Михаил Бобров - Серое утро
- "Проводник отсюда" - это не про вас?
- Пес их разберет, бродяг. Лукьяненко с мозгами товарищ, мог и сам додуматься, что Лес-между-мирами и Поезд-до-станции-Мост суть одна и та же морда. Да я об этом говорить не люблю, прости. Удачу спугнуть боюсь. Ох, ну спи, валишься уже.
- Ну тогда последний вопрос: цепи-то эти зачем?
- Я думал, ты и сама догадалась. Это местные паспорта. То есть, не цепи, а цепь с камнем. Камень там психологи по тестам подбирают, кому яркий, кому спокойный, кому красный, кому черный. У меня нету, я иностранец, у меня пояс специальный. Тебя же сразу в министерство привели, решили - беженка. Не потому, что ты языка не знала - у нас мало кто все языки знает - а просто "Ви есть без пасспоорт".
- А кто тут ходит с оружием?
- А тут разрешено всем. Если ты поселишься, и тебе разрешат. Автоматически.
- Так это был не мент, который с пулеметом?
- Который тебя привел? Это был рабочий-инкаустер, у него вовсе не оружие, а термическая горелка для вжигания цветного стекла в камень. Не знаю, как религию, а анекдот ты сегодня родила - не грех и посмеяться. Ну ладно, ладно. Утром посмеюсь. Вместо будильника.
***
Проснулась Катя к вечеру того же дня. Неярко светил ночник, повернутый рефлектором в белый потолок. Стояла тишина, и она долго не могла понять, чего же ей не хватает. Потом, наконец, сообразила: в Минске над ними постоянно ругались соседи. Или не ругались. Просто у них в квартире было принято не разговаривать, а орать. В Схедриуми иногда вечерами стреляли. Кричали пьяные, дерущиеся, реже - раненые. И везде шуршали машины, вздыхали какие-то тяжеленные механизмы на заводах, что-то гудело, рокотало, визжало, выло дрели, холодильники, перфораторы, пулеметы, танки, еще какие-то мужские железки.
Да впрочем и женские ведь не тише.
А здесь молчали даже собаки. Есть в этом мире собаки, интересно?
Что-то беззвучно, как рисунок, пошевелилось в углу и Катя вздрогнула. Вышел громадный толстый мохнатый кот, изучающе и, как показалось специалисту по истории религий, недобро, посмотрел на нее. Потом обошел ее полукругом, прыгнул на дверную ручку, нажал ее своим весом и был таков! В приоткрытую дверь пролилось немного яркого света и чьи-то голоса. Скорее всего, беседа шла за большим столом. Катя еще раз представила себе обстановку там, внизу, и вздохнула. Потому что дом у Гриши здесь был такой, что все пижоны Малиновки сдохли бы от зависти. Каменный квадрат с фасадами на параллельные городские улицы, островерхая крыша под натуральной каменной черепицей, внутри полированное до зеркальной гладкости дерево, настоящие ткани... кожа! У-ух, сколько всякого здесь было из кожи! Два этажа в лучшем средневековом стиле: общий зал с очагом и огромным столом внизу, раскрытый во внутренний двор, а весь второй этаж составляли комнаты с выходами на галерею по периметру этого зала. Только фасадные окна, хоть и витражного стекла, не средневековые, а широкие. Ко всему, в доме было электричество, горячая вода, ванна, в которой можно было немного плавать, отопление с регулятором в каждой комнате. Нормальный, в общем, дом, полгорода так строило. Видно, что для жилья, а не чтоб достраивать без конца. Телевизоров и мониторов Катя не заметила; возможно, стояли в недрах кабинета или библиотеки, если здесь имелось и такое. Мебели тоже оказалось немного, что легко объяснялось восточными заскоками Гришки. Спала Катя, например, на низком помосте, и могла выбрать обыкновенные шерстяные одеяла в любых количествах или хороший спальник. Но Гриша предложил более экзотический вариант, сняв прямо со стены огромную, мягкую и лохматую бурую шкурищу. Гриша сказал, медвежья - ладно, не идти же в лес сравнивать.
Вот на галерею вокруг общего зала наглый котяра и приоткрыл дверь Катиной комнаты. Катя на всякий случай оделась - Гриша одолжил ей джинсы и несколько рубашек на выбор и еще свитер из настоящей шерсти. Потом немного поругала себя за невежливость. Потом села на кровати, чтобы не заснуть, и приготовилась слушать.
- ...Все равно.
- Вы, господин Легат, столько раз оказывались правы, что я, право же, теряюсь в выборе достойного Вам ответа... - донеслось откуда-то издали. Похоже, говоривший расхаживал по комнате, и Катя условно окрестила его Маятником - голос то откатывался, то наплывал - Но, однако же, я и тут с Вами целиком и полностью согласен и так же полагаю, что при построении всякой структуры прежде всего следует выбирать тех, кто желал бы в ней находиться.
