Александр Найденов - Никола на Всосе
Тая. Кто? Какая лахудра? Ни хера он меня окрестил! Меня Таисия зовут, понял, ты? Вешаешь на уши лапшу добрым людям - они подумают про меня невесть что. (Отцу Николаю.) Про меня, отец Николай, что только ни говорят! Иногда услышу - просто диву даюсь! Вот у людей язык без костей! Вот - "ветер дунет - собака лает!" Эти деревенские сплетни уже поперек горла мне! Вот они, вот у меня где! (Илье.) Но ты ведь горожанин теперь, мог бы постыдиться попусту чесать. Пора поумней быть.
Илья. Нечего мне стыдиться.
Отец Николай (Тае). К вере своя дорога у каждого. Я, например, еще три года назад учился в университетской аспирантуре. Писал кандидатскую диссертацию на тему... (Посмотрел на Таю с Ильей.) Ну, не важно. Даже странно об этом вспомнить. Кому это могло быть нужно? Во всей стране - от силы десяти человекам. А мне казалось, что интересней и актуальней темы для исторической науки придумать просто нельзя. Моя супруга и родители до сих пор уверены в этом.
Илья (отцу Николаю). Сбили вас попы с панталыку.
Тая. Что ты щас провякал?!
Отец Николай. Илья, я прошу - держите себя в руках! Нужно выбирать выражения. Я нашел себе поприще, на котором смогу больше пользы принести людям.
Илья (Тае). С панталыку! (Отцу Николаю). Мне для правды выражений подбирать нечего.
Тая. Сам ты, можно подумать, стал лучше? Тоже мне, кавалер третьей свежести! В город уезжал, говорил: Тая, жди. Я вернусь таким, таким, растаким! На белой "Волге" поедем. Будем кур давить. Какие куры тебе? Ты сам курица! Не знала я, Илья, что мы так с тобой встретимся.
Илья (отцу Николаю). Эта швабра была моей юношеской первою любовью. Вот такие пироги, отец Николай.
Тая. Пойду я - хватит мне ерунду его слушать. (Уходит).
Отец Николай. Должен вам сказать, Илья, что вы не правы. Ваши отношения с Таей - это ваше личное дело. Однако нормы общежития, мораль требует более уважительного отношения к женщине. Вы напрасно ее обидели. Советую вам перед ней извиниться.
Илья. Я сказал правду - больше ничего не сказал. Могу я говорить правду? И вообще я на нормы общежития ваши плевал! Вот и всё!
Отец Николай. Печально, если это действительно так.
Илья. Ты, отец Николай, еще молодой! Еще пороха не понюхал. Послушай меня. Эти ваши нормы морали - брехня, опиум для народа. Церковь ваша брехня. Государство, исправительные колонии - брехня. Мир - брехня. И мне это ясно.
Отец Николай. Вам, Илья, наверно, тяжело жить. Без веры в мире не проживешь.
Илья. Конечно. Тех, кто не играет по правилам, моментально сжирают, косточек не остается. Прячься, не высовывайся из-за брусвера - это истина. Только я на это плевал!
Отец Николай. Молодечество - и ничего больше.
Илья. Скажите, отец Николай, вы мужик?
Отец Николай. Странный вопрос. Ну, и что?
Илья. Это не ответ. Вы - мужик?
Отец Николай. Я - мужик.
Илья. Я вам, как мужик - мужику. Чтобы был язык за зубами! Никому. Ясно? Глядите. Видите? Вот. (Расстегнул свою рубаху и показал отцу Николаю подмышку.)
Отец Николай. Что это?
Илья. Опухоль. Рак.
Отец Николай. Это правда?
Илья. Это, к сожалению - да.
Отец Николай. Тогда вам нужно не водку пить, а лечиться! Зачем вы приехали? Вы теряете драгоценное время.
Илья. Лечиться? Зачем? Когда я узнал диагноз - я подумал: зачем? Лечиться? Что - это даст? Валяться в больнице - бледному, с лысой головой? Свой последний месяц на этом свете стать подопытным у врачей? Зачем, скажите? Зачем? Этот вопрос теперь постоянно у меня на уме. Зачем я влюблялся, страдал, делал глупости, трусил, обманывал себя и других? Зачем надеялся, ждал? Зачем отдавал другим то, что можно было забрать себе? Нет ответа на этот вопрос: зачем? Квартиру в Питере отдал второй жене, а можно было пропить. На Канары бы сейчас, да, отец Николай? Да? По тёлкам? Йа! Йа! Йа!..
Отец Николай. Очень сочувствую вам, Илья. Главное - не предаваться отчаянью.
Илья. Отчаянья нет. Зачем? (Уходит).
Илья уходит мимо церкви прогуляться по Всосу. К отцу Николаю подходит Тая.
Тая. Отец Николай, я управилась. Всё. Ведро со шваброй там положила.
Отец Николай. Спасибо, Тая. Очень приятно, что вы сегодня пришли.
Тая. Благословите меня, отец Николай.
Отец Николай. Храни вас Господь! (Перекрестил и подал для поцелуя ей руку.)
