Нина Катерли - Дневник сломанной куклы
Приехала моя подруга Эвелин, заходила, рассказывала, как провела каникулы. Они с Солом несколько дней жили в Лос-Анджелесе, потом поездили по Калифорнии. Рассказ ее состоял, в основном, из довольно монотонного перечисления и описания отелей, где они останавливались, ресторанов, которые посетили, и шопинга, шопинга, шопинга (бесконечного хождения по магазинам). Мне хотелось спросить, любит ли она своего друга. Но это бестактно до хамства, здесь таких вопросов не задают, точно так же, как, например, не спрашивают, кто сколько зарабатывает. Ну, не уроды? Нет, мы не таковы! Помню, Ася когда-то жаловалась, что в больнице, где она работала, перед зарплатой все бегали в бухгалтерию жадно смотреть ведомость. Нет, не узнать про собственную зарплату, а сколько собираются выдать лучшей подруге. Аська говорила, что ее приятельница Галка закатила страшный скандал, когда Асе заплатили больше, потому что она дежурила под Новый год.
Увы, из разговоров с Эвелин я ничего интересного не извлекла. А она расспрашивала меня про приезд Димки. Я, как положено, отвечала аналогично: были там-то, жили в таких-то отелях, я купила для родственников вещи на сэйле. (По-русски Эвелин это называет "на продаж".) И вдруг она задает вопрос: как Димка в смысле секса. Я прямо обалдела, смутилась, а потом гляжу - она об этом говорит точь-в-точь, как о шопинге. И ответила, что, мол, все нормально, вполне на уровне. А что? Димка-то, правда, был на уровне, это я...
Тут уж и мне стало интересно, как это бывает у них, тут, в смысле - как все случается в первый раз. Спросила. Она подумала-подумала (видно, рылась в памяти), потом говорит: "Мне в высшей школе (у них это - в старших классах) нравился один мальчик. Один раз после вечеринки мы с ним зашли ко мне, сидели, слушали музыку. Потом он меня поцеловал. И шепчет на ухо: "Хочешь заняться сексом?" Я немного испугалась, говорю: "Можно, я десять минут подумаю?" Он отвечает: "Думай". Я подумала - а почему нет? У нас в классе у многих это уже было. Ну и сказала ему, что согласна".
С этим мальчиком они потом встречались целый год, а когда кончили школу, он уехал в Чикаго. И все кончилось. Было ясно, что кончилось без надрыва и страданий. Забавные они ребята! Но, может, не у всех у них все так просто до примитивности? Будем надеяться.
А я до сих пор не могу забыть ту ночь в мотеле. И ругаю себя. Ведь главное, что мне тогда было нужно - чтобы он понял: не ее, а меня он любит по-настоящему. А он, судя по всему, это и так понимает. Всегда понимал. А еще он знает, как я к нему отношусь, и не имеет на сей счет никаких иллюзий. Хотя иногда мне кажется, если бы это повторилось, все могло быть по-другому... Скорей всего, я выдумываю. А теперь и думать поздно: неделю назад Димка женился на своей Юле. И дай им Бог счастья. Я позвонила, поздравила. Трубку взяла она, была очень дружелюбна, но... Димку не позвала, все мои поздравления и пожелания выслушала сама и сказала, что обязательно передаст Мите. Не знаю, слышал ли наш разговор сам... Митя, и, если слышал, хотелось ли ему выхватить у нее трубку. Ох! Плохой я человек. Но и Юля эта тоже не так проста: "Она такая бесхитростная! Просто - кот, вроде Ника". Кот-то она кот, а догадалась в первом же разговоре, когда я позвонила, чтобы она ждала Димку двадцать восьмого, выложить все про свою беременность. Поставила в известность. Впрочем, ладно. Димке с ней будет лучше. Спокойней, во всяком случае. А ты, мерзкая карга, сексуально притом озабоченная костяная нога, перестань злобствовать. Все зависть. И безделье. А еще - Роналд уехал, и не на ком испытывать свои чары...
Этот лист я потом вырву и уничтожу.
Из здешних новостей главная та, что в первых числах февраля мы с отцом летали в Дюрам к моему хирургу. Он мной доволен, велел только увеличить физические нагрузки. А поскольку Мыша и Рут не могут состоять при мне шоферами, а к тренеру в клуб пешком не доберешься, Мыша начал-таки учить меня водить машину. Мне жалко его времени, нашел бы лучше инструктора, а он: учить меня ему приятно и интересно, кроме того, инструктор - дорогое удовольствие. Я как-то все время забываю, что Мыша и Рут не миллионеры, вроде Роналда. Вкалывают с утра до вечера, Мыша за последние два месяца раза три летал в Нью-Йорк и в Бостон - читал там по две лекции в день, в Нью-Йорке, кажется, даже три. А еще он как-то нехотя сказал, что заезжал по пути в ту свою фирму, где когда-то начал карьеру. Вел какие-то переговоры. Вернулся усталый, даже осунулся, но это - заработки, и он ими бросаться не может. Да. Нечего мне страусничать - мое лечение влетело им в копейку. Недавно я вошла в кабинет Рут и застала кусок разговора, который сразу оборвался при моем появлении. По-моему, речь шла о том, чтобы продать этот дом и купить другой, в городе. Предложила это, видимо, Рут. Мыша грустно возражал - мол, там не будет вида на океан, а она сказала, зато просторней, ближе к университету и, главное... Тут я и влезла в комнату. А она, наверняка, хотела сказать, что главное - тот дом дешевле. Я ни о чем не спросила, раз они замолчали, но поняла: я сижу у них на шее, свесив ноги. Я потом спросила Рут, чем бы могла им помочь, как вообще тут зарабатывают хоть те же студенты. Она говорит, многие ее студентки работают в кафе официантками, но для меня это пока исключено - там надо бегать. Я предложила: можно поспрашивать, не нужна ли кому-нибудь из профессоров бэбиситтер, то есть няня - на то время, пока они заняты. Это у меня получится, ведь я же оставалась со Славиком. Я могла бы днем работать, а по вечерам готовиться к экзаменам в университет. Но тут Мыша встал на дыбы. Нет и нет. Я, видите ли, еще недостаточно окрепла.
На обратном пути из Дюрама мы с ним посетили Билла, психо нашего аналитика. Я ему все рассказала про себя и Димку. Он чему-то обрадовался, считает, это прогресс, и я в этих делах не должна себя сдерживать, а тем более бояться, что не то чувствую или не так себя веду. Я должна быть раскованной и делать что хочу... Я не сказала ему, что имею на этот счет кое-какие безумные планы - может, из этих планов ничего еще и не выйдет.
Но вернемся немного назад.
Когда мы встречали Новый год на ранчо у Роналда, там, кроме нас, был еще его племянник. Роналд меня предупредил, что не приглашал его, тот сам примчится из Санта-Моники, раз узнал, что будут гости и, главное! - среди них - молодая девушка! Я сперва обрадовалась сдуру, наряжалась, как Наташа Ростова на первый бал. Но когда увидела этого Джерри, мне стало не по себе. Вылитая крыса, сходство поразительное. Вытянутая почти параллельно земле шея, незаметно переходящая в голову, потому что затылок - плоский. Подбородка, считай, нет, острый нос сливается с верхней губой, из-под которой видны два длинных зуба. Реденькие, торчащие вперед между носом и губой усишки. Волосы зализаны назад и завязаны хвостиком. А фигура! Узкие плечи и широкий таз. Только хвоста нет. А может, есть? В штанах? И походка - мелкая такая побежка бр-р-р... И все это наряжено в темно-серый костюм, светло-серый жилет. А под отсутствующим подбородком галстук-бабочка. Красная. И это существо все время точно принюхивается шевелящимся кончиком носа.
Роналд сразу увидел мой ужас и, смеясь, сообщил, что Джерри - сын его покойной сестры и его, Роналда, единственный наследник. А явился сюда столь стремительно потому, что до смерти боится, как бы дядя на старости лет не женился на молоденькой авантюристке, а тогда - прощай наследство! И так он бдит не первый год, не жалея себя. Мы решили его разыграть, изобразить, будто я как раз и есть та самая молоденькая авантюристка и у нас с Роналдом бурный роман. Мыше и Рут мы ничего говорить не стали, а то они начали бы нам подыгрывать и, будучи дилетантами, только бы все испортили.
Получилось здорово! За столом я сидела рядом с Роналдом, нежно называла его Ронни, от чего у моих лезли глаза из орбит, "Ронни" называл меня Кэт, а иногда, понизив голос, - бэби, подливал вино, накладывал закуски, - ухаживал вовсю. Ровно в полночь, с первым ударом часов - у Роналда в столовой стоят на полу старинные часы с боем, - он галантно поцеловал мне руку. А потом, когда мы все сидели на террасе, мой "Ронни", в полутьме, как только мы оказывались в поле зрения наследника, как бы украдкой ласково гладил мое плечо. Я видела недоуменную физиономию отца, но это пусть, главное, я видела, как истерически взволнован Крысак, он просто не находил себе места. Мы с Роналдом нарочно сели в отдалении от всех, он в коляске, я рядом в кресле, так наш грызун каждую секунду, мелко тряся огузком, подбегал что-нибудь спросить, предложить или сообщить. Роналд, видимо, решил создать кризисную ситуацию и во время очередного явления Крысака с коктейлями для нас наклонился ко мне и демонстративно поцеловал в щеку. Потом извинился на ухо, дескать, - условие игры. Но я вдруг поняла, что поцелуй мне понравился и я, кокетка, хотела бы его повторить. Только по-настоящему. И пустилась во все тяжкие. Выпила подряд два коктейля "Манхеттен", казалась себе роковой женщиной и стала пристально смотреть на Роналда. Он почувствовал мой взгляд и повернулся. В глазах его было сперва недоверие, потом удивление. И он тихим голосом спросил:
