Андрей Варламов - Цепная реакция
Майору невольно припомнилась история об участковом, которому принесли из подведомственного зоопарка заявление о краже муфлона - дикого барана, предка домашней овцы. Что такое муфлон, участковый не ведал и, расспросив на сей счет коллег, получил расплывчатый ответ, будто муфлон - разновидность некоей пернатой дрофы. Отказ в возбуждении уголовного дела был сформулирован так: "В связи с тем, что муфлону вовремя не подрезали крылья, он улетел с перелетными птицами".
Апофеозом же находчивости в сочинении отказных материалов для Родионова являлось обоснование кражи двух тонн арматуры с одной из московских строек. Кражу совершили во время провалившегося путча девяносто первого года, а потому сметливый милицейский ум квалифицировал хищение как вывоз материала на строительство демократических баррикад. Уловив политическую конъюнктуру, капризный и въедливый прокурор утвердил "отказуху" безоговорочно, списав криминал в актив революции.
Ну что же, каждый живет сообразно собственной совести.
Этим выводом Родионов в который раз и утешился, спеша на доклад к начальству с предложением попытаться вызволить из недоступных украинских просторов столь необходимую в производстве дальнейшего следствия Аллу.
Выслушав предложение майора, начальство категорически заключило:
- Авантюризм!
- Хорошо, я возьму отпуск за свой счет. Вы - ничего не знаете...
- Нам не хватало только обвинений в похищении иностранного гражданина с территории его проживания!
- Она приедет добровольно.
- Ох, Родионов... Даю пять дней. И учти: эти пять дней могут быть квалифицированы как самоволка. Что скажешь на это?
- Спасибо!
- Ох, Родионов...
Витек
С утра Витек планировал осмотреть бетонную будку недостроенной подстанции, которую в своих планах он предназначал для переустройства под пункт придорожного автосервиса, благо автотрасса проходила в двух шагах. Сосед Колька, мужик рукастый и в настоящее время безработный, виделся в этаком начинании в качестве наемного автослесаря.
Отоспавшись, Витек позавтракал, растолкал страдающего от недосыпа и похмельного недомогания соседа и поехал к руинам прошлой социалистической стройки - позабытой и позаброшенной, подобно миллионам иных на бывшем пространстве канувшей в Лету Совдепии.
Побродив в затхлых бетонных стенах, между куч засохшего дерьма, оставленных придорожной публикой, прикинул, что затраты на реконструкцию и взятки местным властям должны оправдаться в самое ближайшее время, если взяться за дело с умом и приложить к строительству собственные руки.
- Узнай, почем доска, кирпич и три грузовика с бетоном, - отдал распоряжение понурому подчиненному.
- Вить, на бутылочку пивка... как? - осторожно задал тот вопрос о заветном.
- Вот... - Витек сунул ему купюру. - Но учти: еще одна такая просьба и ты уволен. Плачешься, что работы нет? Во, - кивнул на строение. - Твоя работа. И охотников на нее найдется сам знаешь сколько...
- Я все понял, Вить... Ты человек авторитетный, понимаю...
- Сгинь, паскуда льстивая! И чтобы сегодня с ценами поспел!
После обеда, переодевшись в драные брюки и застиранную рубашку, Витек замешал цемент, принявшись за ремонт разъехавшейся кладки опорного столба под сараем.
Присев на низенький табурет и перемешивая мастерком цемент в старом оцинкованном корыте, неожиданно увидел подтянутого, худощавого человека в аккуратной белой рубашке и модного покроя брюках, проходящего через калитку во двор. В руках человек держал обтекаемый и плоский портфельчик с хромированными застежками утопленных замков.
Зашелся грозным брехом сенбернар Понтяра, выскочивший из-под веранды, где доселе дремал в холодке.
- Место! - урезонил собаку Витек.
- Простите, Надежда Шепитько здесь проживает? - поинтересовался незнакомец, и тут же при взгляде на Витька, замершего с мастерком, в глазах его появилась настороженная тень узнавания...
Узнавания! Это Витек уяснил сразу, и дрогнуло беспомощно сердце: достали, влип!
- Ну... здесь, - выдавил хрипло.
Незнакомец, явно и бесспорно мент, внимательно оглядев корыто с цементом, произнес безучастно:
- А вы, значит, хозяин дома?
- Ну... - Витек откашлялся, не в силах унять внезапную осиплость голоса.
- И давно здесь проживаете, если не секрет?
- Ты знаешь что? - совладав наконец с судорогой голосовых связок, устало отозвался Витек, опуская мастерок в раствор. - Ты не юли... Вопросы есть - задавай прямо.
- Хорошо, - согласился незнакомец, доставая из кармана рубашки удостоверение. - Вот, ознакомьтесь. И... начнем, что ли, с Лехи... Помнишь такого?
- А чем закончим? - вызывающим тоном спросил Витек, вытирая ладони о рабочие штаны.
- Закончим? Историей, к примеру, как отошел в лучший мир Чума... Хотя едва ли для него он будет лучшим, благодаря земным его похождениям...
- Ага. Ну, тогда слушай, чего уж... Мы ж на территории иностранного государства беседы ведем, так?
- Соображаешь.
- А портфельчик твой... Я извиняюсь, конечно, но в машинку покуда положи и дверцу закрой... Вот так...
Завершив свой рассказ, Витек, с горьким прищуром глядя на приезжего майора из московского РУБОПа, спросил:
- У вас, конечно, свои расклады. Но что моей вины касаемо, то лично я в одном ее вижу: польстился стволы поганые эти продать... Тут - да, каюсь. А что Чуму хлопнул, это мне искупление, а не грех, так рассуждаю. Дальше ваш вывод...
