KnigaRead.com/

Николай Лейкин - В гостях у турок

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Николай Лейкин, "В гостях у турок" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Дѣйствительно, изобрѣтательность богатая. Да вы, мой милѣйшій, нѣчто въ родѣ изобрѣтателя Эдиссона! воскликнулъ прокуроръ.

— О, въ нуждѣ русскій человѣкъ изобрѣтатель лучше всякаго Эдиссона! похвалялся Николай Ивановичъ. — Глафирушка, нарѣжъ-ка намъ апельсиновъ въ чайникъ, обратился онъ къ женѣ.

— Не стану я ничего рѣзать! Рѣжте сами! огрызнулась Глафира Семеновна. — У меня голова болитъ.

— Нервы… пояснилъ Николай Ивановичъ. — А ужъ когда нервы, тутъ значитъ закусила удила и ничего съ ней не подѣлаешь.

— Не хотите-ли антиперину? У меня есть нѣсколько порошковъ, предложилъ прокуроръ.

— Не надо… А впрочемъ, дайте…

Прокуроръ тотчасъ-же досталъ изъ своей сумки порошокъ. Глафира Семеновна выпила порошокъ съ бѣлымъ виномъ. Порошокъ этотъ хорошо на нее подѣйствовалъ и отчасти подкупилъ ее. Она достала пару апельсиновъ, ножъ и принялась ихъ рѣзать, опуская ломти въ металлическій чайникъ.

— Ай да жена у меня! Что за милая у меня жена! разхваливалъ ее Николай Ивановичъ — какъ пріѣдемъ въ Константинополь, сейчасъ-же куплю ей вышитые золотомъ турецкіе туфли и турецкую шаль!

— Какъ это глупо! пробормотала Глафира Семеновна.

Проѣхали давно уже небольшую станцію Сарембей и приближались къ Татаръ Басаржику. Лѣса стали рѣдѣть и исчезли. Открылась равнина въ горахъ и въ дали на холмѣ виднѣлся бѣлый городъ съ высокими каменными минаретами, упирающимися въ небо. Извиваясь синей лентой, протекала у подножія холма рѣка Марица. Поѣздъ сталъ загибать къ городу.

— Здѣсь начинается область винодѣлія-то? спросилъ прокурора Николай Ивановичъ, когда поѣздъ остановился на станціи Татаръ-Басаржикъ.

— Нѣтъ, здѣсь все еще область лѣсной торговли. Тутъ находится громадная контора французскаго общества разработки лѣсныхъ и горныхъ продуктовъ; за Басаржикомъ, когда мы начнемъ огибать вонъ ту гору, увидимъ опять лѣса, спускающіеся съ горъ, а за лѣсами вы увидите виноградники. Я скажу, когда область винодѣлія начнется.

— Ну, такъ я тамъ и открою бутылку. А теперь только смолку собью.

И Николай Ивановичъ принялся отбивать на бумагу смолку отъ шампанской бутылки.

Поѣздъ пріѣхалъ на станцію Татаръ-Басаржикъ, постоялъ тамъ минутъ пить и помчался дальше.

Дѣйствительно, на горахъ опять засинѣли хвойные лѣса. Пересѣкли горную рѣчку, которую прокуроръ назвалъ Кришмой, пересѣкли вторую — Деймейдеру рѣку.

— Сплавныя рѣки и обѣ въ Марицу вливаются, пояснилъ прокуроръ. — По нимъ сплавляютъ лѣсъ.

Поѣздъ мчался у подножія горъ. На нижнихъ склонахъ лѣсъ началъ рѣдѣть и дѣйствительно начались виноградники.

— Вотъ она область винодѣлія! Началась, сказалъ прокуроръ.

— Привѣтствуемъ ее! — отвѣчалъ Николай Ивановичъ, сидѣвшій съ бутылкой шампанскаго въ рукахъ, у которой были уже отломаны проволочные закрѣпы и пробка держалась только на веревкахъ. Онъ подрѣзалъ веревки — и пробка хлопнула, ударившись въ потолокъ вагона. Шипучее искрометное вино полилось изъ бутылки въ чайникъ. Затѣмъ туда же прокуроръ влилъ изъ бутылки остатки болгарскаго бѣлаго вина.

