Валентин Черных - Женщин обижать не рекомендуется
-- Поразительно! -- восхитилась ведущая. -- Ровно триста тысяч пятьдесят пять рублей.
Я пересчитала деньги ведущей и сообщила ей:
-- У вас не хватает двухсот пяти тысяч.
-- Вы ошиблись, -- сказала ведущая очень уверенно.
-- Считайте, -- я пододвинула ей кредитки. Ведущая пересчитала деньги и задумалась.
-- Может быть, вы кому-то одалживали?
-- Ну, конечно!
Одолжить двести тысяч и забыть про это? Я таких женщин не встречала.
-- Сорок тысяч на день рождения режиссера, -- вспомнила ведущая, -- еще я купила журнал... все равно не сходится... Я проиграла... Сдаюсь, -- и ведущая подняла руки и придвинула свои деньги к моим.
Оператор укрупнил деньги трансфокатором.
-- Спасибо, -- сказала я. -- Я, конечно, знаю, сколько у меня денег в кошельке, но не настолько точно. Но я открою вам секрет. Я готовилась к интервью. Своими ответами я подталкивала вас к вашему вопросу. Это прием, которым мы, педагоги, в школе очень часть пользуемся, чтобы подтолкнуть вопросами ученика к правильному ответу. Я явно хвасталась своими достоинствами и, зная по передачам, что вы часто своими вопросами загоняете собеседника в тупик, предположила, что вы можете задать и этот вопрос, поэтому, на всякий случай, пересчитала свою наличность. Помните, когда вы задали директрисе швейной фабрики, которая очень хвасталась новыми моделями, почему же она их не носит сама? Я, по сути, вас просто спровоцировала.
-- Мне нравится ваша откровенность. Но будете ли вы столь откровенны, если я вам задам очень неприятный вопрос?
Я выдержала паузу, понимая, что сейчас оператор снимает мой крупный план, и пообещала:
-- Буду.
-- Насколько я знаю, вы не получили государственной поддержки на строительство сухогрузов. Тендер выиграл давний конкурент вашей компании Шахов. Учитывая, что дела вашей компании последний год шли не блестяще, вас в ближайшее время могут объявить банкротом. Я права?
Я ее явно недооценила. Меньше, чем за сутки она собрала довольно много информации. А если она связана с Шаховым? Через мужа, родителей, знакомых и перед интервью с ними консультировалась? И Шахов заплатил ей намного больше, чем заплатили мы? Этого я не предусмотрела. По-видимому, я затягивала паузу. Она повторила:
-- Я права?
-- Нет, вы не правы, -- я уже просчитала все последствия своего ответа. -- Шахов получил государственную поддержку с условием, что в его проект вложат средства иностранные инвесторы. Но эти средства он вряд ли получит. У него плохая репутация. Он еще в советские времена был уличен в сбыте контрабанды и даже исключен из партии.
-- Сегодня это может расцениваться скорее как достоинство. Значит, он еще тогда отстаивал принципы рыночной экономики.
-- Нарушение законов не входит в принципы никакой экономики. В свое время Шахов работал в ЦК комсомола. И поставлял девочек своим более старшим партийным товарищам. Но одна девушка не выдержала позора и повесилась. Шахова убрали из ЦК комсомола и задвинули в министерство на не очень большую должность, но и здесь он поддерживал отношения с криминальными структурами, как, впрочем, и сейчас тоже.
-- А вы не боитесь, что ваш конкурент подаст в суд и потребует с вас сотни миллионов за упущенную выгоду и оскорбление его чести и достоинства?
-- В суд он не подаст. На судебном разбирательстве могут всплыть многие невыгодные для него факты.
-- Своим ответом вы его провоцируете и подталкиваете к суду.
-- Пусть подает, -- я попыталась это сказать как можно небрежно. -- Тогда мы подадим встречный иск. У нас достаточно законов, чтобы потребовать с него сотни миллионов за упущенную выгоду и нанесения оскорбления моей чести и достоинству.
Ведущая не дала мне передышки и сразу же задала следующий вопрос:
-- А как вы относитесь к слухам, что после автомобильной аварии ваш отец потерял рассудок, и вы его держите в частной клинике для душевнобольных? Его уже два месяца никто не видел и никто не знает, где он находится.
-- Никакого секрета нет. Отец в Швейцарии, ему сделали операцию. И очень скоро он вернется к управлению компанией.
-- И вы снова станете обыкновенной учительницей?
-- Я не обыкновенная учительница, я хорошая учительница. Но в школу я вряд ли вернусь. Мне понравилось заниматься бизнесом, и для меня найдется место в компании.
