Марина Цветаева - Повесть о Сонечке
Жжет, конечно, что некуда будет – если это будет – будет – прийти постоять. Не над чем. Что Сонечки нет – совсем. Даже ее косточек. Но Сонечка – и косточки... нет!
Инфанта, знай: я на любой костер готов взойти...
Первое, что я о ней услышала, было: костер, последнее: сожгли. Первое, что я о ней услышала, было: костер, и последнее: костер.
Но как странно, как наоборот сбылись эти строки Павлика:
...Лишь только бы мне знать, что будут на меня глядеть
—Твои глаза...
– Ведь Инфанту – жгли, а Карлик – глядел: на нее, вечно-молодую, сжигаемую, несгораемую – поседевший, поумневший Карлик Инфанты!
Моя бы воля – взяла бы ее пепел и развеяла бы его с вершины самой (мне еще сужденной) высокой горы – на все концы земного шара – ко всем любимым: небывшим и будущим. Пусть даже – с Воробьевых гор (на которые мы с ней так и не собрались: у меня – дети, очереди... у нее – любовь...)
Но вдруг я – это делаю? Это – делаю? Ни с какой с горы, ни даже холма: с ладони океанской ланды рассеиваю ее пепел – вам всем в любовь, небывшие и будущие?
...А теперь – прощай, Сонечка!
«Да будешь ты благословенна за минуту блаженства и счастия, которое ты дала другому, одинокому, благодарному сердцу!
Боже мой! Целая минута блаженства! Да разве этого мало хоть бы и на всю жизнь человеческую?..»
Lacanau-Ocean, лето 1937 г.
Примечания
Все тексты печатаются по изданию: Цветаева Марина. Собр. соч. в 7 т. Т. 4, 5. М.: Эллис Лак, 1994. При подготовке примечаний использовались материалы комментариев А.А. Саакянц и Л.А. Мнухина из этого собрания, разыскания В.А. Швейцер, И.В. Кудровой, Р.А. Будагова, Н.А. Козиной, Л.П. Черкасовой и др. Стихотворные и другие цитаты, как правило, не атрибутируются. Повторяющиеся реалии комментируются лишь при первом упоминании.
Повесть о Сонечке. Первая часть повести («Павлик и Юра») опубликована в журнале «Русские записки» (Париж; Шанхай. 1938. ; 3); вторая («Володя») – в кн.: Цветаева М. Неизданное. Париж, 1976. Посвящена памяти актрисы и чтицы Софьи Евгеньевны Голлидэй (1894—1934), с которой Цветаева была дружна с конца 1918 по весну 1919 года. Тогда же она посвятила ей цикл стихотворений, написала для неё роли в пьесах «Фортуна», «Приключение», «каменный Ангел», «Феникс». Эпиграф – начало безымянного стихотворения Виктора Гюго из сборника «Созерцания».
Юрию и Вере З. – Ю.А. Завадский и его сестра Вера Александровна, гимназическая знакомая Цветаевой.
Павлик А. – поэт Павел Антокольский.
Лиля Ш. – актриса, режиссёр, педагог Елена Шик (Елагина).
Юра С. – актёр Георгий Серов (1894—1929).
Юра Н. – композитор и дирижёр Юрий Сергеевич Никольский (1895—1962), заведовавший в 1919 году музыкальной частью Вахтанговской студии.
Абу Эдмон (1828—1895) – французский писатель.
Стахович Алексей Александрович (1856—1919) – актёр МХТ, театральный педагог. Ему посвящён очерк Цветаевой «Смерть Стаховича», а история его жизни послужила основой для работы над её пьесой «Феникс».
«...узника Бонивара...» – швейцарский гуманист Франсуа Бонивар (1493—1570) вместе с жителями Женевы боролся против владычества герцога Савойского. После заточения в тюрьму его стали называть «Шильонским узником».
...девы д'Аннунцио... – Речь идёт об инсценировке романа итальянского писателя Габриеля д'Аннунцио «Девы скал».
...пьеса... Юрия Слёзкина – Вероятно, имеется в виду пьеса «Зеркало Коломбины» писателя Юрия Слёзкина.
Мчеделов (Мчедлишвили) В.Л. – режиссёр, педагог; один из организаторов Второй студии МХТ (1916).
Malibran – знаменитая французская певица Мариа Фелисита Гарсиа Малибран (1808—1836).
Патти Аделина (1843—1919) – выдающаяся американская певица.
Сегюр (де Сегюр) Софья Фёдоровна, графиня (1799—1874) – французская детская писательница русского происхождения – дочь графа Ф.В. Ростопчина. Переводы её книг многократно издавались в России.
Банг Герман (1857—1912) – датский писатель.
Володя – актёр студии Владимир Васильевич Алексеев (1892—1919).
