KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Русская классическая проза » Фридрих Горенштейн - С кошелочкой

Фридрих Горенштейн - С кошелочкой

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн "Фридрих Горенштейн - С кошелочкой". Жанр: Русская классическая проза издательство неизвестно, год неизвестен.
Назад 1 2 3 4 Вперед
Перейти на страницу:

А ведь было время, ужинала Авдотьюшка не одна. Самовар кипел червонного золота, баранки филипповские. Он красавец был. И у Авдотьюшки коса ржаная. В двадцать пятом году это было... Нет, в двадцать третьем... Колбаски полфунта в хрустящем пакете. Колбаска тогда по-другому называлась, но это она самая... Принесет, говорит: "Употребляйте, Авдотья Титовна. На мадере приготовленная". И балычку принесет... "Употребляйте",- говорит.

- Ну что, девка,- говорит Авдотьюшке пьяная нечесаная продавщица,покупаешь колбаски? Раз в десять лет такую колбаску достать можно. А Авдотьюшка не отвечает, ком в горле.

- Какую берешь? - спрашивает продавщица,- эту? - И поднимает крепкий сырокопченый батон.

А Авдотьюшка не видит, слезы в глазах.

- Чего плачешь? - спрашивает продавщица,- зять из дому выгнал?

- Нет у меня зятя,- еле отвечает Авдотьюшка и всхлипывает, и всхлипывает.

- У ней, видать, украли что-то,- предположил подсобник с морской грудью,украли у тебя что-нибудь, старая?

- Украли,- сквозь слезы отвечает Авдотьюшка.

- Ты, что ль, Микита? - И к тому, у которого Сталин из-за майки-занавески выглядывает...

-Да я ее в глаза не видел,- отвечает Микита,- у ней старой только геморрой украсть можно.

- Украли,- говорит Авдотьюшка, и слезы льются, льются... Давно так не плакала.

- Украли, в милицию иди, не мешай торговле,- говорит продавщица и сырокопченый батон на весы кладет, антисемиту вешает.

Видно, опомнился антисемит, вернулся, поверил дураку. И другой народ подходит все более и более. Растрезвонил дурак про советскую колбасу.

О советской колбаске следует сказать особо. Колбасные очереди наряду с очередями апельсиновыми являются главным направлением торговой войны между государством и народом. Мы с вами в настоящих колбасных и апельсиновых очередях не стояли, потому что Авдотьюшка их избегает. Хитра Авдотьюшка, и посадские хитры. И украинцы-махновцы редко там попадаются. Они больше по окраинам, где какой дефицит выбросят. Кто же стоит-воюет в тех очередях? Вокзалы. А что такое вокзалы? Это сам СССР. Но за апельсинами СССР поневоле стоит. Выращивает СССР в обилии вместо груш-яблок автомат "Калашников", а "третий мир" апельсин выращивает. Натуральный обмен вне марксова капитала. Не свой, не привычный продукт - апельсин. От него у СССР отрыжка горько-кислая. Не серьезный продукт апельсин, под водку не идет. Детишкам дать погрызть разве что. Иное дело колбаска...

В колбасных Москвы вокзальный дух, вокзальная духота... Кажется, вот-вот прямо в московских колбасных, вызывая головную боль, закаркает диктор: Внимание, начинается посадка на поезд номер... И пойдут поезда прямо из московских колбасных на Урал, в Ташкент, в Новосибирск, в Кишинев... Вокзальный народ не буйный. Посад хитер, а вокзал терпелив. Хитрость - она резиновая, а терпение - оно железное...

Железо ждать умеет. И свое соображение у железа тоже есть. Знает, какие продукты на какие расстояния везти можно. Ведь образование в СССР шагнуло далеко вперед. Высок в очередях процент образованного народа. Инженеры стоят, химики-физики... Стоят, рассчитывают... До Горького мясцо доезжает и маслице. А до Казани мясо протухает, но колбасы вареные выдерживают. За Урал копчености, чай, консервы везти можно. Апельсины те же для баловства ребятишкам. Но лучше нет настоящей копченой колбаски. И терпеливо железо стоит. Стоит СССР в очередях за колбасой. "Эх, милая, с маслицем тебя да с хлебцем, как в былые времена". Опомнилась и Авдотьюшка. - Я первая,- кричит, я очередь первая заняла. Куда там, оттерли. Обозлилась Авдотьюшка, уж как обозлилась: "Народ нынче оглоед, народ нынче жулик". Разошлась Авдотьюшка от обиды. Платок с головы сбился. Об кого-то кулак свой ушибла, об кого-то локоть рассадила. Поднатужилась Авдотьюшка, попробовала пихнуть. Да тут ее саму пихнули. Какой-то даже не оборачиваясь, задом пихнул. А зад у него передовой, комсомольско-молодежный, железобетонный.

