Максим Горький - Том 6. Пьесы 1901-1906
Варвара Михайловна (мягко). Милая Оля… Мне кажется, что тебе нравится жаловаться… нет? я ошибаюсь?
(Из комнаты доносится глухой шум спора, он все возрастает.)
Ольга Алексеевна. Не знаю… может быть! Я хочу сказать ему — пусть лучше я уеду… и дети…
Варвара Михайловна. Вот это так! Просто вам нужно отдохнуть друг от друга… Поезжай, я достану тебе денег.
Ольга Алексеевна. Ах, я так много должна тебе!
Варвара Михайловна. Пустяки это! Успокойся, сядем здесь.
Ольга Алексеевна. Я ненавижу себя за то, что не могу жить без твоей помощи… ненавижу! Ты думаешь, мне легко брать у тебя деньги… деньги твоего мужа?.. Нельзя уважать себя, если не умеешь жить… если всю жизнь нужно, чтобы кто-то помогал тебе, кто-то поддерживал тебя… Ты знаешь? Иногда я не люблю и тебя… ненавижу! За то, что вот ты такая спокойная и все только рассуждаешь, а не живешь, не чувствуешь…
Варвара Михайловна. Голубчик мой, я только умею молчать… Я не могу себе позволить жалоб — вот и все!..
Ольга Алексеевна. Те, которые помогают, должны в душе презирать людей… Я сама хочу помогать.
(На дачу Басовых быстро проходит Рюмин.)
Варвара Михайловна. Чтобы презирать людей?
Ольга Алексеевна. Да! да! Я — не люблю их! Не люблю Марью Львовну, зачем она всех так строго судит? Не люблю Рюмина, — он все философствует и ничего не смеет, не может. И мужа твоего не люблю: он стал мягкий, как тесто, он боится тебя; разве это хорошо? А твой брат… влюблен в эту резонерку, в эту злую Марью Львовну…
Варвара Михайловна (удивленно, с упреком). Ольга! Что с тобой? Это нехорошо! послушай…
Ольга Алексеевна. Да! да! Пускай нехорошо! А эта гордая Калерия!.. Говорит о красоте… а самой просто хочется замуж!
Варвара Михайловна (строго и холодно). Ольга! Ты не должна давать воли этому чувству… оно тебя заведет в такой темный угол…
Ольга Алексеевна (негромко, но сильно и со злостью). Мне все равно!.. Все равно, куда я приду, лишь бы выйти из этой скучной муки! Я жить хочу! Я не хуже других! Я все вижу, я не глупая… Я вижу, что ты тоже… о, я понимаю!.. Тебе хорошо жить. Да, твой муж богат… он не очень щепетилен в делах, твой муж… это все говорят про него. Ты должна знать это!.. Ты сама тоже… Ты устроилась как-то так, чтобы не иметь детей…
Варвара Михайловна (медленно встает и смотрит в лицо Ольги изумленными глазами). Устроилась? Ты… что ты хочешь сказать?..
Ольга Алексеевна (смущенно). Я ничего не говорю особенного… я только хотела сказать… мне муж говорил, что многие женщины не хотят детей…
Варвара Михайловна. Я не понимаю тебя, но я чувствую, — ты подозреваешь меня в чем-то гадком… Я не хочу знать, в чем именно…
Ольга Алексеевна. Варя, не говори так, не смотри на меня… Ведь это правда, твой муж… о нем дурно говорят…
Варвара Михайловна (вздрагивая, задумчиво). Ты, Ольга, была мне как родная… Если бы я не знала, как тяжело тебе жить… если бы не помнила, что когда-то мы обе с тобой мечтали не о такой жизни…
Ольга Алексеевна (искренно). Ну, прости меня… прости. Я — злая…
Варвара Михайловна. Мечтали о хорошей, яркой жизни и вместе оплакали эти мечты… Мне очень больно, Ольга… Ты хотела этого? Мне больно!
Ольга Алексеевна. Не говори… не говори так, Варя!..
Варвара Михайловна. Я уйду… (Ольга Алексеевна встает.) Нет! не ходи за мной… не надо…
Ольга Алексеевна. Ты… навсегда… Варя?.. Ты — навсегда?..
Варвара Михайловна. Молчи… Подожди… Я не понимаю, за что ты меня?..
(Двоеточие быстро сходит с террасы, хохочет и, подойдя к Варваре Михайловне, берет ее за руку.)
Двоеточие. Сбежал я, сударыня! Красивенький философ — господин Рюмин загонял меня до полного конфуза! В премудростях я не смышлен и противиться ему никак не могу… Так и увяз я в речах его… точно таракан в патоке… Сбежал, ну его!.. Лучше с вами потолкую… уж очень вы мне, старому лешему, нравитесь, право! А что у вас личико эдакое… как бы опрокинутое? (Смотрит на Ольгу Алексеевну. Смущенно крякает.)