«Гибель „Надежды“ – пьеса Г. Хейерманса, голландского драматурга. «Потоп» – пьеса шведского писателя Ю.Х. Бергера.
Волконский Сергей Михайлович (1860—1937) – писатель, театральный деятель.
Козетта, Жан Вальжан – герои романа В. Гюго «Отверженные».
Письма к Г-ру... – Возможно, речь идёт о драматурге Льве Владимировиче Гольденвейзере.
«Но, чтобы я помнил обиду мою, Настенька!» – из повести «Белые ночи» Достоевского.
Е.Я. – вероятно, Елизавета Яковлевна Эфрон, сестра мужа Цветаевой.
А вот – вторая весть... – Приводится, с изменениями, письмо Елизаветы Павловны Редлих (Кривошапкиной) к Ариадне Эфрон.
...моя сестра. – Вера Павловна Редлих (1893—1992) – в то время актриса Второй студии МХТ и подруга Софьи Голлидэй.
Ja! Ich weiss woher ich stamme... – стихотворение Фридриха Ницше «Ecce Homo».
«Да будешь ты благословенна...» – из повести «Белые ночи» Достоевского.
Сноски
1
Она была бледной – и все-таки розовой,
Малюткой – с пышными волосами (фр.).
2
Она была бледной – и все-таки розовой... (фр.).
3
Ее смех был так близок к слезам – а слезы так близки к смеху, – хотя я не помню, чтобы видела их льющимися. Можно было бы сказать: ее глаза были слишком горячими, чтобы дать слезам пролиться, что они сразу высушивали их. И потому эти прекрасные глаза, всегда готовые плакать, не были влажными, напротив: блестя слезами, они излучали жар, являли собою образ, излучение тепла, а не влажности, ибо при всем своем желании (нежелании – других), ей не удавалось пролить ни единой слезинки.
И все же – !
Прекрасные, прекрасные, подобные виноградинам; и уверяю вас, они были обжигающими, и при виде ее, плачущей, хотелось смеяться – от наслаждения! Это и есть, вероятно – «плакать жаркими слезами»? Значит, я видела человеческое существо, у которого слезы были действительно жаркими. У всех прочих – у меня, у остальных – они холодные или теплые, а у нее были обжигающие, и так был силен жар ее щек, что они казались розовыми. Горячие, как кровь, круглые, как жемчуг, соленые, как море.
Можно было сказать, что она плакала по-моцартовски (фр.).
4
Эдмон Абу... в «Горном короле»:
– Какие у нее были глаза, любезный господин! Ради вашего же спокойствия желаю вам никогда не повстречать подобных! Они не были ни синими, ни черными, но цвета особенного, единственного, нарочно для них созданного. Они были темными, пламенными и бархатистыми, такой цвет встречается лишь в сибирских гранатах и некоторых садовых цветах. Я вам покажу скабиозу и сорт штокрозы, почти черной, которые напоминают, хотя и не передают точно, чудесный оттенок ее глаз. Если вы когда-нибудь бывали и кузнице в полночь, вы должны были заметить тот странный коричневый блеск, который отбрасывает стальная пластина, раскаленная докрасна, вот это будет точно цвет ее глаз. Вся мудрость женщины и вся невинность ребенка читались в них, как в книге; но это была такая книга, от долгого чтения которой можно было ослепнуть. Ее взор сжигал – это так же верно, как то, что меня зовут Герман. Под таким взглядом могли бы созреть персики в вашем саду (фр.).
5
Я никогда не видела розового жемчуга, но утверждаю, что ее лицо было еще розовее и еще жемчужнее (фр.).
6
Китайцы узнают время по кошачьим глазам (фр.).
7
Шаловливость (фр.).
8
«Причуда» (нем.).
9
Поездка (нем.).
10
Не помню, чтобы я ее целовала, кроме поцелуев обычных, почти машинальных, при встрече и прощании. И вовсе не из-за дурной – или хорошей – стыдливости; это было – так же, как с «ты»: я слишком любила ее, все прочее было меньше.
Ибо когда не любят, поцелуй говорит настолько больше, а когда любят – настолько меньше; сам по себе он недостаточен. Пить, чтобы пить вновь. Поцелуй в любви – это морская вода во время жажды. (Морская вода или кровь – хороши для потерпевших кораблекрушение!) Если это уже было сказано – повторю. Потому что главное – не новое сказать, а найти единственно верное слово.
Я предпочитала не утолять жажду вообще.
И еще одна вещь, о которой никогда не писали, несмотря на ее очевидность: поцелуй и любви – дурной путь, ведущий к забвению. От любимого, но не к любимому. Начинают с поцелуя души, продолжают поцелуем уст и кончают поцелуем – поцелуя. Уничтожением. Но я часто обнимала ее братски, покровительственно, чтобы немного оградить от быта, от холода, от ночи.