В больнице очнулась Авдотьюшка. Очнулась и первым делом про кошелочку вспомнила. - А где же моя кошелочка? - Какая там кошелочка,- отвечает медсестра,- вы лучше беспокойтесь, чтоб кости срослись. Старые кости хрупкие.

Но Авдотьюшка горюет - не унимается. - Там ведь и мясцо было, и селедочка, три короба, и хлебец, и яйца, два пакета... Однако пуще всего кошелочку жалко...

В той же больнице, где Авдотьюшка, инженер Фишелевич лечился, кибернетик, низкооплачиваемый. В больнице, как в тюрьме, люди быстро знакомятся. - Юрий Соломонович. - Авдотья Титовна. - У вас, Авдотья Титовна, что? - Пихнули меня.

- А что это такая за болезнь? - иронизирует Фишелевич. - У меня, например, перелом правой руки. Пригляделась Авдотьюшка. - Точно,- говорит,- тебя из очереди в правую сторону выбросили, я вспомнила. Но не горюй. Без яиц остаться не так обидно, как без колбасы.

Среди больных заслуженная учительница была с тазобедренным переломом. Начала она обоих стыдить:

- Как вы можете вслух такие анекдоты рассказывать.

- Какие анекдоты,- говорит Авдотьюшка,- все правда святая... Яйца болгарские, а колбаса "советская".

- Вы еще и антисоветские анекдоты про Варшавский договор здесь рассказывать вздумали,- возмущается учительница и еще более стыдит, а особенно Фишелевича, того по еврейской линии стыдит и обещает выполнить свой гражданский долг.

- Позвольте,- пугается Фишелевич,- слова Авдотьи Титовны советская печать подтверждает,- и достает из тумбочки большую книгу в коричневом переплете.

Часто читал Фишелевич эту книгу, и все думали - роман читает.

- Вот,- говорит Фишелевич,- вот сказано: к наилучшим деликатесным сырокопченым колбасам заслуженно причисляют колбасу "советскую". В ее фарш, приготовленный из нежирной свинины и говядины высшего сорта, добавляют очень мелкие кубики твердого шпика, который дает на разрезе привлекательный рисунок. Обогащают вкус и аромат "советской" колбасы коньяк или мадера и набор специй. Перед использованием рекомендуется нарезать колбасу тонкими, полупрозрачными ломтиками.

И с тех пор часто читал Фишелевич книгу вслух. Много нового узнал из нее больной народ. И про сервелат, и про колбасу слоеную, и про уху из стерляди, которую лучше всего подать с кулебякой или расстегаем. В тарелку с ухой можно положить кусок вареной рыбы.

- Любите рыбку, Авдотья Титовна? -Уважаю...

От такого чтения у учительницы поднялась температура, и она перестала выходить из своей палаты. А Авдотьюшка слушает, слушает: "Эх, все бы это да в кошелочку". Кошелочка-кормилица ей родным существом была. Она ей по ночам несколько раз снилась. Привыкла Авдотьюшка к своей кошелочке. Как это она другую сумку возьмет, с ней по очередям ходить будет? Печалится, горюет Авдотьюшка. Однако раз медсестра говорит: - Родионова, вам передача. Родионова - это Авдотьюшки фамилия. Глянула Авдотьюшка - кошелочка... Еще раз глянула кошелочка... Не во сне, наяву - кошелочка... Мясца нет, конечно, и яичек, да и из трех селедочных коробок - одна. Но зато положена бутылка кефира, пакетик пряников и яблочек с килограмм...

Как Авдотьюшка начала свою кошелочку обнимать, как начала Буренушку гладить-баловать... А потом спохватилась - кто ж передачу принес? Одинокая ведь Авдотьюшка. Полезла в кошелочку, на дне записка корявым почерком: "Пей, ешь, бабка, выздоравливай". И подпись - "Терентий". Какой Терентий?

А Терентий - это тот подсобник с морской татуировкой, с "Порт-Артуром" на груди.

Значит, и в самых темных душах не совсем еще погас Божий огонек. На это только и надежда.

Назад 1 2 3 4 Вперед
Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*