Эльчин Гасанов - Палачи и жертвы
А осенило Сашу вот что. Оказывается, по его мнению, есть очень простой метод для творческого человека стать известным. Надо писать о знаменитостях, о великих, ну, или известных личностях. И журналист должен брать интервью именно у таких, он должен общаться именно с такими. Ибо на плечах знаменитых людей, на их шее, очень легко выйти в знаменитости. Вас обязательно заметят, запомнят, зафиксируют. Вы попадете в обойму. Главное, чем - то отличиться, выделиться. Не важно чем! Пизанская башня не была бы такой известной, если была бы прямой. Лучше, если тебя потом простят, чем не заметят. Саша имел точное представление о том, что надо конкретно сделать, а не просто сказать или болтать языком. Это точно, сказал сам себе Суетин, горя нетерпением претворить свою идею в жизнь. Он решил, что первым его объектом будет Михаил Сергеевич Горбачев. Почему? Да потому, что он сегодня как никто нуждается в поддержке, во внимании. Он сегодня в опале, не у дел, так что Горбачев точно не откажет ему в интервью.
''Он внимателен и чуток,
Свет дрожит в алмазе глаза,
Лоб - как выпуклое небо,
Посреди горит пятно.
Он заочный брат Вселенной,
Он герой секундной стрелки,
Осторожный камикадзе
Отправляется в полет''.
Расчет Саши оказался точным. Михаил Сергеевич действительно не отказал ему, и они встретились в доме Горбачева. Первый и последний президент СССР встретил Сашу на редкость тепло. Он крепко пожал ему руку, Суетин даже не ожидал. Квартира Горбачева удивила Сашу своей простотой и тишиной. Впоследствии ему суждено было вспомнить поговорку - "в тихом омуте черти водятся''. Саша никак не мог предположить, что этот визит к Горбачеву закончится для него мягко говоря неприятно, даже трагически.
Он со своей камерой и диктофоном присел в роскошном кресле, и пока Горбачев исчез на минуту, стал разглядывать его обиталище. На стене висела всего одна картина известного художника, на полу был дорогой ковер. И еще в квартире были две прислуги, старые женщины. Вот и все, что успел пока заметить Саша, так как в комнату вошел Горбачев.
- Ну, молодой человек, значит, так сказать, вы и есть тот самый журналист. Да?
- Да, Михаил Сергеевич, это я, Александр Суетин, из "Московского дня''.
- Так, так, хорошо. (Задумался) Так, ну что, я, значит, вас слушаю, Александр.
- Можно просто Саша.
- Хорошо, Саша. Садитесь, на ногах правды нет, хотя нет ее и выше. Ну что, говорите.
- Первый вопрос, Михаил Сергеевич. Расскажите о власти. Что такое власть? Как вы ее понимаете?
- О... Это сложный вопрос, так просто не ответишь на него. Нет власти крепче и сильнее, чем власть неизвестная. Если власть заранее, заведомо известна, она уже предсказуема. Да и уязвима она. Это точно. Места под солнцем всегда распределяются в тени.
- Хорошо сказано. Михаил Сергеевич, скажите, вот говорят, что вы продали СССР, я извиняюсь, мол, сами продались американцам, и таким образом развалили Советский строй. Что вы можете сказать на это?
- Дорогой мой Саша, я так и знал, что ты задашь мне этот вопрос. Ну, как ты думаешь, Саша, разве Советский Союз представлял из себя картошку, или мясо, а? Вот видишь, нет. Тогда как его можно продать, а, Саш? Как? Мне надоело, и вообще, скучно отвечать на этот вопрос, так как люди все равно не поймут меня.
- А в чем же все-таки суть? Я постараюсь понять. Что явилось причиной распада мощной державы?
- Ты знаешь, это сложный вопрос, я сразу не смогу ответить на него. Надо уметь уйти вовремя. Саша, ты поверь, ведь рак, пятясь назад, тоже ведь говорит, "жизнь-это движение''. Я бросил вызов всему миру, всей системе, всему земному шару, тем более, что это было на руку нам, русским, славянам. Зачем нам кормить бездарные республики? Эти народы привыкли к чужому хлебу. Когда делят чужое, главное не упустить своего. Надо ли так убиваться, когда чьи то дети не похожи на вас? Ты понял?
- Да, оригинально.
- И главное, бросив вызов кому-то, или чему-то, ты не должен дать им опомниться, как бы прийти в себя, подготовиться для ответного удара. Брось вызов, и все, добей их всех до конца. Ведь развалить СССР хотели еще и Хрущев, и Брежнев. Да, да, вот видишь, ты это не знаешь. Но они как бы начинали, делали несколько шагов, и все - тормоз. Больше ничего. Ведь все же знали, что еще с 50-х годов в СССР начался спад. Становилось все хуже и хуже. Самое лучшее время было при Сталине, в бочках продавали черную икру. При Хрущеве было намного хуже, и это произошло не случайно. Хрущев хотел развалить строй, но не решался. При Брежневе стало еще темнее, вспомни, вспомни времена застоя, вспомни талоны, там еще что-то, понимаешь ли. Народу видите ли нечего есть. А как же лапша, которую годами вешали им на уши?
