Сулейман Рагимов - Сачлы (Книга 3)
Мать Хосрова Фирюза перебралась назад из Агдама в Ахмедли. Хосрову в это время шел девятый год.
У деда Чирага-киши была одна страсть - охота на горных коз. В окрестных лесах и горах водилось много всякой прочей дичи - птиц и животных. Чираг-киши, как правило, не охотился на них, считая это слишком легким занятием, не достойным "настоящего мужчины".
"Горные козы,- говорил он,- иное дело!.. Горная коза - пуглива и осторожна, как никакое другое животное в этих местах. Чтобы увидеть ее, надо забраться высоко в горы, к облакам, полазить по крутым скалам... Чтобы добыть мясо горной козы, надо выследить ее и перехитрить... И мчится горная коза так же быстро, как пуля... Не всякий стрелок попадет в нее... Словом, охота на горную козу - дело по-настоящему мужское..."
Впервые Чираг-киши взял с собой на охоту внука, когда тому не исполнилось и пяти лет. А в десять Хосров убил свою первую козу (дед уже до этого давал ему на охоте стрелять из своего ружья, но не вдруг приходит к стрелку мастерство).
Случалось, Чираг-киши и Хосров пропадали на охоте по нескольку дней. В поисках коз ходили даже к самой горе Дели-даг, у которой берет начало река Акера.
От отца Хосров унаследовал любовь к лошадям. С малых лет начал ездить верхом. А в пятнадцать лет на деревенских скачках, на одном из заездов, стал первым, оставив позади себя опытных наездников. Скакал он на дедовской кобылице Дурна, пегой четырехлетке, без седла - как полагалось по условиям данного заезда.
Через год после установления советской власти в Азербайджане, то есть в двадцать первом году, Хосров по настоянию деда начал посещать открывшуюся в соседней деревне Мирик школу. Учился с большой охотой, мечтал затем поехать в Баку и "выучиться на капитана белого парохода". О море Хосров знал только из книжек. Оно представлялось ему чем-то волшебным, таинственным, прекрасным.
Школа в Мирике была четырехгодичная, преподавал в ней всего один учитель. Окончив эту школу с отличием, Хосров уговорил мать перебраться в райцентр, где он мог бы продолжать учебу в семилетке. Дед Чираг-киши, как ни жалко ему было расставаться с любимым внуком, одобрительно отнесся к переезду дочери в город.
Еще живя в Агдаме, когда был жив Али-Искендер, мать ткала ковры на продажу, слыла искусной ковровщицей. Это ремесло давало неплохой заработок. Перебравшись в райцентр, Фирюза снова занялась тканьем ковров.
Поехать в Баку - продолжать учиться - Хосрову не пришлось. Помешала болезнь матери.
Как раз в тот год, когда он заканчивал районную семилетнюю школу, весной, ветреным днем, Фирюза полоскала белье на реке, простудилась, а на другой день слегла.
Болела Фирюза тяжело, едва не умерла. В ту пору редко кто выживал в случае крупозного воспаления легких.
Лечил Фирюзу сам отец, дед Хосрова, Чираг-киши, немедленно приехавший по такому случаю из Ахмедли в райцентр. Старик привез с собой кувшин с перетопленным медвежьим жиром, мед двух видов: один - из нектара высокогорных июньских цветов, другой - липовый; в мешочках пучки каких-то сухих трав, какие-то коренья. По его распоряжению вслед за ним кто-то из родственников (а как мы уже знаем, в Ахмедли - все родственники друг другу) пригнал в райцентр самую удойную в селении буйволицу.
Чираг-киши принялся врачевать дочь: приготавливал целебные отвары из трав и кореньев, давал их пить больной в определенной последовательности, в определенных дозах; смешивал медвежий жир с медом, растапливал смесь в горячем буйволином молоке и поил этим Фирюзу строго через каждые три часа; при этом он чередовал цветочный мед с липовым.
Спустя месяц Фирюза поднялась с постели. Однако была она еще очень слаба, и Чираг-киши увез дочь в селение, надеясь, что солнце и воздух родных гор довершат исцеление.
Как раз в это время Хосров сдал последние экзамены и получил свидетельство об окончании районной семилетней школы. Но сейчас, когда мать с большим трудом выкарабкалась из лап смерти и не могла еще работать, он вынужден был отказаться от поездки в Баку для продолжения учебы. Хосров решил устроиться на работу в райцентре.
В райкоме комсомола, членом бюро которого он был в течение нескольких лет, ему посоветовали пойти работать в милицию, где ощущалась нехватка кадров. Райком дал ему и рекомендацию.
Хосров начал служить в милиции участковым, обслуживая отдаленные деревни. Работа была неспокойная, однако нравилась юноше. Ему доверили оружие, дали в постоянное пользование коня - гнедого трехлетку местной, карабахской породы по кличке Сакил.
