Максим Горький - Читатель
Я думал: могу ли я, могу ли удовлетворить тем требованиям, которые человек, по праву своему, предъявляет ко мне? Жизнь гаснет, умы людей всё плотнее охватывает тьма сомнений, и нужно найти исход. Где путь? Одно я знаю - не к счастью нужно стремиться, зачем счастье? Не в счастье смысл жизни, и довольством собой не будет удовлетворён человек: он всё-таки выше этого. Смысл жизни в красоте и силе стремления к целям, и нужно, чтобы каждый момент бытия имел свою высокую цель. Это было бы возможно, - но не в старых рамках жизни, в которых всем так тесно и где нет свободы духу человека...
А он снова смеялся, но уже тихо, смехом человека, сердце которого изъедено думами.
- Как много было людей на земле, но как мало воздвигнуто на ней памятников людям! Почему бы это? Но предадим проклятию прошлое, - слишком много оно возбуждает зависти к себе. Ибо в настоящем вовсе нет таких людей, которые по смерти оставили бы за собой какой-нибудь след на земле. Дремлет человек... И - никто не будит его. Дремлет он и - превращается в животное. Бич ему нужен и огненная ласка любви, вслед за ударом бича. Не бойся сделать ему больно: если ты, любя, бьёшь, он поймёт твой удар и примет его как заслуженный. Когда же ему будет больно и стыдно за себя, ты пламенно обласкай его - и он возродится... Люди? Это всё ещё дети, хотя порой они поражают злодейством своих дел и извращённостью мысли. И они всегда нуждаются в любви к ним, в постоянной заботе о свежей и здоровой пище для их душ... А ты умеешь любить людей?
- Любить людей? - переспросил я с сомнением, ибо, право, не знаю, люблю ли я людей. Нужно быть искренним - я не знаю этого. Кто скажет про себя: вот - я люблю людей! Человек, внимательно следящий за собой, долго подумает над этим вопросом, прежде чем решится сказать: люблю. Все знают, как далёк от каждого из нас наш ближний.
- Ты молчишь? Всё равно - я понимаю тебя и безмолвного... И я ухожу...
- Уже? - тихо спросил я. Потому что, как ни страшен он был для меня, сам я для себя - ещё страшнее...
- Да, я ухожу... Не раз ещё я приду к тебе. Жди!
И он ушёл.
Как ушёл? Я не заметил этого. Он быстро и бесшумно ушёл, как исчезают тени... Я же ещё долго оставался на скамье в саду, не чувствуя холода извне и не замечая, что уже солнце взошло и ярко блестят лучи его на обледенелых ветвях деревьев. Странно было мне видеть ясный день и солнце, сияющее равнодушно, как всегда, и эту старую, измученную землю, одетую покровом снега, ослепительно сверкавшего в лучах солнца... 1895 г.
ПРИМЕЧАНИЯ
Впервые напечатано в ноябре 1898 года с подзаголовком "Беседа".
Без подзаголовка рассказ включался автором во вес собрания сочинений.
В письме к И.Е.Репину от 23 ноября 1899 года М.Горький сообщал: "Читателя" я написал года четыре тому назад" (Архив А.М.Горького).
Подготавливая в 1898 году рассказ для печати, М.Горький, по-видимому, значительно переработал первоначальный текст, что видно из переписки его с Ф.Д.Батюшковым.
В рукописи рассказа, посланного первому его издателю, заглавие ещё не было определено. В письме к Батюшкову от 27 сентября 1898 года Горький назвал его "Воздаяние", а в письме от 9 октября того же года предлагал назвать: "Первый рассказ", "Читатель", "Некто". "Последнее, - писал Горький, - быть может, самое лучшее... Назовите вы, пожалуйста..." (См. переписку М.Горького с Ф.Батюшковым в книге "М.Горький. Материалы и исследования", т. II, 1936.) В гранках первого набора рассказ был озаглавлен: "Разговор с читателем (фантазия)". Горький зачеркнул этот заголовок и надписал "Читатель". В первой публикации, однако, добавлен подзаголовок "Беседа".
Печатается по тексту, подготовленному М.Горьким в 1923 году для собрания сочинений в издании "Книга".