- ...(Улыбается).
- Вот так вот. Ну вот. Я тоже мог бы сохранить строй. Кто говорит, что СССР-это утопия, тот ничего не смыслит в политике. Ведь какой-то Китай, или какая-то Куба, Корея или Албания до сих пор сохранили этот социалистический строй, который мы им посоветовали, внедрили, согласись, мы, именно мы. А сами жили в дерьме. Все зависит от своевременных реформ. А сейчас мы живем в семье, не без народа. Я на эту тему много раз говорил и с писателями, и журналистами, но мало кто меня понимал. Им не дано это понять, а знаешь почему? Чтобы понять, необходимо иметь способность к пониманию, быть готовым к этому, быть просвещенным человеком. Лилипут - и на вершине горы лилипут.
- Михаил Сергеевич, вас сейчас вспоминают старые друзья, или они забыли вас?
- Естественно, мы общаемся уже не так часто, но это нормально.
- А вам не обидно от этого?
- Нет, зачем. Стрелка испорченного компаса уже не дрожит. Она свободна от ответственности. Ты знаешь, какое мое любимое время года?
- ...?...
- Это осень. Я люблю осень. Так как только осенью познается, какие листья более слабые, а какие более прочные. Слабые листья выпадают с деревьев очень быстро, при первом же холодном ветре. Этот процесс необратим, ему уже 5000 лет. Пусть дети поддаются на обман, на миф, а я то жизнь знаю.
- Хороший пример.
- Многие простые чиновники испытают это все на своей шкуре, когда будут в опале. Это для них в будущем, а для меня это уже вчерашний день. А в опале будут все, запомни это Саша. Я это увидел и ощутил лет шесть назад. Теперь я уже отхожу, у меня, так сказать отходняк. Я прихожу в себя, и уже пришел. А им, этим президентам, министрам, еще предстоит пройти 7 кругов ада. Предстоит, это закон, мало кто подыхает в кресле президента, очень мало. Есть в жизни условный выигрыш, а есть истина. Это совершенно разные понятия. Я повидал и то и другое. Многие видят только одно, а большинство ни то и ни другое.
- А как отнеслась к вашей новаторской политике советская интеллигенция?
- Какая интеллигенция? В СССР не было интеллигентов, вся интеллигенция-это страшное говно (возмущенно). Это полный шмурдяк! Какая на хрен интеллигенция? О какой интеллигенции идет речь, если все они хвалят руководство страны исключительно при всех властях. Я повторяю, это не интеллигенция, это кал, это стул, это настоящая колбаса с анализом. Большинство за то чтобы против. Другое дело, интеллектуалы. Вот это да, их я уважаю. С этим никто не спорит, и большая часть их меня поддержала. Вот.
- А кому ни - будь вы завидуете, Михаил Сергеевич?
- Конечно. Не завидует только труп. Если тебе никто не завидует, Саша, значит ты не правильно живешь. Просто есть люди, кто умеет гасить свою зависть, ловко маскировать ее в своей гнойной душе. А многие не могут с собой справиться, не могут и все тут. Кому охота в этом признаться, разве нет?
- А не могли бы вы так вот просто уйти, ну, без шума и пыли. Не могли?
- Мог. Но ведь я же тебе сказал, что по своей натуре я вожак, я первый. Всегда надо быть первым. Жизнь ведь она не моя, Саша, ее мне подарили, причем даром. Это арена, сцена, где ты должен сыграть сложную роль. Хотя многие предпочитают стоять за кулисами. Когда у власти дурак, то и народ живет хорошо. Чтобы прослыть дураком, не обязательно кем-то руководить. А от умного добра не жди. Около людей часто происходят исторические события, но они их не замечают. Они думают, что большие события должны сопровождаться с каким - то шумом, с войной или музыкой. А когда уже это событие произошло, то все равно человек не верит в случившееся. Мол, почему все так тихо. Ты знаешь, я уже давно убил всех в себе. Все люди трупы в моем сердце, но зато я спокоен, уверен в себе. Иначе я не так запомнился бы.
- Но это же жестоко, Михаил Сергеевич!
- Жестоко говоришь?! Если убить в себе зверя, то ты пропал как личность, даже как человек. И главное при этом не попортить себе шкуру. А сегодня я лауреат Нобелевской премии мира. Без этих принципов я не добился бы этого. Разницу чуешь?
- Чую.
- Ну, видишь как хорошо. Запомни Саша, лучше потерять якорь, чем весь корабль.
- Замечательно сказано. Михаил Сергеевич, а как вы относитесь к войне?
- К какой войне?
- Ну, например, к войнам на территории СНГ, между грузинами и абхазцами, армянами и азербайджанцами и т.д.
