книжка еще такая, в желтом переплете, мышка на ней нарисована. Почему такая уверенность? Да кто ж, как не колоб, может в занавески сопли сморкать? Молчите? А в раковину сикать? А уж если в унитаз пойдет, то обязательно на сиденье набурит. И нет, чтоб бумаженцией вытереть, так ногой разотрет. Оттого у него от носков так и воняет.
Поэтому
Не время жрать, когда тучи сгустились над домом!
Выходите на битву с вонючим Гор-доном.
Наша газета - правды гонец,
Скоро бесчинству настанет конец.
Тираноборцы
Первый экземпляр принцу приносили. Почитает тот, похихикает: добро. Те ему заплатят по десять копеечек с носа и идут размножать.
Вот такая там у них обстановка была. Народ думал, что это все из-за ежей. И вот что принц с колдуном придумали, чтоб количество ихо сократить. Клеили в местах, где ежи собирались, объявления.
Брат еж! Задумайся, как ты живешь! Плохо! Плохо ты живешь. Здесь тебе не дают самовыражаться. Все твои невинные шалости пресекаются на корню. Тобой чистят трубы, на тебе пашут, твоими колючками скребут свинов. Разве это жизнь? Кал это, а не жизнь.
Тот, кто хочет изменить свою жизнь к лучшему, пусть приходит завтра к большому дубу у родника. При себе иметь документ, удостоверяющий личность.
Каждому будет выдана бутыль самогона и кисет табаку.
Сочувствующие
И наутро - очередища! Конца-краю не видать. Ежей видимо-невидимо. Мат-перемат, визг, писк, перегаром воняет, накурено, как будто помойку подожгли. Кто с чем пришел: у кого - авоська, у кого - чемодан на колесиках, кто с детьми. Доходит еж до принца (а он замаскировался: бородищу нацепил из мочалы, повязку на глаз, петушок на голову и с рупором. Это для того, чтоб никто не понял, что это его рук дело, хотя и ежу понятно), сует ему документ. Там черным по белому написано: "Еж". Печать стоит, подпись и дата. Принц на свет ксиву посмотрит, ежа оглядит с ног до головы, за нос подергает. Если все в порядке, говорит: "Еж". Тот аж выдохнет: "Ф-ф-ух!". Это затем делали, чтоб колоба к ним не притесались. А то как-то повадились: нос привяжут, колючки из елки. Дадут ему самогон с куревом, а тот схватит и давай тикать сломя башку! Считай, продукт - коту под хвост.
Брали потом у ежа паспорт, накалывали на палочку. Давали бутылку самогона и махорку в носке шерстяном (кисетов на всех не напасешься). Обвязывали его подушками (на деле - мешки с соломой) и ставили на доску, а доска-то - на бочке. И вот на другой конец трое мужиков здоровых как сиганут! Еж и летит, в воздухе крутится. Потом - хлобысть! - убился! Ан нет, встанет, отряхнется, самогончику глонет, закурит куреху, жест гадкий покажет и пошел. Только никто уж его не накажет: чай, в другом королевстве уже. Так за день всех ежей и перекидывали.
И никто из них назад боле не возвращался. Все думали, казнили их там за бесчинства. Только на деле не так было. Приходит еж туда, в доброе королевство, а его за стол сажают, по батюшке величают. Тот-то невоспитанный, давай прямо руками изо всех тарелок жрать. А ему салфеточку повязывали, винца подливали. А потом сядут, обнимутся и песни поют разные: и веселые, и грустные. Про ежей даже. Да так задушевно, что ежа аж слеза прошибет. Он-то раньше отродясь никаких песен не слыхал.
А наутро, если ежи семейные пришли, им всем миром избы закладывали. Народу много, работа кипит, да с песнями, с улыбками! Ежам самим аж неудобно: все для них стараются, а они ничего не умеют. Вот и начинают потихоньку: то доску подадут, то бревно подносить пятым встанут, то еще там чего-то. Хотя больше мешались, конечно. Ну да ничего, главное, к труду приобщались.
Потом и вместе со всеми начинали работать. Хозяйство заводили, огородик. А потом вдруг - раз! - и в человека превращались. Нос отваливался, его потом на стену вешали, и колючки отпадали, из них массажер делали. Тогда пир закатывали на все королевство. Обычно на этот день Праздник Зимы назначали. А ежа бывшего от человека и не отличишь, только ростом маловат, и то не каждый. Выпить, правда, любили. Но не бушевали. Ну их и не бранили: пей, только меру знай да работай.
А на Праздник Зимы пошалить любили. Представление балаганное устраивали. Да так смешно, что живот надорвешь. Плясали еще здорово. Чечетку так выбивали, что колдун за ними не поспевал на доске своей стиральной.
А надо вам сказать, что в год два раза эти королевства все же встречались. Собирались на большой поляне и торги вели. Эти принесут вина, принесут хорошего меду, массажеры колючие, а те им взамен мяса свиного, картофель, самогона (в добром королевстве его не пили, пятна выводили и стекла полировали).
И вот как-то раз торги уж к концу подходили. С одной стороны ежей запрягали, с другой - слоников. Вдруг, откуда ни возьмись, приезжает человек на каком-то драндулете. Не наш. Одет как-то по-чудному. На башке - колпак со звездами, сам в костюм одет, пуговицы блестящие с орлами, а на ногах - кеты. Вынул платок из кармана, просморкался, запихал платок назад и молвил:
