Евгений Попов - Мастер Хаос
Суоми называли "пьяным закоулком Европы".
Почему финны не закусывают после первой?
На 127 марок, государственную стоимость пол-литра водки в магазине "Алко", в СССР можно было купить 101 бутылку водки.
Почему с советских прилавков исчезли финские сыр, куртки, мебель?
Достойно удивления, насколько живуча легенда о финском "сухом законе", который был отменен еще 30 лет назад.
Недавно две дамы из Таллинна, прогуливаясь по центру Хельсинки, пытались продать водку полицейскому.
АПРЕЛЬ 1935. Циркуляр главного управления милиции НКВД "Об очистке 22-километровой погранзоны от кулацкого и антисоветского элемента".
Куйвозеевский финский национальный район в Ленинградской области. Здесь в 24 часа выслали свыше 22 тыс. человек. Цифра эта занижена, не учитывались дети, изгоняемые с родителями. Было заброшено без малого 100 населенных пунктов, прекратили существование 130 национальных сельских советов, ликвидировано более 500 колхозов, закрыты все национальные школы (только финских было 322).
Встреча советских и финских ветеранов советско-финской войны 1939-1940 гг.
Жириновский заявил, что Ленин совершил преступление, когда дал независимость Финляндии.
Финляндия закупит советское оружие.
Известия об августовском путче вызвали в Финляндии двойственные чувства - страх перед коллапсом демократии в СССР и облегчение по поводу установления хоть какого-то порядка в Москве.
Последствия московского путча: уже в четверг министры иностранных дел трех республик (Эстонии, Латвии, Литвы) предъявили в Хельсинки свои верительные грамоты, хотя еще в прошлую субботу министр иностранных дел Пааво Вяюрюнен заявил, что прибалтийские республики не отвечают критериям независимых стран.
Большинство граждан Суоми отрицательно относится к идее возвращения восточных территорий.
Пояса затягивают даже финны.
Советский Союз - Россия. Считаясь с новой реальностью, финны правильно ставят акцент.
Явлением в Финляндии стало рассекречивание истинного имени таинственного "Юрия Комиссарова", рупора Москвы.
Называть вещи своими именами становится новой доброй традицией в двухсторонних отношениях России и Финляндии.
Открыт мемориал советским воинам на финской земле.
Конец "финляндизации"!
Нелегкие времена переживает сейчас Финляндия.
Москва и Хельсинки прощаются с "финляндизацией" без грусти.
Хельсинкский филиал КГБ при свете дня.
Владимир Сорокин и Евгений Попов нашли своего читателя в Финляндии гораздо быстрее, чем где-либо еще на Западе.
Вину с советской стороны снять невозможно.
КГБ финансировал переизбрание У. Кекконена.
В Финляндии нашелся бывший сотрудник КГБ, решивший не возвращаться в Россию.
Как чухонцы стали финнами.
"Если ты любишь Родину, то никогда не получай стипендию для изучения русского языка",- учил он.
Русские финны.
Суоми переживает экономическую депрессию невиданных масштабов.
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ХЕЛЬСИНКИ!
Глава ХVI. СТАЛИН И ДР. НА СТРАСТНОМ БУЛЬВАРЕ
16.1. Безостановочно, прилежно склонив голову с распущенными волосами, трудилась она, и невыразимое блаженство охватило одинокого г-на Безобразова, когда они погружались все глубже и глубже. Он задержал дыхание, он, кажется, уже умирал, но ничто более не удивляло его. Широко раскрытыми глазами он видел ту тьму, которая своей интенсивностью равнялась цвету его только что купленных черных башмаков на "липучках", а больше он уже ничего не видел. Естественно, что в его голове вдруг лопнул огромный золотой шар.
16.2. Всякому пожилому москвичу хорошо известно, что Страстной бульвар является одним из самых значимых мест столицы за исключением Киевского вокзала.
Овеянный легендами седой московской старины Страстной бульвар возник, как и сама Москва, в незапамятные времена, о чем каждый может прочитать в многочисленных книгах, посвященных этому вопросу.
Многое видел Страстной бульвар, расположенный в нынешние времена практически между двумя крепкими спинами двух металлических памятников: Александру Пушкину (Пушкинская пл.), у ног которого коммунисты били диссидентов, а нынче живут проститутки, и Владимиру Высоцкому, который теперь вечно будет глядеть на издревле существующий на углу (ул. Петровка Петровский бульвар) магазин "Рыба", где раньше продавали рыбу. Кстати, если встать на место Высоцкого и "только чуточку прикрыть глаза", как велели ранние "шестидесятники" в своей культовой песне "Бригантина поднимает паруса", то можно увидеть ОДНУ малую родину упомянутого Пушкина (Харитоньевский переулок) плюс ДВЕ малых родины упомянутого Высоцкого: тихий Большой Каретный пер., где он, в отличие от Пушкина, родился, как бард, и грозную ПЕТРОВКУ-38, на свет которой он появился в качестве майора Жеглова из фильма "Место встречи изменить нельзя". Что само по себе говорит о живительной силе искусства и советской власти, ибо наш народ зачастую существует в разладе со стражами правопорядка, именуя их "ментами", а Высоцкого, наоборот, до сих пор любит.
Неудивительно, что между двумя этими спинами находится легендарный журнал "Новый мир", где бился за свободу титан Солженицын, чье имя вполне достойно еще одного металлического памятника, но его до сих пор нету. Зато рядом раскинулся бывший орган ЦК КПСС, ныне оплот нашей неокрепшей демократии журнал "Новое время", где у меня напечатали статью о Джойсе, но денег до сих пор не заплатили. То есть это место получается такое как бы даже ЛИТЕРАТУРНОЕ, в отличие от Киевского вокзала, вышедшего из народного фольклора и туда же на старости лет возвратившегося. В пределах Страстного часто выпивали на скамейках делатели всякой культуры, а некоторые там даже и спали, обоссавшись, и их забирали упомянутые "менты".
Скульптор, поэт, прозаик и эссеист Федот Федотович Сучков, в юности друживший с лучшим российским писателем ХХ века Андреем Платоновым, раскрыл мне как-то глаза на важный секрет Страстного бульвара. И это вовсе не была та знаменитая дощатая "Блинная", которую нынче снесли, построив на ее месте какое-то нью-рашенское чудище, где продают пиво за безумную цену, но вкусное. Там тетя Маргарита была, а у нее дочка, которая облизывала детским язычком красную икру в баночке для придания этой икре дополнительной свежести. Тетя Маргарита позволяла, если возьмешь блины с икрой, распивать принесенные с собой водку и пиво, которое было тогда дешевое, но невкусное. Однако пустые бутылки обласканный посетитель должен был отдать непременно ей, иначе всегда получался скандал.
В пространствах Страстного можно было наблюдать прозаика Юрия Осиповича Домбровского, отбывшего 15 лет в сталинских тюрьмах, концлагерях, ссылке, и, конечно же, упомянутого Федота Федотовича, отсидевшего всего лишь 13 лет. Они тихо рассказывали творческой молодежи, среди которой были ныне покойные: лидер и предтеча гей-культуры Евгений Харитонов, романист и нравственный философ Владимир Кормер, погибший от советской власти и пьянства поэт Лев Таран; ныне временно живые: будущая звезда сценографии Владимир Боер, уроженец города К., стоящего на великой сибирской реке Е., впадающей в Ледовитый океан, тогдашний плейбой и нынешний светский лев, замечательный прозаик Николай Климантович, автор исследований о 1937 годе Леонид Новак, актер Кузьмичев, Дмитрий Александрович Пригов и др.
Тихо рассказывали о том, что видели и пережили в упомянутых концлагерях, отчего в сердцах молодежи разгорались искры презрительного отношения к существовавшему тогда режиму и зрели "гроздья гнева", что нашло отражение в их творчестве, надолго опередившем вялотекущее время. Тихо запевали песню "Будь проклята ты, Колыма", закуривали, после чего добрая тетя Маргарита выгоняла всех на улицу, где Федот Федотович подсаживался на скамейки к "девочкам", которые тогда все делали бесплатно, и говорил им хорошую фразу: "Хотите посмотреть, как живут художники?" (Его мастерская располагалась рядом, в одном из бесчисленных Колобовских переулков, тогда еще не имевших никакого отношения к Евгению Колобову, будущему великому дирижеру "Новой оперы".)
Однако не о "Блинной" в данном случае идет речь и не об опере, а о вожде и тиране тов. Сталине. Дело в том, что однажды мы с Федотом Федотовичем прогуливались в хорошую минуту вдоль Страстного бульвара, размышляя об истории России и ее месте в обойме цивилизованных народов. Мы все тогда только что прочитали отдельные труды философа Василия Розанова и находились под его несомненным влиянием. Федот Федотович сказал, что Розанов тоже очень любил Страстной бульвар. Я ответил, что об этом у него нигде не написано, и мы немного поспорили.
- Да ты, я вижу, вумный, как вутка,- пошутил Федот Федотыч, подражая "челдонскому" сибирскому языку, изучению которого он, уроженец все того же города К., стоящего на все на той же великой сибирской реке, посвятил немало творческих минут.- А ну-ка ответь-ка мне, вумник, что вот это есть такое?
