Дмитрий Каралис - Автопортрет
Необыкновенное явление, вероятно, можно объяснить несколькими обстоятельствами: пробудившимся самосознанием России в войне 1812 года, а вслед за этим - социально-демократическим движением декабристов, которые не только воодушевляли новорожденную литературу своими идеями, но и принимали в литературной жизни того времени самое непосредственное и живое участие и, наконец, тем, что очень условно можно назвать определенным стечением обстоятельств культурного развития России..
Такие писатели, как Пушкин, Гончаров, Тургенев, Толстой, кроме исключительной природной одаренности, были, вероятно, и наиболее образованными людьми своего века.
...Гении это непредусмотренное "вдруг"! Их объясняют после них, при жизни - они величины неопределенные".
Горький, Маяковский, Есенин, Шолохов... Все? Где "Война и мир" 1941 года? Нет ее. Надо думать, пока. Хотя есть "В окопах Сталинграда". Зато много бытописателей: В. Маканин, А. Ким, В. Курчаткин, Р. Киреев, Бежин...
Правда, есть В. Конецкий и А. Житинский - писатели честные и острого взгляда.
Шолохов недавно умер. Похоронили в Вешенской. Последний из могикан?...
Сюжетик или эпизод. "Неразбериха".
Вскоре началась форменная неразбериха. Все замкнуло, закоротило, перепуталось.
Петров включал телевизор, а в унитазе водопадом шумела вода. Петров поворачивал рычажок газовой плиты - газ не шел, но зато в спальне загорался свет. Втыкал в розетку электроутюг - звенел замок. Но когда нажимал на кнопку звонка, надеясь проследить взаимосвязь двух электрических устройств, электроутюг не включался, а открывалась форточка.
Вскоре эпидемия неразберихи охватила подъезд No 3, а затем весь дом No 6 по Большой переплетной улице. Гущин из соседней квартиры с кряканьем выпивал стакан водки, морщился, занюхивал хлебом и огурцом и в продолжение получаса сидел в недоумении - ни в одном глазу! Петров же за стенкой неожиданно пьянел и скандалил с женой; но от него не пахло. Рябушкин из пятой квартиры съедал несвежий творог после соленых огурцов, а вегетарианец Костромин из двенадцатой всю ночь маялся животом, хотя питался весьма осмотрительно: сыр, кашка, тертое яблочко.
Доцент Сакин, к фамилии которого хохмачи-студенты прибавляли еще одно "с", в начале, заполночь возвращался домой, отговариваясь приемом экзаменов у вечерников, и ему верили, а фрезеровщика Кузьмина жена выгоняла из дома, подозревая супружескую измену. Честный фрезеровщик клялся и божился, что нигде, кроме садика с доминошным столом не был, бил себя в волосатую грудь, а потом зло сплевывал, надевал флотский бушлат и хлопал дверью. Правда, тут же возвращался и требовал трешку.
Сидорову давали под глаз, а у Иванова вспухал синяк размером с венгерскую сливу.
Творилось, черт знает что, в доме No 6 по Большой переплетной улице.
Казалось, нарушились все причинно-следственные связи, установленные людьми и природой.
Один врал, а краснел другой. Петров говорил на работе правду, называл вещи своими именами, но от него шарахались, шикали, махали руками и советовали поостеречься. Кусков лгал - о, как лгал Кусков! - и все знали, что он лжет, но красиво жали ему руку, одобрительно кивали, заносили его фамилию в разные важные списки, и он лгал дальше: мощнее, циничнее и смелее.
В доме No6 уже никто не удивлялся, если кастрюля с супом, поставленная разогреваться на плиту, покрывалась зимним инеем, и считалось за пустяк обнаружить в холодильнике ковшичек с кипящим молоком. Стоит ли обращать на такие мелочи внимание, если во время показа по телевизору известного детектива на экране появлялся водопроводчик Кузьмин, известный байбак и пьяница и манил пальцем Джигарханяна - главного преступника, соблазняя его на выпивку. И Джигарханян радостно бросал пистолет и, проклиная надоевшие детективы, шел за Кузьминым на задний двор пить маленькую. Дальше, правда, не показывали. Кузьмин же на расспросы жильцов отвечал, что может и пил вчера с Джигарханяном, но ничего не помнит. Вот кабы сейчас опохмелиться, то память, может, и восстановится. Кузьмину наливали стакан, но он вместо ожидаемых воспоминаний ложился спать, уложив под подушку разводной ключ-шведку.
Жильцы смирились с происходящим неожиданно быстро и тихо... (Развить)
Ученые, ползавшие по дому с приборами, микрофонами и схемами, могли только сдержанно крякнуть, когда в какой-нибудь квартире их не сильно дергало током от деревянной табуретки, но не объяснить этот антинаучный факт. Они двигались по дому опасливо, как в темноте, и держались кучкой. Жильцы, привыкшие к неожиданностям, и махнувшие рукой на свалившуюся неразбериху: "Так даже интереснее!", позволяли себе подшучивать над учеными и попугивать их рискованными предложениями.
- А вот возьмитесь здесь рукой. Возьмитесь, возьмитесь, - говорили они, загадочно улыбаясь. Или: - А вот включите это. Включите, включите! Сейчас увидите.
