Роман Сенчин - Минус
- Чего? Выдали? - подскочил Вадим, аж сигарету выронил.
- Триста сорок рублей. Еще осталась почти тысяча... Унты бы купить, а то весь день на морозе...
Бригадир, не слушая его и ничего не объясняя, скрылся за дверью.
- Куда он? - не понял Андрюня.
Я-то, кажется, догадался, но боюсь особо надеяться и тем более вслух предполагать, что Вадим побежал узнать насчет получки. Поэтому хватаюсь за "Минусу":
- Давайте хлебнем.
Допили. Вадиму оставляем в стакане. Пустая бутылка спрятана под топчан.
- А тут как-то поручили мне гроб заколачивать, - продолжает Димон. - Ну, хе-хе, беру гвоздь, молоток и - не могу. Рука не шевелится... Такая девчонка в гробу, я на нее все прощанье смотрел...
Я слушаю без всякого интереса. С замиранием духа жду бригадира.
Кассирша, понятное дело, ворчит:
- Обязательно за две минуты до закрытия надо...
Игорек уже получил свою долю, счастливо улыбается.
- Сколько? - трясем его.
- Мне двести, а вам вроде побольше.
Вадим, расписываясь в ведомости, не выдержал, хохотнул. В его протянутую ладонь опускается пачка купюр, сверху - мелочь.
- Ну? Ну? - лезет к нему Андрюня. - Триста? Пятьсот?
Вадим зажал деньги в кулак и отошел. Андрюня нырнул в окошечко.
- Уберите голову! - раздраженный голос кассирши.
Тот дернулся, ударил затылком фанерину и еще сильней разозлил всемогущую выдавальщицу денег. Она почти завизжала:
- Вы еще разломайте здесь все! Разломайте!
- Ну, извиняюсь, - бурчит качок, жадно следя, что происходит в маленькой, набитой деньгами комнатке. "Вот бы вломиться туда!" - наверняка мечтает.
Вадим тем временем проверил получку, удовлетворенно выдохнул:
- Триста восемьдесят пять, как с куста!
- Да уж, с куста, - говорю. - Попахали за них дай боже...
Андрюня, получив денежку, тут же принимается пересчитывать.
- В сторону можно, - пытаюсь его отпихнуть, - не загораживай.
Тупой богатырь не реагирует, он напряг все свои мускулы, стал каменным. Только пальцы шевелятся, перебирая купюры, да губы шепчут:
- ...двадцать, тридцать, сорок...
- Сенчин! - кричу через его плечо кассирше. - Сенчин, тоже рабочий сцены!
Зарплата - событие не просто праздничное, а из ряда вон выходящее. Сразу появляется смысл в жизни, в работе, какой-то маячок впереди. Но зарплата бывает так редко, так редко держишь в руках сразу такое количество денег, что становится не по себе...
Деньги сразу меняют нас - мы неразговорчивы, напряжены. Нам теперь есть что терять. А терять-то не хочется.
И, спрятав получку в кармане, разбогатев на три с половиной сотни, сидим в тесной и душной кандейке в позе озябших воробушков, помалкиваем. Все бы, чувствую, с удовольствием выпили, съели чего-нибудь вкусного, но так трудно вытащить под чужие взгляды родимую пачечку, бросить в общак две-три десятки и предложить: "Давайте-ка загудим!". Когда эти две-три десятки единственные, сделать это намного легче.
- М-да, - кряхтит и мнется на стуле Димон, что-то готовясь, но никак не решаясь сказать, на что-то (да понятно, на что) вызывая нас своим кряхтением.
Его никто не поддерживает, и через пару минут он поднимается:
- Ладно, пойду... Отоспаться надо, завтра... ох, на две могилы заказ поступил...
Вадим, пересилив боязнь растерять свою плотную пачечку, все же выдавливает:
- Как, может, вздрогнем? Отметим?..
Но реплика эта падает в пустоту: Андрюня что-то бормочет о новом свитере, и Димон спешно прощается и уходит.
А я пить опасаюсь. Представляется вполне реальный ход вечеринки: выжираю пузыря полтора (на радостях такое количество проскочит как бы и незаметно), в приподнятом настроении шагаю домой в два часа ночи, горланю песни, цепляюсь к девчонкам, в итоге же попадаю в трезвяк, а утром - похмелюга, штраф, горькие мысли о канувшей в Лету зарплате. Лучше перетерпеть.
- Что ж, нет так нет, - со скрытой радостью принимает Вадим наш отказ, еще успеется. У бога дней много. - И, чтоб отвлечься от мыслей о выпивке, начинает ругаться: - Чуть, сука, не проморгали денежки. Хоть бы одна падла бровью пошевелила, мол, выдают. Ну им отрыгнется, скотам!
Еду с работы. Еду не в дядь Генином скрипучем "Пазике", а в удобной, приземистой, быстроходной иномарочке. Японская, кажется, потому что руль у нее не с той стороны. Чисто ради прикола махнул рукой - она остановилась. Предложил водиле десятку и теперь ловлю кайф.