Тая (поцеловав его руку). Как-то не по нашенски это. (Целует попа в засос.) Так вот, чтоб мне сюда дорогу закрыть.
Света (вышла в это время из дома и увидела целующихся Таю и отца Николая). Мало нам было своих блядунов! (Кричит вдаль.) Илья, иди исть! Уха сварилась уже!..
Второе действие.
Минуло два дня. Суббота. Полдень. Солнце палит так же невыносимо. Отец Николай чинит врата у церкви. Работа у него продвинулась мало. К нему подходит Ковригин Григорий Иванович.
Григорий Иванович. Бог в помощь!
Отец Николай. Спасибо. День добрый.
Григорий Иванович. Бог то - бог, да и сам бы помог, да? (Смеется.)
Отец Николай. Простите, мы не знакомы?
Григорий Иванович. Ковригин Григорий Иванович, пенсионер, местный житель. Решил придти, посмотреть на вашу работу.
Отец Николай. Отец Николай.
Григорий Иванович. Обучались плотницкому делу, или так, своим умом?
Отец Николай. Своим умом больше.
Григорий Иванович. В каждом ремесле нужно присноровиться. Глухов Егор из совхоза, когда стелили коровник, одним топором обтёсывал доски так, что в щель между досками ножа не воткнешь. Я сам видел.
Отец Николай. Чем теперь занимается этот мастер?
Григорий Иванович. Кто его знает? Помер.
Отец Николай (перекрестился). Царствие ему небесное.
Григорий Иванович. Бывают такие умельцы, да. Волков Василий Яковлевич, такие клал печи! Ни копоти, ни угара, ничего. Любо-дорого! Из других деревень за ним приезжали. Да. Славилась наша Бура.
Отец Николай. Тоже умер он?
Григорий Иванович. Вы что? Зачем ему умирать?
Отец Николай. Вы сказали: славилась. Извините. Я вас неправильно понял. Больше не зовут, разве?
Григорий Иванович. Теперь никто не строится. Обнищал народ - печники не нужны. После верховных правителей Миши и Бори - будто Мамай прошел. На весь совхоз остался один-единственный трактор - нечем поля вспахать. Совхозные теплицы стоят заброшенные: без стекол, без отопления - в них ветер воет. Вы как об этом думаете - честно так, да?
Отец Николай. Я мало интересуюсь политикой.
Григорий Иванович. Политика у нас в стране простая: слова все подбирают на букву "пе": перестройка, приватизация. И тэ дэ и тэ пе - вот и пришел нам полный "пе"!..
Отец Николай. Спасибо, я теперь буду в курсе, что такое политика.
Григорий Иванович. Не иронизируйте. Я сказал так, чтоб было понятнее, а чувства за этим - сложные.
Отец Николай. Не сомневаюсь в этом.
Григорий Иванович. Церкву чините? У нас в поселке третья часть татары живут. Татары тоже будут в церкву ходить?
Отец Николай. Если кто из них православные - будут. Но ведь татары в большинстве своем - мусульмане. Мусульмане ходят в мечеть. У них другая конфессия.
Григорий Иванович. А поляки? У нас несколько человек есть поляков.
Отец Николай. Для поляков нужен костел. Поляки - католики.
Григорий Иванович. Зазывать их в эту церкву не будете?
Отец Николай. Разумеется - нет.
Григорий Иванович. Получается - пусть имеют веру, какую хотят?
Отец Николай. Абсолютно точно.
Григорий Иванович. Зачем вы тогда зазываете сюда коммунистов? У нас своя вера. Коммунисты тоже имеют право!
Отец Николай. Причем здесь коммунисты? Я как-то не уловил.
Григорий Иванович. Притом, что коммунисты обязаны ходить в клуб. У нас собрание в клубе каждую вторую пятницу месяца. Я секретарь партийной организации поселка Бура.
Отец Николай. Ах, вот как? И что?
Григорий Иванович. Ведете пропаганду. Не отнекивайтесь, отец Николай. Я вчера посчитал. За два месяца исключились семь человек. Все - партийцы с огромным стажем! Все замечены у вас в церкви! Вот последний пример Солдатова Ирина Петровна, ваша соседка. Не явилась вчера на собрание, передала партбилет! От лица нашей партийной организации требую, чтобы вы не вторгались в наш коллектив! Соблюдайте уважение к нашей вере!
Отец Николай. Я уважаю вашу организацию, но хочу сказать, что коммунизм - не вера, а общественное убеждение. В мире четыре основных веры: христианство, ислам, иудаизм, буддизм. Если желаете, я вам дам прочесть книгу. Вы убедитесь - коммунизма в ней нет.
Григорий Иванович. Верю в победу справедливости на Земле! Верю в торжество коммунизма! Верю в счастье, верю в добро! Верю в братство народов! На хрен мне нужна твоя книга?! Не хочешь по-хорошему - скажу: были сигналы на тебя, были!
Отец Николай. Вы меня пугаете, что ли?
Григорий Иванович. Предлагаю задуматься. Есть начальники над тобой! Интересно им будет послушать, какие ты фортеля выкидываешь! Народ не обманешь!
Отец Николай. Не горячитесь. Что вы имели в виду?
