Е Жаринов - Нация и сталь
В архивах итальянской полиции хранились все изъятые во время следствия порнографические фотографии. Итальянцы, в отличие от своих немецких коллег, не испытывали никакого пиетета по отношению к эссенскому магнату. Травлю начала сначала неаполитанская газета "Propoganda", а затем продолжила римская "Avanti". Именно в этих изданиях впервые были опубликованы скандальные снимки. Конечно же, всех возмутил сам факт педофилии. Еще вчера Фриц Крупп чувствовал себя в полной безопасности, и вот его грехи были выставлены на всеобщее обозрение. От скандала нельзя уже было укрыться даже в родной Германии. Друг семьи баронесса Дейчманн, путешествуя со своей дочерью на пароходе, случайно встретила Фрица. Она была поражена его мертвенно-бледным видом. Преуспевающий магнат походил на живой труп. Добрая женщина заметила, что Крупп путешествовал инкогнито, останавливаясь в самых дешевых гостиницах и избегая встреч с кем бы то ни было. Баронесса порекомендовала Круппу вызвать к себе хотя бы супругу, чтобы хоть кто-то смог позаботиться о его здоровье.
В этом проявилась необычайная наивность женщин старой закалки, чьи представления о жизни сформировались ещё в викторианскую эпоху. Ясно было, что супругу-то Фриц Крупп меньше всего хотел видеть рядом с собой.
Настоящая трагедия разыгралась лишь в октябре. Именно в это время Маргарет Крупп, жена Фрица, получила ряд анонимных посланий, в которых красочно описывались подвиги её мужа на острове Капри. Анонимные письма были доставлены прямо в замок Хёгель. Ошеломленная этим известием, Маргарет ближайшим поездом добралась до Берлина и добилась аудиенции у кайзера. Вильгельм выразил по этому поводу свое явное неудовольствие. Когда Маргарет удалилась, кайзер тут же созвал своих советников. Первым его решением было передать все управление эссенскими фабриками собранию вкладчиков, лишив, таким образом, Фрица реальной власти: мол, промышленность Германии не имеет никакого отношения к разразившемуся скандалу. Крупп - это всего лишь один из акционеров. Адмирал Холлман выдвинул на это свои контраргументы. Он сказал, что нужно любой ценой отстоять и защитить престиж мужской ветви рода Круппов. В противном случае могут возникнуть и другие прецеденты. Например, в будущем самим Рейхом станет управлять некое безликое собрание вкладчиков. Ведь Крупп в какой-то мере и есть Рейх. Подобные доводы показались императору весьма убедительными. В этот раз он так и не смог принять окончательного решения. Надо было посоветоваться с самим Фрицем. Некоторое время спустя была выработана следующая стратегия: объявить Маргарет Крупп сумасшедшей и публично заявить, что она не несет никакой ответственности за свои заявления и "нуждается в длительном лечении в клинике неврозов".
Фриц выразил свое согласие. Что произошло на самом деле в замке Хёгель, можно лишь вообразить. Скорее всего, фрау Крупп поставил в известность о принятом решении сам супруг. Наверное, она билась в истерике, когда ей сообщали, что отныне она, Маргарет, будет находиться до конца дней своих в клинике профессора Бинсвангера в Йене. Однако кто-то пустил слух, что видел в это время бедную Маргарет в Баден-Бадене. Но это была сознательно пущенная дезинформация. Лишь несколько особо приближенных слуг могли наблюдать, как их госпожу силой заталкивали в отдельный вагон поезда, который специально удалось подогнать непосредственно к замку.
Поначалу из всех немецких газет на скандал откликнулась лишь католическая "Augsburger Postzeitung". Но в статье, посвященной итальянским подвигам Круппа, само имя Фрица не упоминалось, а лишь говорилось о неком "влиятельном промышленнике, имеющем связи с императорским домом".
Фриц собирался затеять тяжбу с итальянскими изданиями. Но советники отговорили магната от этого шага: если против "Propoganda" и "Avanti" само итальянское правительство не предприняло никаких мер, то вмешательство Германии могло оказаться крайне неуместным. Была надежда, что если о скандале кто-нибудь и отважится упомянуть ещё раз на родине самого промышленника, то, как это и было в случае с католической газетой, никто не отважится назвать подлинные имена.
Но эти надежды оказались напрасными. 15 ноября печатный орган социал-демократов, которые ненавидели Круппа за его успешную социальную политику, опубликовал статью "Krupp auf Capri". Эта статья появилась в 268 номере газеты "Vorwarts". В ней, по сути дела, перепечатывался итальянский материал. Помимо этого журналист упоминал и о параграфе 175 уголовного кодекса, намекая на возможное судебное преследование самого Круппа.