К осени мать окончательно поправилась и вернулась из Ахмедли в райцентр. А в ноябре Хосрова призвали в Красную Армию.
Служить его направили на Дальний Восток в погранвойска. Спустя год на одной из пограничных застав Хосров, отличник пограничной службы, был принят в кандидаты ВКЩ (Б). А еще через год, незадолго перед демобилизацией, он стал членом Всесоюзной Коммунистической партии большевиков.
После армии, как мы уже знаем, Хосров вернулся на родину и опять начал работать в милиции. Через несколько месяцев по настоянию Гиясэддинова он решением бюро райкома партии был переведен на работу в райотдел ГПУ.
Не без помощи своего нового авторитетного начальника ему удалось уговорить начальника милиции Хангельдиева передать жеребца Сакила в распоряжение чекистов.
Хосров был прост и приветлив в обращении с людьми. Имел склонность к задумчивости, любил, оставаясь наедине с собой, помечтать.
У него были строгие, спокойные черты лица, пышные темно-каштановые волосы, черные как смоль брови; прямой нос с резко очерченными ноздрями; глаза серые, большие, широко поставленные, рот - крупный, четкий; мужественный подбородок с ложбинкой посредине. Он был бледнолиц, высок ростом и статен.
Женщины городка говорили между собой:
- Счастливая будет та девушка, которую Хосров полюбит и возьмет в жены... Редкой красоты парень!.. И добрый, умный - золотой характер!
Женщины у источника досаждали Фирюзе.
- Женить надо твоего молодца!.. Зря пропадает мужская красота и сила!..сокрушалась одна. Другая подхватывала:
- Нехорошо!.. Ах, как нехорошо!.. Сама подумай, ай, Фирюза, аллах создал мужчину в паре с женщиной!.. Зачем же оттягиваешь свершение доброго, богоугодного дела?! Поторопись, Фирюза, поторопи сына!
Вмешивалась третья:
- Посмотри, Фирюза: разве мало у нас в городе красивых девушек из хороших семей?.. У меня у самой две дочери... А не нравятся городские - возьми невестку из деревни. Любая пойдет! Полетит на крыльях!
Другая советовала:
- Сама не можешь найти невесту сыну - нам скажи, нас попроси, ай, Фирюза!.. Выберем самую достойную - и лицом пригожа будет, и хозяйка хорошая в доме, и тебя будет уважать и любить... Найдем такую, у которой в роду и по отцу, и по матери до седьмого колена не было ни припадочных, ни слабоумных!.. Найдем такую, что сразу, нарожает тебе внучат - одних мальчиков, а уж пятой или там седьмой родит дочку - себе и тебе помощницу!..
Фирюза вздыхала, жаловалась женщинам:
- Сама об этом мечтаю, дорогие! Не раз говорила ему... Да разве нынешние дети слушаются своих родителей?.. Недавно разговаривала с ним... Хосров, говорю, сыночек, давай подыщу для тебя пригожую невесту!.. Слава аллаху, двадцать два тебе уже минуло!.. Пора обзавестись своей семьей... И работаешь ты на хорошей работе, и люди тебя уважают.... Самая красивая девушка в районе посчитает за честь породниться с нами... Как-никак мы - ахмедлинцы!.. Да и парень ты видный - высокий, крепкого здоровья... А он, Хосров, мне в ответ: я, говорит, мама, женюсь только на той, которую люблю... Есть, говорит, такая девушка... Да только она, говорит, мама, меня не любит...
Женщины переглядывались, делали большие глаза, качали головами:
- Кто же она такая, ай, Фирюза?..
- Имя-то ее он назвал тебе?
- Да неужто в нашем городе есть дура, которая отворачивается от такого красавца джигита?! Ведь в твоем сынке, Фирюза, без малого два метра росту!.. На днях встретила его на улице, честное слово - глаз не могла оторвать.
- Кто же она - эта недотрога? Не догадываешься, ай, Фирюза?
- Не знаю, не знаю...- пожимала плечами мать и опускала глаза.- Не догадываюсь... Не говорит он мне, таится... Весь в отца своего... Покойный Али-Искендер, да упокоит аллах его душу, тоже был скрытный человек, дома все больше молчал...- Сделав паузу, Фирюза добавляла: - Недаром говорят: настоящий мужчина в деле - скор, на слова - ленив.
Фирюза не была искренна до конца с товарками. Скрывала правду от досужих, болтливых женщин. Она не только догадывалась- совершенно точно знала, кто была мечтой ее сына, в кого он был влюблен.
Часто во сне Хосров произносил имя этой девушки. Мать услышала его вскоре после приезда в их город юной фельдшерицы из Баку Рухсары Алиевой - Сачлы.
В любви юного человека бывает пора, когда важно только одно - то, что существует она.
Она может быть женой другого, любить другого, рожать другому детей. Она может не знать, не замечать тебя, это неважно!
