Ирина Лисовская - Чудо-юдо
- Она сказала, что в Петербурге тебе не климат, и что ты здесь очень плохо себя чувствуешь.
- Меня отправили к бабке, т.к. ... в десять лет я влюбился в тебя. Поняла?
- Нет.
- Ты к нам пришла зимой. В белой шубе и в белой шапке, как Снегурочка. Ты была такая красивая... И снежинки таяли и стекали по твоему лицу. Мне казалось, что это ты таяла. Я закричал тогда: "Снегурочка тает", - и заплакал. Ты подошла ко мне, обняла и поцеловала в щеку, потом в лоб и сказала: "Какой эмоциональный мальчик. Быть тебе или актером или художником".
- Я понял, ты - с неба - для меня. После твоего ухода я рыдал и просил мать вернуть тебя мне. Я плакал и говорил: "Я хочу на ней жениться." Мать с отцом сначала смеялись, потом уговаривали меня, что, мол, я еще маленький, а тетя Наташа - взрослая женщина, но я так скучал по тебе, что они водили меня к психиатру. Он посоветовал увезти меня в другой город.
У бабушки я продолжал скучать по тебе. Меня отдали в художественную школу. Я рисовал тебя, рисовал... Потом твой образ стал удаляться от меня...в космос. И оттуда смотрел на меня.
Я рос, помнил о тебе, но уже не так болезненно переживал разлуку. Я понял, то ты - мечта, идеал, муза...Ты вдохновляла меня...
Женился я в двадцать пять лет. Прожил с Ольгой полтора года и больше не мог. Развелся.
И вдруг - аэропорт. И ты! Я узнал тебя сразу! Я понял, это Бог посылает мне тебя вновь. Больше такого случая не будет. Я любил тебя и люблю!
Не бросай меня. Прошу, не уходи. В любви нет греха!
Наталья была потрясена. Протянула к нему руки. Стала целовать его. Он ее. И все твердил, как заклинал.
- Не бросай меня. Не уходи! Не надо!
- Что же нам делать? Как же Клавдия?
- Ты переедешь в Москву. Мы будем жить там.
- Мать я беру на себя. Она понервничает, перебесится и поймет. Слышишь, Наташа?
- Умом - все понимаю, а сердце - не велит. Страшно.
- Привыкнешь. Поймешь и сердцем. Нет в этом греха. Нет! Ну, не сын же я тебе, в конце концов. Чужой я тебе! Чужой!
- Нет! Не чужой! Роднее родного стал! - и опять целовались, как жажду утоляли, взахлеб!
Он остался у нее на ночь. Клавдия не звонила.
"Все поняла" - догадалась Наталья.
Алеша уговаривал ее уехать с ним в Москву каждый день. Она никак не могла решиться.
- Не могу. Нужно время.
- Я все равно буду тебя ждать.
***
Наталья Сергеевна не пошла на вокзал провожать Алексея - не хотела видеть Клавдею и Витька. Алеша позвонил ей с вокзала.
Я люблю тебя, Наташа. Люблю и буду ждать всю жизнь...Запомни мой номер телефона.
И назвал семь цифр. Цифры впечатались в ее память и периодически вспыхивали, как пламя свечи. Наталья произносила их про себя.
***
Прошел год.
Наталья Сергеевна продолжала жить в Питере. Продолжала заниматься шейпингом и красить волосы. О неделе счастья она не хотела вспоминать. Она отцепила эту неделю, как вагон от состава и поставила в тупик памяти.
Мстислав все также с удовольствием убирал в комнате и учился в институте...без удовольствия. Кажется, даже подружился с блондинкой, но пока молчал о ней. Клавдия не звонила Натусе. Натуся не звонила Клавдии.
Раз в месяц звонил Алеша и говорил, что ждет, и будет ждать до конца дней своих. Говорил, что портрет закончил и выставил в Манеже. Ее портрет стал настоящим чудом! Он воистину излучал свет и любовь!Наталья Сергеевна бросала трубку и уходила на кухню курить.
Наступил декабрь. Приближался Новый год. Как - то вечером за неделю до Нового Года зазвонил телефон.
- Наташа?
- Да...
- Здравствуй.
- Здравствуй, Клава.
- Я все знаю. Ты ни в чем не виновата. От судьбы, видно не уйти. Алексей звонит мне ежедневно. Просит, чтобы ты приехала к нему. Ну, что же делать, Наталья... Любовь - она ведь... и заплакала.
Натуся заплакала тоже.
- Прости меня, Клава.
- Да за что я должна прощать? Я смирилась. Я все понимаю. Поезжай к нему. Скоро Новый год... А я гостинцев соберу...
...Наталья Сергеевна набрала семизначный номер Москвы. Сердце билось, как молот по наковальне. Никто долго не брал трубку.
- Алло, спросил сонный голос.
- Я разбудила тебя, Алеша?
- Наташа?
Я вылетаю 27, первым рейсом. Встречай.
28.09.1997г. Ирина Лисовская