Статья переполнила чашу терпения, и Фриц решил прибегнуть к помощи властей. Он направил возмущенную телеграмму на имя правительства. К этому моменту фирма "Фридрих Крупп" уже давно ассоциировалась с самой Германией, поэтому нападки на промышленника были восприняты как прямой вызов против самого кайзера. Днем этого же дня Вильгельм II дал согласие на то, чтобы привлечь газету "Vorwarts" к суду за клевету. К вечеру номер 268 стал вожделенной мечтой любого коллекционера. Императорская полиция конфисковала весь нераспроданный тираж, а специальные агенты уничтожили крамольную газету везде, где находили. Была произведена конфискация в домах подписчиков и даже среди членов Рейхстага. Но скандал все равно стал достоянием публики. Заточение Маргарет в психиатрическую клинику оказалось напрасной и жестокой мерой. Но правительство Германии не собиралось сдаваться. Бесспорные доказательства вины Круппа по-прежнему находились в руках итальянской полиции. Кайзер готов был оказать необходимое давление на императора Виктора Эмануила II и получить злополучные материалы. Все упиралось лишь в личное согласие самого Круппа.
"1 ноября в замке Хёгель появились четыре доктора, которые подтвердили Фрицу, что его супруга Маргарет обречена провести в клинике всю оставшуюся жизнь. Крупп должен был сделать свой выбор. От этого решения зависело, вырастут ли две дочери магната с ощущением того, что их мать психопатка, или нет. Заточение Маргарет не избавило от скандала. Слухами наполнилась вся Германия.
Последний свой вечер накануне внезапной смерти Фриц, как и подобало любящему отцу, провел со своими девочками. Он играл со своими принцессами в ходившую тогда в моду игру серсо и казался счастливейшим отцом на свете. Затем Крупп сказал слугам, что не совсем здоров, и заперся у себя в покоях. За окнами начали сгущаться тучи. Ночью пошел дождь. Но утром небо прояснилось. Выглянуло холодное осеннее солнце. Очевидцы говорили, что погода в день смерти Фридриха Альфреда Круппа была необыкновенно хороша.
Когда и как хозяин замка Хёгель совершил самоубийство, никто не мог сказать в точности. После констатации смерти телеграфное агентство Германии распространило депешу следующего содержания: "Вилла Хёгель, 22 ноября, экселенц Крупп скончался в три часа по полудни. Смерть наступила в результате удара, который произошел в шесть часов утра этого же дня".
Было строжайше запрещено проводить вскрытие, и Фридриха Альфреда Круппа, второго пушечного короля Германии хоронили в закрытом гробу, что лишь усилило, а не развеяло общие подозрения.
Через час после того, как тело Фрица опустили в могилу, его жена Маргарет была освобождена из клиники. В отдельном фешенебельном вагоне вдову доставили в замок 27 ноября. Маргарет не была главной скорбящей в траурной процессии похорон. Кайзер оставил за собой эту привилегию. Говорят. Что на похоронах он появился в великолепном военном мундире в сопровождении всего генералитета и адмиральского корпуса. Кайзер шел рядом с пушечным лафетом, на котором находился закрытый гроб с телом Фрица. Вильгельм держал в правой руке в знак особого уважения к усопшему обнаженную шпагу, а сзади на почтительном расстоянии шла толпа генералов. Всю сцену похорон решено было снять на пленку, дабы навечно запечатлеть это по-своему прекрасное событие. Несовершенная техника снимала все со скоростью 16 кадров в секунду, отчего фигуры двигались неестественно быстро, создавая комический эффект. Казалось, будто гроб хотят как можно быстрее зарыть в землю.
По Германии поползли различные слухи. Говорили, например, что Крупп и не скончался вовсе, а просто тихо исчез. Еще в течение четырех лет газеты печатали интервью с покойным, которые якобы удалось получить дотошным репортерам в Африке, Иерусалиме и даже на Дальнем Востоке.
Отныне реальным владельцем фирмы "Фридрих Крупп" стала женщина, супруга Фрица, которая в результате пережитого потрясения и предательства мужа постарела настолько, что её стали называть Бабуля. Истинная кровь пушечных королей текла лишь в жилах Берты и Барбары. Именно Берте как старшей из двух сестер следовало заменить со временем мать. Но кайзер Вильгельм и в кошмарном сне не мог представить себе, что немецкие генералы будут когда-нибудь отдавать честь женщине. Надо было срочно подыскать Берте достойного жениха и таким образом раз и навсегда разрешить неожиданно возникшую проблему семьи Круппов.