— Коньячку-бы сюда рюмки двѣ, проговорилъ какъ-то особенно, въ засосъ, Николай Ивановичъ, но жена бросила на него такой грозный взглядъ, что онъ тотчасъ-же счелъ за нужное ее успокоить:- Да вѣдь у насъ нѣтъ съ собой коньяку, нѣтъ, нѣтъ, а я только говорю, что хорошо-бы для аромата. Ну, Степанъ Мефодьичъ, нальемъ себѣ по стакану, чокнемся, выпьемъ и распростимся. Дай вамъ Богъ всего хорошаго. Будете въ Петербургѣ — милости просимъ къ намъ. Сейчасъ я вамъ дамъ мою карточку съ адресомъ.

— Собираюсь, собираюсь въ Петербургъ, давно собираюсь и навѣрное лѣтомъ пріѣду, отвѣчалъ прокуроръ. — А вамъ счастливаго пути! Желаю весело пожить въ Константинополѣ. Городъ-то только не для веселья. А насчетъ дороги, мадамъ Иванова, вы не бойтесь. Никакихъ теперь разбойниковъ нѣтъ. Все это было да прошло. Благодарю за нѣсколько часовъ, пріятно проведенныхъ съ вами, и пью за ваше здоровье! прибавилъ онъ, когда Николай Ивановичъ подалъ ему стаканъ съ виномъ.

— За ваше, Степанъ Мефодьевичъ, за ваше здоровье!

Николай Ивановичъ чокнулся съ прокуроромъ, чокнулась и Глафира Семеновна.

Поѣздъ свистѣлъ, а въ окнѣ вагона вдали показался городъ.

— Филипополь… сказалъ прокуроръ — Къ Филипополю приближаемся. На станціи есть буфетъ. Буфетъ скромный, но все таки съ горячимъ. Поѣздъ будетъ стоять полчаса. Можете кое чего покушать: жареной баранины, напримѣръ. Здѣсь прекрасная баранина, прибавилъ онъ и сталъ собирать свои вещи.

XL

Миновали Филипополь или Пловдивъ, какъ его любятъ называть болгары. Поѣздъ опять мчится далѣе, стуча колесами и вздрагивая.

Николай Ивановичъ опять спитъ и храпитъ самымъ отчаяннымъ образомъ. При прощаньи съ прокуроромъ передъ Филипополемъ не удовольствовались однимъ крушономъ, выпитымъ въ вагонѣ, но пили на станціи въ буфетѣ, когда супруги обѣдали. Кухня буфета оказалась преплохая въ самомъ снисходительномъ даже смыслѣ. Бульона вовсе не нашлось. Баранина, которую такъ хвалилъ прокуроръ, была еле подогрѣтая и пахла свѣчнымъ саломъ. За то мѣстнаго вина было въ изобиліи и на него-то Николай Ивановичъ и прокуроръ навалились, то и дѣло возглашая здравицы. Упрашиванія Глафиры Семеновны, чтобъ мужъ не пилъ, не привели ни къ чему. На станціи, послѣ звонка, садясь въ вагонъ, онъ еле влѣзъ въ него и тотчасъ же повалился спать. Во время здравицъ въ буфетѣ и на платформѣ онъ разъ пять цѣловался съ прокуроромъ по-русски, троекратно. Прокуроръ до того умилился, что попросилъ позволенія поцѣловаться на прощанье и съ Глафирой Семеновной и три раза смазалъ ее мокрыми отъ вина губами. Глафира Семеновна успѣла заварить себѣ на станціи въ металлическомъ чайникѣ чаю и купить свѣжихъ булокъ и крутыхъ яицъ, и такъ какъ въ буфетѣ на станціи не могла ничего ѣсть, сидитъ теперь и закусываетъ, смотря на храпящаго мужа. «Слава Богу, что скоро въ мусульманскую землю въѣдемъ, думаетъ она. — Тамъ ужъ вина, я думаю, не скоро и сыщешь, стало быть Николай поневолѣ будетъ трезвый. Вѣдь въ турецкой землѣ вино и по закону запрещено».