Я развалился на переднем сиденье, покуривая "Бонд", глядя вперед. Черный асфальт, черное небо, а по бокам убогие заснеженные избушки, кривые заборчики. Так называемый частный сектор. Иномарка несет меня в новую часть города, несет туда, где есть возможность поймать долгожданную радость.
Пролетают встречные машины, ослепляя нас с водилой острым светом фар. Жутковатое и приятное ощущение - чувствовать секунды опасности и беззащитности, когда в полуметре от тебя просвистывает железный ящик, а ты видишь только белую пустоту... Мимо. Ящик уже за спиной, он все дальше, и появляется небывалое облегчение, и ты готов закричать и подпрыгнуть от радости. Нет, не стоит кричать и подпрыгивать. Достаточно одной затяжки дорогой сигаретой.
Но вот впереди новая машина, белые пятна фар все ближе, острее, и снова эти несколько секунд ожидания и пустоты...
Включен магнитофон, из колонок - мурлыкающий, тоненький голосок с кокетливым придыханием:
...Ее мальчик далеко,
В семи морях,
Пьет других девчонок сок,
Поет им песни.
Может быть, все нечестно так,
Но только вот, наверно, интересно...
- Кто это? - заинтересовываюсь голоском и мелодией.
Водила с готовностью объясняет:
- Новая группа появилась - "Мумий Тролль" называется. Вот прикупил кассетку, теперь оторваться не могу.
- Что-то действительно есть, - киваю, прислушиваясь к магнитофонному голоску, а водитель продолжает рассказывать, уже мешая и раздражая меня:
- Говорят, наркоманы смысл какой-то глобальный находят, а мне и так хорошо. На инопланетянское такое походит... Во, сейчас про дельфинов будет. Классная песня!..
Торговый комплекс, как всегда, полон жизни. Этакое сердце города, пульсирующее людьми, музыкой, фонарями, подъезжающими и отъезжающими машинами. Может, мне это только так кажется, но с каждым днем Торговый все сильней, все крепче стягивает город вокруг себя, все бойче колотится это огромное сердце. Даже летом он вроде был спокойнее и незаметнее, чем сейчас - в морозный вечер конца ноября... Возле киосков чуть ли не очереди, кафе и мини-маркеты забиты клиентами. Даже в рядах, обычно почти безлюдных с шести-семи вечера, полно торгашей.
Или сегодня какой-нибудь праздник? Да нет - обычный четверг. А может, теперь каждый день и каждая ночь такие? Или я просто старался не замечать, не дразнить себя? Но сегодня-то я ничем не хуже всех остальных.
Водила тормознул белую иномарку рядом с пивбаром "Балтика". Отдавая десятку, я говорю, что тоже обязательно заимею кассету с песнями "Мумий Тролля"; водила товарищески улыбается и кивает.
Вхожу в бар уверенно, по-хозяйски неторопливо. Лицо стараюсь сделать ленивым и сытым, но губы сами растягиваются в улыбке. Давно я не улыбался, в основном усмехаюсь, ухмыляюсь, хмыкаю.
Жидкий синеватый свет, десяток столиков, а за ними парни, девчонки. Дым ароматных сигарет кружит голову, после улицы дышать будто нечем, но это только сначала... Над стойкой бара большой телевизор, на экране- клип песни на иностранном: по трассе мчится шикарный, с открытым кузовом автомобиль, за рулем отвязная, симпатичная герлица с желтыми волосами, в майке и по-модному рваных шортах. Ей на все наплевать, она гонит по встречной полосе и поет. Машины сворачивают, боясь столкновения, летят в кювет, переворачиваются, а желтоволосой хоть бы что. Закрыла глаза, поставила ноги на руль... Интересно бы знать, о чем поет - слова наверняка со смыслом... Педаль газа вжата в днище тяжеленным булыжником. Ясно, герла не остановится, это ее последняя отвязка, зато стопроцентно крутая...
Следя за клипом, подхожу к стойке. Бросаю полтинник:
- Бутылку девятки.
- В бокал? - учтиво осведомляется-предлагает бармен.
- Желательно.
Пиво из бутылки переливается в высокий, из тонкого стекла бокал. На нем наклейка-эмблема "Балтики". И эмблемы повсюду, ведь это ее бар.
Хлебнув крепкой девятки, подождав, пока бармен наберет сдачу, я добавляю, словно только что вспомнив:
- Да, и пакет чипсов с беконом.
- "Лэйс"? "Эстрелла"? "Русское золото"?
- Давайте "Эстреллу".
Честно сказать, тыщу лет мечтал так посидеть. Вот именно так. Даже, кажется, чтоб точно такая играла музыка... В телевизор смотреть неудобно, для этого приходится задирать голову, и вместо клипов я занялся разглядыванием бутылок на стеклянных полках перед собой.
Десятки сортов вина, водки, виски, пива, ликеров. Текила, джин-тоник, фанта, меринда, кола... Почти ничего из сказочного изобилия мне не доводилось пока попробовать. Людьми вообще столько изобретено, а я как из каменного века какого-то - водяра, которая подешевле, "Прима", убогие песни из паршивого магнитофона. А остальное - мимо меня. И я сам виноват, сам во всем виноват.
