Павел Крылов - Над судьбой
Солдаты бодро шли стройными рядами к роще, вряд ли надеясь найти там хотя бы одного живого дикаря. Круг сужался. До рощи оставалось не более сотни шагов. Залп был настолько неожиданным, что вряд ли кто понял в чем дело. Второй залп последовал незамедлительно. Земля вокруг рощи усеялась трупами солдат. Оставшиеся в живых побежали.
ГЛАВА ПЯТАЯ
При разработке плана операции Сменивший Сущность основную ставку делал на то, что бледнолицые никогда не считали людей с медным цветом кожи существами разумными. Туземцу не отказывали в праве быть хитрым, коварным, смелым, жестоким, сильным, выносливым. Но не разумным.
И когда началась великая битва, энглишам было безумно трудно поверить, что все фрагменты составляют единое целое, а битва является великолепно расставленным капканом, по суи волчьей ямой для энглишей. Никто не сомневался, что краснокожие мастера по этой части. Но этническая память энглишей не впитала в себя страха перед туземцами. Самое большее, что удавалось аборигенам - помать в засаду роту пехоты. Война Черного Орла четко показала предел возможностей краснокожих. И трудно, невозможно было представить, что такой грандиозный по своей смелости замысел под силу алдонтинам.
В отличии от шауни и других кочевых насельников равнин, алдонтины, как лесной народ, были никудышними всадниками. И против кавалерии врага они бросили большую часть своих сил, заранее зная, что если их где и может поджидать неудача, то скорее всего в сражении с конницей.
Второй королевский драгунский полк был доставлен транспортными судами за сутки до начала побоища. Ночью, чтобы не вызвать тревоги у алдонтинов, кавалеристы разбили лагерь в десяти тысячах шагах на северо-восток от форта.
Полк обосновался на живописной опушке возле небольшой скалы. С юга и востока лагерь окружал лес, с севера нависала скала, в сторону форта открывалась равнина. Кавалеристы отлично замаскировали свои позиции и весь день посвятили отдыху. Расположение лагеря в случае нападения врага могло стать весьма невыгодным. Но нападения драгуны не ждали.
Непосредственно перед началом бони полк должен был выйти на боевой рубеж, растянуться в линию и отрезать алдонтинов от леса. Огнем мушкетов и в дальнейшем сабельным ударом гнать дикарей к реке, не давая им вырваться из кольца окружения.
С вечера хорошо отдохнувшие за день кавалеристы разошлись по палаткам. Оружие, упряжь, седла каждый драгун имел под рукой. Лошади на коновязи находились рядом с палатками.
Сменивший Сущность не знал точно, когда прибудут драгуны и где они расположатся. Разведчики с обеих берегов Отца Рек день и ночь следили за каждым всплеском воды. Еще шла выгрузка кавалеристов, а отряды, задействованные для нанесения упреждающего удара, уже стягивались к месту схватки.
Кавалерийская атака пугала алдонтинов не меньше пушек. Полк надо громить сразу всеми силами. Если всадникам удасться развернуться, они сметут все.
Ближе к закату перед часовым - новобранцем, охраняющим северную сторону лагеря, будто из-под земли выросли два матерых волка. Растерявшись от неожиданности, он громко закричал:
- Волки! Волки!
Трусливо озираясь по сторонам, звери побежали к скале, к спасительным зарослям орешника. Лошади, почуяв запах хищников, взбесились. Этот переполох еще больше испугал волков. Неверно выбрав путь отступления, они стали подниматься вверх по скале, превратившись в отличную мишень.
Часовой непонятно зачем выстрелил. Один смертельно раненый зверь вьюном завертелся по земле, другой успел скрыться в зарослях. На выстрел подбежало сразу несколько человек, подошел начальник караула.
- Что случилось? Часовой, почему ты стрелял?
- Господин лейтенант, там волки! Одного я убил.
В это время в орешнике раздалс жалобный протяжный вой. Шагах в четырехстах восточнее ему отозвался другой зверь.
- Да их здесь полно. Черт побери! Ну да ладно, эти недружелюбные места мы покинем утром. Часовой! У тебя есть дела поважнее, чем раскрыв рот, переводить порох попусту. Понабирают в кавалерию кого попало!
Волки были пойманы за несколько дней до развернувшихся событий. Туго связав ноги и челюсти зверей, алдонтины доставили их прямо к лагерю драгун. Четверо молодых воинов надели на себя свежесодранные волчьи шкуры и, поглощенные ночью и густым туманом, почти не приминая травы скользили вокруг враждебного бивака. Запах хищников постоянно заставлял лошадей вздрагивать, а кавалеристы постепенно привыкли к их беспокойному поведению.
Лагерь заснул. Стояла тишина, изредка прерываемая волчьим воем и храпом лошадей.