Корзинку изъ-подъ вина и пустыя бутылки она засунула подъ скамейки купэ вагона и радовалась, что бражничанье кончилось. На спящаго мужа она смотрѣла сердито, но все-таки была рада, что онъ именно теперь спитъ, и думала:

«Пусть отоспится къ Адріанополю, а ужъ послѣ Адріанополя я ему не дамъ спать. Опасная то станція Черкеской будетъ между Адріанополемъ и Константинополемъ, гдѣ совершилось нападеніе на поѣздъ. Впрочемъ, вѣдь и здѣсь, по разсказамъ прокурора, нападали на поѣзда. Храни насъ Господи и помилуй! " произнесла она мысленно и даже перекрестилась».

Сердце ея болѣзненно сжалось.

«Можетъ быть ужъ и теперь въ нашемъ поѣздѣ разбойники ѣдутъ? мелькало у ней въ головѣ. Оберутъ, остановятъ поѣздъ, захватятъ насъ въ плѣнъ и кому тогда мы будемъ писать насчетъ выкупа? Въ Петербургъ? Но пока пріѣдутъ оттуда съ деньгами выручать насъ, насъ десять разъ убьютъ, не дождавшись денегъ».

Закусивъ парой яицъ и прихлебывая чай, уныло смотрѣла она въ окно. Передъ окномъ разстилались вспаханныя поля, по откосамъ горъ виднѣлся подрѣзанный голый еще, безъ листьевъ, виноградъ, около котораго копошились люди, взрыхляя, очевидно, землю. На поляхъ тоже кое-гдѣ работали: боронили волами. Наконецъ, начали сгущаться сумерки. Темнѣло.

Вошелъ въ вагонъ кондукторъ въ фескѣ (съ Бѣловы началась ужъ турецкая желѣзнодорожная служба) и по-французски попросилъ показать ему билеты.

— Въ которомъ часу будемъ въ Адріонополѣ? спросила его Глафира Семеновна также по-французски.

— Въ два часа ночи, мадамъ.

— А въ Черкеской когда пріѣдемъ?

— Oh, c'est loin encore, былъ отвѣтъ, (т. е. ну, это еще далеко!)

— Ночью? допытывалась она.

— Да, ночью, отвѣтилъ кондукторъ и исчезъ.

«Бѣда! опять подумала Глафира Семеновна. — Всѣ опасныя мѣста придется ночью проѣзжать. Господи! хоть-бы взводъ солдатъ въ такихъ опасныхъ мѣстахъ въ поѣздъ сажали».

Проѣхали станціи Катуница, Садова. Панасли, Енимахале, Каяжикъ. Глафира Семеновна при каждой остановкѣ выглядывала въ окно, прочитывала на станціонномъ зданіи, какъ называется станція, и для чего-то записывала себѣ въ записную книжку. Нѣсколько разъ поѣздъ шелъ по берегу рѣки Maрицы, въ которой картинно отражалась луна. Ночь была прелестная, лунная. Поэтично бѣлѣли при лунномъ свѣтѣ, вымазанныя, какъ въ Малороссіи, известью, маленькіе домики деревень и не большія церкви при нихъ, непремѣнно съ башней въ два яруса. На поляхъ то и дѣло махали крыльями безчисленныя вѣтреныя мельницы, тоже съ корпусами выбѣленными известкой.

Вотъ и большая станція Тырнова-Семенли съ массой вагоновъ на запасныхъ путяхъ и со сложенными грудами мѣшковъ съ хлѣбомъ на платформѣ. Въ вагонъ вбѣжалъ оборванный слуга въ бараньей шапкѣ, съ подносомъ въ рукахъ и предлагалъ кофе со сливками и съ булками. Глафира Семеновна выпила кофе съ булкой, а Николай Ивановичъ все еще спалъ, растянувшись на скамейкѣ. Глафира Семеновна взглянула на часы. Часы показывали девять съ половиной.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*