8 февраля 1984г. Дома.
В Ленинградской писательской организации около 400 писателей. В Ленинграде проживает 4 млн. человек. Получается, 1 писатель на 10 тыс. человек. Редкая профессия.
Я пока известен пяти-шести писателям. Они, если напрягутся, вспомнят мою фамилию. А читателю и вовсе не известен. Если только по газетным публикациям... И то сомнительно.
Печатаю "Шута". Звонила Ольга с работы. Ее обидел начальник. Попросил отнести какие-то бумажки. Как девочку. Я посоветовал ей два варианта:
1. Выбросить бумажки и сказать, что отнесла.
2. Отнести бумажки, но сказать, что потеряла. Пусть испугается и больше не попросит.
На сегодняшний день перепечатал 58 стр. "Шута". Или "Не хочу быть ангелом"?
В джемпере, который мне связала Ольга, вплелись ее волосы.
Вспомнил случай. Дед в электричке давал всем посмотреть свой рентгеновский снимок. С гордостью давал. Он ехал в санаторий. После просмотра снимка угощал самогонкой и кружочком соленого огурчика. "Надо, надо, - говорил дед. - Такое, понимаешь, дело. - И кивал уважительно на снимок".
17 февраля 1984 г.
Был в "Неве". Разговор с А.С. Лурье по поводу "Феномена Крикушина"
1. Текст рассказов Крикушина - не давать.
2. Ваш интересный замысел реализован не полностью.
3. Повесть печатать не будем. В нашем портфеле есть нечто похожее по жанру, что мы готовим к печати. Это редакционная тайна.
"Не робей и, главное, не горбись", - как пел Высоцкий. А мы и не робеем. И не горбимся. Делаем зарядку и трем к носу, чтобы проморгалось. Писать надо так, чтобы редактора сами к тебе в очередь стояли.
8 марта 1984 г. Дежурю в ОТХ.
"Записки шута" закончил перепечатывать в 20-х числах февраля. Получилось 130 стр. Ольга читала, сказала, что начало слабое, остальное интересно. Отдельные главы читал в Клубе сатиры и юмора. Мнения разные. Много советов. "Шутом" я недоволен. Это еще не повесть. Пусть вылеживается. Пока пишу рассказы.
Вчера с Максимкой ходили в парикмахерскую. Для него - первое посещение. Летом ему будет три года. "Папа, ты первый...", - тихо сказал он, когда я подошел с ним к креслу. Стригся с карамелькой за щекой, серьезный, как взрослый. Даже не пикнул. А когда выскочил к маме в коридор, сказал восторженно: "Мама, меня самолетиком стригли!" - про электромашинку. На улице же признался: "Я боялся..." Я взял его на руки неподалеку от дома. Он радостно показал рукавичкой на месяц: "Ой, мемен!"
16 марта 1984г.
Заезжал Б. Он - секретарь похоронного треста Ленинграда. Три года, как не пьет. Сказал, что могильщики - с веревками и лопатами - пишут в заявлениях: "Прошу принять меня в КПСС. Хочу быть в первых рядах строителей коммунизма".
24.03.84. Деж. в ОТХ.
Бывают дни, когда с самого утра чувствуешь - должно произойти нечто приятное. Иногда ошибаешься. Не знаю, как сегодня.
Морозы стоят утром и вечером до 20. Днем - солнце и прохлада. Сейчас дело к полночи, и по всему гаражу стреляют лужи, будто по ним резко ударяют доской. Именно доской, плашмя, а не палкой.
Закрыл ворота, пересчитал машины, выписал заявки на ремонт. Попил крепкого чаю.
Радостное предчувствие оправдалось. Звонил сегодня в журнал "Звезда", и старший редактор Н.А. Чечулина похвалила мой "Феномен", выразила надежду, что его, скорее всего, будут печатать. Тьфу, тьфу, тьфу, не сглазить бы.
Сбывшееся предчувствие - хорошо, но настроение препоганое. В чем дело? И сам не знаю.
Пил два дня. Ольга дулась. Не писалось. Перечитал сегодня своего "Шута". Плохо! Подозрения разные: Ольга с Максимом гуляли где-то долго звонил, их не было дома. Это в такой-то мороз. Говорит, что гуляли... Утром и вечером.
Сторож не пришел. На работе намечаются печальные изменения - грозят перевести механиков на другой режим работы, по 12 часов вместо суток.
Сегодня приезжал на разведку Коля Жильцов - хочет устроиться к нам в гараж. Пробыл несколько часов. Пили чай, говорили о литературе, о Клубе сатиры и юмора, который нам изрядно надоел - ходим редко и с неохотой.
У Коли язва желудка. Отчасти доволен - не пьет больше года и пишет. Его миниатюры по-настоящему смешны. Начал писать недавно - до этого была затянувшаяся бурная молодость. Работал электриком в театре, учился в эстрадно-театральном училище, год шоферил в "горбушке", долго пил, играл в кабаках на гитаре и т.п. Теперь работает в морской радиогазете, учится на журфаке. Страстно хочет писать и пишет. Но нужны условия - на работе не разбежишься, дома - тесно, комната 15 метров на троих. Жена, дочка. Теща живет в этой же квартирке, пилит, что мало получает. Жена на стороне матери.