- А иным прочим, - загудел чей-то сочный бас - Это все нахрен не надо. Так что нечего их и тянуть в рай.
- Слушай, - заговорил Легат, - Но ведь в Канаде в прошлом веке...
- Да! - приглушенно рявкнул Маятник - Помню! И тех, кто жениться не хотел, сажали, и ружья у холостых охотников отбирали, и на "дочерях короля" окручивали. Рождаемость они подняли, конечно. Ты, porco Madonno Dio, сколько в Отроге детских учителей, а сколько детских врачей? А сколько вообще врачей? Он глухо откашлялся и зашипел с такой злобой, что Катя испугалась,- А сколько из них хороших учителей, хороших детских врачей, классных врачей? А? Сунули рыло в цивилизацию, теперь носа не воротить. А! - видимо, он махнул рукой.
- Хорошо пошло первое поколение, - раздумчиво выговорил Бас.
- Да, мессир, - ответил ему на то Легат, - Только - куды пошло?
- Ну, понятно, на первом уровне у любой цивилизации проблема - соседи. Похоже, Маятник уже отдышался и говорил спокойно. - Да еще если нетехнологическая цивилизация против технологической. Но это здесь как будто бы держится. Пока. А дальше-то что? Надо массу набирать, надо все эти учреждения создавать, законы писать. И чтоб же они выполнялись, понимаешь, вот где основные-то грабли. И при всем при этом, чтоб по уму было сделано. На это надо было Микроцефала сажать, а не нас, долбо... грызов.
- Не-е, дядька, - протянул Легат. - Это ж все понятно. Это ж как в Израиле. Будет у нас стабильная граница, запертая от бандитов, тогда народ и не будет бояться сюда идти. И рожать будут.
- Так что? - хищно сказал Бас, - Опять война? До Реки?
Кате стало смешно. А вот если бы это я - киллер с гранатой? Или просто этот ихний репортер с диктофоном? Вояки, ты ж понимаешь.
- Река широка, и до нее ничьей власти нет, - ответил Легат. - Там не о захвате нужно говорить, а об освоении территорий. Болота осушить, воду спустить где надо, дороги построить, и так далее. Это денег надо знаешь сколько?
- Всегда была и будет проблема с людьми, - внезапно очень уставшим голосом сказал Маятник. - Кто это все делать станет? Где же тебе набраться таких, чтобы умные, без сволочизма, да еще и не очень ленивые - и в одном флаконе? Да такие и там себе неплохое применение находят! Да и кто их отпустит-то... а главное, зачем им куда-то еще переться? Ведь идеал бюргерства когда-то был вершиной всего, что только есть в мире... и кстати, бюргеры - это не только толстые мужики, спавшие в колпаках и пижамах, сжигавшие ведьм в своих каменных тесных городах. Бюргеры - это те, кто выгнал из Голландии испанцев при Филиппе, прости господи, пятом, а не мне Вам объяснять, что это было за рыло. Бюргеры трижды выносили французскую тяжелую конницу. Да мы и сами-то чего хотели?
- Да, - утвердительно добавил Легат, - Уж социальной-то инженерией я заниматься хотел меньше всего. Но я и бюргером быть не хотел. И сейчас, кстати, не хочу.
- Ты и не стал и не станешь. Ты, скорее, один из синдиков - по тогдашним меркам. Ну вот. А переселяется народ, удивительно легкий на подъем. Тем более, что человеку надо немного. Еда, одежда, теплое место выспаться. Я не говорю, что без всего остального прожить приятно, - это Маятник сказал ехидно, очевидно, кому-то конкретному отвечая на старую подначку, - Но что прожить возможно, так это факт.
- Ага, - вступил Бас. - Вот хоть наша красавица. Такой вояж... Ну, повезло ей, наверное, она не сильно зашугана, видно, не обижали. Но разве ей что-то особенное понадобилось, чтобы пересечь эти все миры?
- Не, дядька, - возразил Легат. - Это друго-ой случай. Она стопом по совку не ездила, приключений не искала. Она не перекати-поле. Такие место жительства меняют случайно или по необходимости, но не по своему желанию, и в любом случае редко.
- Противоречие, - зевнул Маятник - Нам нужны люди, достаточно отвязанные от мира, чтобы уйти оттуда где они есть сейчас, но имеющие какие-то зацепки для того, чтобы осесть здесь. Чтобы они от нас не ушли, как оттуда. Ну и там зрелость некоторая, ответственность хоть какая-то. Как меня, прости господи, достали хоббиты и экзальтированные барышни...
- Тургеневские, - вставил Легат; а Бас прогудел:
- Тургеневские еще ладно. Бальзаковские - вот это полная фигня.
Народ тихонько засмеялся.
- Вот интересно, Катя - она кто? - спросил незнакомый голос, который Катя так и назвала Четвертым. - Ну вот, ты говоришь, ответственность, то, се... Ты у многих женщин такое видел?
- Ага, - сказали хором Маятник и Легат и хором же добавили:
- И у мужчин такое видел у немногих.