Ольга Алексеевна (кротко). Мне уйти, Варя?
Варвара Михайловна (твердо). Да… (Ольга Алексеевна быстро идет в глубину сцены. Варвара Михайловна смотрит ей вслед, обращается к Двоеточию.) Вы говорите… что такое? Простите… я…
Двоеточие (дружески, просто). Эх, сударыня! Смотрю я на вас: нехорошо вам тут, понимаете? Нехорошо, правда? (Хохочет.)
Варвара Михайловна (оглядывая его с головы до ног, спокойно, ровно). Послушайте, Семен Семенович, вы не можете объяснить мне, кто дал вам право говорить со мной… в этом странном тоне?
Двоеточие. Хо-хо-хо! Э! бросьте! Право это дает мне старость моя и опыт мой…
Варвара Михайловна. Извините меня… но, мне кажется… этого слишком мало, чтобы так бесцеремонно вторгаться…
Двоеточие (добродушно). Никуда я не вторгаюсь, а вижу я — чужая вы всем тут… и я чужой… ну вот, и того… понимаете… захотелось мне сказать вам что-то… ну, видно, не сумел: извините, коли так…
Варвара Михайловна (усмехаясь). Простите и вы меня… я, кажется, грубо сказала вам… но, право, мне странно, я не привыкла к такому отношению.
Двоеточие. Понимаю… Вижу, что не привыкли… где тут привыкнуть! Пойдемте, погуляем, а? Уважьте старика!..
(Семенов влетает на велосипеде и подкатывается прямо к ногам Двоеточия.)
Двоеточие (испуганно). Куда вы, сударь мой? Что вы?
Семенов (задыхаясь). Извините… уже кончилась?..
Двоеточие. Что кончилось?.. Бог с вами!
Семенов. Такая досада!.. Лопнула шина!.. Я, видите, сегодня на двух репетициях…
Двоеточие. Да мне-то какое дело до этого?..
Семенов. Вы не участвуете? Извините! Я думал, вы в гриме…
Двоеточие (Варваре Михайловне). Что такое?
Варвара Михайловна (Семенову). Вы на репетицию?
Семенов. Да, и вот…
Варвара Михайловна. Еще не начинали.
Семенов (радостно). О, благодарю вас! Это очень досадно… я всегда так аккуратен!
Двоеточие. Чего же вам досадно?
Семенов (любезно). То есть было бы досадно, если бы я опоздал… Извиняюсь. (Отходит, раскланиваясь, к сцене.)
Двоеточие. Вот чудовищное насекомое! Наехал: Извольте радоваться! Уйдемте прочь отсюда, Варвара Михайловна, а то еще наскочит какой-нибудь эдакий… брандахлыст!
Варвара Михайловна (рассеянно). Пойдемте… я возьму платок… я сейчас. (Уходит на дачу, Семенов подходит к Двоеточию.)
Семенов. Там еще едут… две барышни и юнкер…
Двоеточие. Ага? Едут? Приятно мне слышать это…
Семенов. Они должны сейчас явиться… Знаете, это тот юнкер, у которого сестра застрелилась…
Двоеточие. Тот самый… Скажите!..
Семенов. Не правда ли, какой сенсационный случай… барышня и вдруг стреляется?
Двоеточие. М-да… Действительно… случай…
Семенов. А я подумал, что вы в гриме… У вас такие волосы и лицо, точно грим.
Двоеточие. Покорно вас благодарю…
Семенов. Я не льщу вам… поверьте…
Двоеточие. Я — верю… Только не понимаю… чем тут… польстить можно?
Семенов. Как же! В гриме человек всегда красивее, чем в натуре. А скажите, вы не декоратор, нет?
(Из леса выходит Суслов, в глубине сцены, являются дама в желтом и молодой человек в клетчатом костюме.)
Двоеточие. Нет… я просто дядя вон этого господина…
Дама в желтом. Господин Сазанов!
Семенов. Это меня зовут. Вот, знаете, странно… у меня такая простая фамилия, а никто ее не запоминает… До свиданья! (Идет на зов, оживленно кланяясь даме.)
Суслов (подходит). Жену не видали? (Двоеточие отрицательно кивает головой и облегченно вздыхает.) На даче собрались эти… артисты…
Двоеточие. Ко мне вот этот репей пристал… декоратором меня назвал… Спиноза тонконогая! Тоже место на земле занимает!.. Опять спорят! Ну!
(Из комнат дачи выходят: Калерия, Шалимов, Рюмин, Варвара
Михайловна. Двоеточие идет им навстречу, внимательно слушает спор. Суслов садится на его место, угрюмо глядя на спорящих.)