Шесть сотен воинов одновременно со всех сторон вошли в стан врагов. По одному на каждого драгуна. Их задача - убивать сонных врагов и уводить лошадей. Но туман не стал союзником алдонтинов. Энглиши обнаружили противника еще до начала атаки. Бой превратился в разбросанные по всей территории поединки. Управлять воинами при такой видимости было почти невозможно. Кроме ножей и топоров алдонтины не имели другого оружия. Огонь мужшеток и пистолетов остановил атаку. Она захлебнулась. Великолепное метательное оружие - топорик оказался бессильным перед драгунской саблей. Понеся немалые потери, алдонтины отступили.
Драгуны быстро организовали боевое построение, чтобы немедля начать преследование бежавшего врага. Их положение осложнялось тем, что преследовать было некого. Противник растворился в ночи. Собравшиеся на пятачке кавалеристы стали отличной мишенью и была поставлена задача срочно вывести полк из лагеря. Но в это мгновение со скалы, а также из леса с юга и востока раздался залп. Стреляло не менее двухсот ружей. Конечно, в темного попасть в противника нелегко. Но ряды драгун значительно поредели. Прячась за туши убитых лошадей, прикрываясь трупами товарищей, они заняли круговую оборону.
Сразу пришло осознание - в рукопашную туземцы не пойдут. Дикари явно не испытывали недостатка в порохе и свинце.
Откуда у врагов столько ружей?! И кто вообще напал на лагерь? Ночь не дава ответа. Залпы следовали один за другим и драгуны гибли, так и не приняв бой.
Путь на запад, в сторону форта, был свободен. Туземцы не закрыли его. Была ли это оплошность или ловушка, не имело значения. Вскакивая на лошадей, где по одному, а где по два всадника, драгуны с ходу пускали коней в галоп. Так и не создав строя, они мчались к спасительному форту. Никто не обращал внимания на несущиеся со всех сторон пули. Каждый спасал свою жизнь. Но половина драгун уже никуда не спешила.
В пятистах шагах от лагеря, на поляне, растянувшись глубоким полукольцом, скрываемый предутринними сумерками и не конца растаявшим туманом, бледнолицых ждал конный отряд в пять сотен всадников. На флангах его усиливали шесть сотен пеших воинов, участвовавших в первой атаке на лагерь.
Первые ряды драгун понимая, что попали в западню, пытались на всем скаку осадить коней. Но тысячи стрел уже неслись к своим целям. Напирающие сзади драгуны лишь прибавили неразберихи. Пытаясь развернуть лошадей и отступить назад, энглиши, осыпаемые градом стрел, потеряли последнюю надежду на успех. Каждый думал лишь об одном - подороже продать свою жизнь. Энглиши отстреливались, с отчаянием обреченных бросались в рукопашную.
Сзади подбежали алдонтинские стрелки. Двести ружей били в спину с расстояния в несколько шагов. Энглиши падали и падали с лошадей, проклиная тех, кто ввергнул их в эту авантюру.
Только несколько раненых оказалось пленниками. Воины собирали оружие, сгоняли в табун трофейных лошадей. К Зоркому Соколу подвели пленных. Их можно было пересчитать по пальцам. Один новобранец плакал. Другой, встав на колени молился Богу. Рыдая, он просил не убивать его. Рыжие, медного отлива волосы, кудрями ниспадающие на бледное, конопатое лицо, дрожащие тонкие губы - он не казался героем.
Всех пленных привязали к деревьям. По приказу вождя новобранца оставили в кругу краснокожих. Зоркий Сокол вплотную приблизился к нему.
- Ты, как и все они, пришел сюда убивать дикарей, чтобы заработать деньги. Они мертвы, ты жив. Ты очень хочешь жить и твой Бог пожалел тебя. Что ж живи. У тебя есть выбор. Бери!
И Зоркий Сокол протянул драгуну саблю. - Бери!
Суровые глаза туземного вождя со страшной силой насквозь пронизывали новобранца. Дрожащей рукой он взял оружие и в растерянности встал среди краснокожих.
- Убей любого из нас. Может быть ты успеешь. Что же ты замер? Ты же за этим пришел сюда!
Драгун стоял в полной растерянности. Голова шла кругом. Он просто не понимал, что происходит.
- Убей себя и тебе не придется выть, когда с тебя будут снимать скальп.
Парализованный драгун стоял как вкопаный и молчал.
- Как любят жизнь энглиши. Что ж бледнолицый! Ты убьешь вот того офицера и можешь уходить. Давай!
Новобранец сразу понял все. Дикарь хочет, чтобы он зарубил майора Лонглайфа. И его отпустят домой. Он сразу направился к дереву, где был привязан майор.