-- Меня восхищает ваша уверенность. Но этим интервью вы сделали из Шахова непримиримого противника. Согласно условию, я могу сделать одну вырезку наиболее резких ваших выражений и закончу интервью на оптимистической ноте: "Я не обыкновенная, я хорошая учительница. Мне понравилось заниматься бизнесом, и для меня найдется место в компании".
-- Не надо ничего вырезать. Ш -- давний конкурент нашей компании, а с недавнего времени даже противник, который действует бандитскими методами. Так что считайте эти высказывания не моим просчетом, а моим ему предупреждением.
Красная лампочка горела на камере, значит съемка не прекращалась. Оператор укрупнял план, наверное, ведущая и оператор заранее договорились, как будет заканчиваться интервью. И я улыбнулась своей лучшей улыбкой.
Коля отвез меня домой. Теперь меня всегда сопровождал один из тех охранников, которые заменили парней, набранных Викуловым. Он шел впереди меня, заходил со мною в квартиру и только после этого уходил.
Весь тот вечер, как, впрочем, и предыдущий, я ничего не могла делать. Я ждала, что позвонит он. Но он не звонил. Я решила раньше лечь спать, но не смогла уснуть и сидела перед телевизором, переключая программы.
Утром я приехала в офис и позвонила в клинику Женевы. Трубку снял отец. Я решила ничего ему не сообщать о проигранном тендере. Отец отвечал вяло, я его разбудила, забыв, что в Швейцарии раннее утро, а отец поздно ложился и поздно вставал.
Телеведущая позвонила, что интервью будет показано завтра. Программа "Деньги" выходила в середине дня, когда все деловые люди были в своих офисах. По данным телекомпании, это было наиболее подходящее время. Вечером люди, принимающие решение, были на деловых встречах, ужинах, переговорах, в ночных клубах.
Заместитель и Малый Иван перебирали варианты выхода из катастрофы и принимали оперативные решения. Старый эсминец, который наша компания купила и продала Японии на металлолом, во время шторма оторвался от буксира и стал неуправляемым. Юрист, Малый Иван и Заместитель просчитывали, какие штрафные санкции могут быть применены к нашей компании, связавшись с лондонской адвокатской конторой, которая вела наши международные дела. Я слушала, многое понимала, а чаще не понимала.
В конце дня он зашел ко мне, сказал, что будет в офисе завтра во время телевизионной передачи, но не спросил, как я надеялась, что я делаю вечером. Я ничего не делала. Мужчина может пойти в ресторан, в клуб и один. Я не могла пойти одна. Это могло быть расценено, как будто я ищу приключений. Я не была членом ни одного из клубов деловых людей, у меня не было ни одного знакомого мужчины, который бы мог сопроводить меня. Вечерние клубы в своей рекламе сообщали, что девушки в клубы проходят бесплатно. Но эти правила были для девушек с определенной специализацией, моя специализация -- одинокая молодая женщина, учительница, с дочерью и матерью, проживающая в двухкомнатной малогабаритной "хрущобе", временно исполняющая обязанности президента компании, зиц-председатель, которая очень скоро может снова на остаток летних каникул встать за прилавок палатки с овощами.
В этот вечер я снова была одна у себя в квартире. В предыдущие вечера я уже позвонила всем подругам, знакомым и родственникам, кому не звонила месяцами. И я решила нарушить запрет Игоря выходить из квартиры одной, без охраны. Я открыла свою старую записную книжку. Во мне проснулась женщина. Я решила переспать с любым из знакомых мужчин, которые мне симпатизировали, предлагали, намекали или когда-то добивались меня. Я это сделаю назло тебе, сказала я, хотя никакого зла на него не держала. Я просто хотела, чтобы он позвонил, приехал бы ко мне, или отвез меня к себе. Мне стало вдруг жарко. И, впервые в жизни я вдруг поняла, что если мужчина чувствует то, что чувствовала я сейчас, он готов к насилию. Но мужчина может насиловать, женщине даже этого не дано. Я перелистывала записную книжку -- букву за буквой -- по алфавиту. Женат, женат, женат... В больнице, за рубежом, в отпуске. Все. Ни одного, кому я могла бы позвонить и сказать: мне грустно, приезжай. Я больше не могла оставаться одна и набрала телефон Риммы. Хотя бы поговорить, обсудить. Мужчины, наверное, в таком состоянии напиваются. Римма не сразу сняла трубку. И когда я услышала ее голос и с трудом сдерживаемое дыхание, будто ее остановили во время марафона, я все поняла.
-- Иван у тебя?
-- Да, -- ответила Римма, вздохнула и добавила, -- на мне.
-- Удачи на дорогах, -- почему-то сказала я и поняла, почему сказала: в этот момент на экране телевизора выступал инспектор ГАИ -- и положила трубку.