- То есть - в твердой завязке? - внезапно спросил опасный гость.
- Да. С Россией вот распрощался, это - жаль...
- Портфель из машины вытащить можно?
- Ну-у... вытаскивай.
Покопавшись в портфеле, сыщик извлек из него украинский паспорт. Вручил Витьку:
- Передай Надежде... Ее.
- А она уже новый выхлопотала...
- Значит, на память.
- Так что, гражданин начальник, прощаемся или до свидания?
- Честно?
- Конечно, я ж не кривил...
- Ну что ж... В Москву тебя калачом не заманишь, а заманишь - будешь в несознанке, верно?
- Обязательно.
- Значит, считаешь, что совесть твоя чиста? Зря. Из маузера, который ты соседу своему Юре продал, он женщину убил и ребенка. Женщине должен был деньги, а ребенок свидетелем оказался...
- Да ты чего лепишь?
- Ладно, клади цемент без халтуры... Для себя же, поди, стараешься?
- Это так...
Майор Родионов
Приехав в благостный украинский городок, где проживала Алла, Родионов без труда устроился в дешевой и полупустой местной гостинице, откуда, побрившись и сменив рубашку, первым делом отправился к представителям местной милиции.
Свое посещение иностранной провинции в состоявшемся разговоре с начальником уголовного розыска объяснил тем, что гостил у знакомых в Донецке, а после завернул сюда, где, по слухам, можно провести недельку отпуска, предавшись лову крупного сома в живописных рыбных местах. А как не навестить при этом коллег-единомышленников? Даже неудобно не представиться... Тем более подскажут, посоветуют... А если главный сыщик городка не возражает, то хорошо бы и отметить знакомство в каком-нибудь ресторане... Выбор ресторана, естественно, за всезнающим местным милиционером, а угощает, столь же естественно, он, майор Родионов...
От приглашения провести вечер в компании своего московского коллеги сыщик не отказался, и вечер в ресторане провели на славу.
Выпили крепко, от души.
- Видел тут одну дамочку... Очень, скажу тебе, даже... - доверительно проговорил Родионов, поднимая очередную рюмку. - Обменялись с ней взглядами... Ну... в общем, хотя и в зрелом возрасте тетя, а весьма... Хочу познакомиться.
- Где живет? - деловито осведомился компетентный собеседник.
- Там то ли водокачка, то ли... Через улицу от гостиницы. А рядом с водокачкой - дом двухэтажный, желтый...
- Темненькая такая и глаза голубые, да? - уточнил сыщик.
- Голубые-голубые... - мечтательно протянул Родионов.
- И цепей золотых на шее штук пять... - фыркнул милиционер. - Так?
- Ну... - озабоченно подтвердил майор.
- Так это ж Алка! - Сотрапезник расхохотался. - Вот ты молодец, что мне сказал! А то бы сунулся!
- А чего?
- Уникальный бабец! - последовал ироничный ответ. - Только она что?.. Отработка. А вот дочурка ее - это, скажу тебе, матерьял! Увидишь остолбенеешь! Какие там топ-модели - вот кого бы на обложки всех секс-журнальчиков! Обе, кстати, профессионалки... Понял, да? На этом деле помешаны.
- А муж у этой Аллы есть?
- Да чего муж?.. Свыкся. Ее и при нем можно, глазом не моргнет.
- А чего ты тогда насчет "вот бы сунулся"?
- Ну, слушай историю... - откликнулся сыщик. - Алка, значит, у нас еще при социализме платным развратом грешила. Но - грамотно. Охмурила нашего прокурора, и он ей, сам понимаешь, "крышу" и не хотел, а предоставил. Потом перестройка пошла, мутная водичка хлынула, и - поехала она ловить в ней золотую рыбку в Донецк. Открыла бордель, начала дело. Крутилась там долго. Приезжает, а ей сюрприз: дочка Лена в родных краях маму заменила... Не знаю, какой у них разговор вышел, но в Донецк вскоре отправились обе... А там вскоре с бандитами переругались: подсунула Алка какому-то авторитету шлюху, а у нее - сифилис. Тот ей за тухлый товарчик и обман покупателя - неустойку. Как они расплевались - не в курсе, но скоренько вернулись мама с дочкой обратно. А к нам как раз один парень из Армении подкатил, бизнесмен. Устроился тут, развернулся, торговлишку под себя подмял... И выставляет ему Алка, недолго думая, дочку... В качестве любовницы. Армянин - семейный, кстати, дядя - ее поит-кормит, но в кровать тащить не спешит. Месяц проходит, два, крепится кавказский переселенец. А потом, конечно, не удержался... А Леночка прямиком из его койки спешит домой и докладывает маме: получилось! Срочно на медэкспертизу! Съездили на экспертизу, а оттуда к прокурору - выше, так сказать, упомянутому... Прокурор репу почесал - дело сомнительное, судебная перспектива туманна - да и говорит: чего тебе от армянина надо? Денег? Тогда и затеваться глупость, давай его сюда на беседу... Поговорили. Ну, насчет уголовного преследования кавалер и сам не очень-то опасался, но шум ему лишний был ни к чему, и согласился он уладить дело полюбовно. Заплатил, короче. А Алка, не будь дура, вторую жертву избрала: начальника, представь, милиции. Уж не знаю, чем руководствовалась, но на шантаж пошла. Ну и нарвалась! Нервы у начальника крепкие, норов крутой, а возможностей всяких - сам понимаешь... Кончилось дело тем, что поддергивает Алка юбчонку и срочно линяет на заработки то ли в Москву, то ли в Питер... Покуда у начальника озлобление пройдет... А сейчас снова вернулась. Потому, майор, не исключено, что, запав на маму, познакомился бы ты с ее дочкой, а после с прокурором...
