Борис Екимов - В дороге
От хутора Камыши, от Великановых, ехал я, а из головы не шел несложный и горький подсчет: сто трудовых лет отдала земле семья Великановых - а что получила за свои труды? И вспомнился прошлогодний разговор с Николаем Степановичем Епифановым, когда он сказал с гордостью и болью: "Двадцать лет проработал в колхозе, ничего не имел, кроме мозолей. Один год на себя потрудился - купил две машины". Эту гордость надо понять, ведь легковая машина у нас, особенно на селе, - показатель благосостояния. "Он машину имеет" - этим все сказано.
О братьях-близнецах Епифановых я немного рассказывал, обещая вернуться к ним. Прошел год. Что изменилось, что нового на земле Епифановых? Николай Степанович, как и прежде, занимается молочным животноводством. У него нынче 60 дойных коров. За прошлый, 1992 год получил он молока 160 тонн. Все первым сортом. Еще имеет 60 голов мясного скота, 25 лошадей. Добавилось и земли, 98 гектаров. И там, где два года назад была пустая степь, стоят капитальный коровник, телятник, зерносклад, силосохранилище, новый дом, поднимаются стены своей машиноремонтной мастерской с теплой стоянкой для техники. В планах строительство птицефермы для зятя, который будет заниматься товарным яйцом. Есть договор на аренду земли с соседним колхозом, присмотрена хорошая порода скота в Палласовском районе - казахская белоголовая, 150 голов. Надо взять ее, заниматься мясным скотоводством. Кроме своей семьи в хозяйство пришлось нанять трех работников: доярку и двух скотников. Но главное - труды собственные в "убыточном" для колхозов животноводстве. Епифанову оно приносит доход.
Усадьба другого Епифанова, Анатолия Степановича, и вовсе впечатляет. Прошлым летом кипела здесь стройка. Нынче потише. В кирпичной конюшне, в ее денниках, стоят лошади. Скаковые, участники и призеры российских и международных соревнований. Тренируют их в огромном крытом манеже, который рядом. При конюшне зерносклад. Идет отделка в новом доме хозяина.
Лошадей у Анатолия Степановича почти две сотни, 100 голов мясного скота, 100 свиней. Опять то же "убыточное" в колхозах мясо Епифанову приносит доход. Пришлось в этом году купить еще 2 трактора и комбайн "Дон", ведь земли у Анатолия Степановича почти 350 гектаров, из них 300 пашни. Впереди новые стройки, ведь конезаводу Епифанова от роду лишь три года. Нужны еще одна конюшня, скаковое поле, гостиница, чтобы конники съезжались не только на соревнования, но могли жить и тренироваться. Нынешней осенью на первом в России частном конезаводе Епифанова прошли областные соревнования. Надеюсь, что впереди - российские и международные.
Трудно поверить, но еще два года назад здесь было пустое поле. Братья Епифановы пришли сюда, отрезав прежнюю жизнь. Это было очень непросто вчерашнему конюху и скотнику. Анатолий Степанович в свое время собственный дом заложил, чтобы получить ссуду на выкуп лошадей. И нынешнее их бытие не мед, а труды и труды. Кипела стройка в прошлом году, строятся и теперь. Но вместе с этим пашется земля, сеется и убирается хлеб, по полтонны молока отправляет каждый день Николай Степанович на завод, 100 тонн мяса получил Анатолий Степанович, он растит и тренирует лошадей. Хозяйства братьев расширяются. И все это - земли, постройки, скот, техника - собственность Епифановых, которая по наследству перейдет от отцов к детям. Это не теоретические паи да дивиденды колхозной семьи Великановых. Хотя Великановы трудятся, наверное, не меньше.
У Епифановых те же трудности, что и у колхозов. Но уверенность в завтрашнем дне бульшая. Хотя бы потому, что они лучше хозяйствуют. В совхозе, из которого они вышли, в октябре еще хлеб не весь убрали, еще пашут и сеют, надеясь на авось. У Епифановых озимая пшеница взошла и кустится. Сена заготовлено вдосталь. А когда зашел разговор о том, можно ли сейчас выходить из колхоза при таких ценах на технику и горючее, при всеобщей неразберихе, Николай Степанович сказал: "Можно. Трудно, но можно. Надо иметь желание".
При нашем разговоре присутствовал еще один Епифанов - Александр Степанович, старший брат, бригадир животноводства колхоза "Суровикинское". Он добавил: "Можно, если ты - Анатолий или Николай Епифанов", имея в виду мощную энергию братьев во всех делах. С этим доводом нельзя не согласиться. Одно дело, когда хозяйствует самостоятельно вчерашний секретарь обкома, директор совхоза, главный экономист, у них немалый хозяйственный опыт, образование. У вчерашних колхозных скотников Епифановых - восемь классов хуторской школы. Но справились, одолев все премудрости и препоны. Хотя многое непривычное их еще ждет впереди.
Когда год назад я написал о Епифановых в районной да областных газетах, то получил несколько негодующих писем. "Расхваливаете Епифановых, - укоряли меня. - Они, дескать, умеют трудиться. Им - землю. Но для всех 300 миллионов советских граждан земли не хватит. Что же им делать? В батраки идти?" Батраками мои читатели быть не желали.
И вдруг этим летом одна из областных газет поместила небольшую заметку в спортивном отделе. Там говорилось о соревнованиях конников и сообщалось, что победу одержал "батрак из хозяйства Епифанова". Газету заметили, и попала она в руки работников А. С. Епифанова, которых у него нынче 12, что совершенно естественно для большого хозяйства. Газетная заметка людей взбудоражила, оскорбила. К тому же кто-то "объяснил" им, что написал заметку сам хозяин. А значит, он их батраками считает. Работники Епифанова отказались выходить на работу. Бастовали целый день. С трудом, но удалось Анатолию Степановичу доказать, что всему виной чужая глупость. Пришлось ехать за сто пятьдесят верст в областной центр, в газету, требовать объяснений и опровержений.
На следующий день работа в хозяйстве пошла своим чередом, но один из работников все же уволился, не желая быть батраком. Такая вот психология: хозяевами быть не готовы, но и работниками у Епифановых - тоже. Можно ли это понять? Считаю, что можно и нужно. Все мы вчерашние советские люди, воспитанные одними идеями: коммунизм, всеобщее равенство, братство. С детских лет мы запомнили, что "владыкой мира будет труд", "гордое имя - рабочий", "кто был никем, тот станет всем", "мир - хижинам, война - дворцам".
И слово "батрак", в начале века стоявшее вне политики и по словарю Даля означающее лишь наемного работника, "особенно в деревне для полевых работ", постепенно обретало острую политическую и социальную значимость. А ведь еще в 20-е годы наемный работник в пору сенокоса, уборки хлебов - явление рядовое. Сосед мой, ныне покойный Кузьмич, вспоминал, что каждый год косить хлеб его отец нанимал двух человек, обычно из России приходивших в эту пору на заработки. Семья была небогатая, с шестью малыми детьми. В уборку выгоднее было нанять людей, заплатив им, но не потерять урожай. Большая же Советская Энциклопедия внятно разъясняет, что "батраки - наемные рабочие в капиталистическом сельском хозяйстве. Батраки работали по 12 - 14 часов, жили в хлевах, амбарах, землянках". Батрачкой ли, работницей была с тринадцати лет моя покойная тетя Нюра. Умерла моя бабушка рано, оставив деда-вдовца с четырьмя детьми. Тетя Нюра - старшая. Когда началась уборка хлебов, пришла Кочмариха, владелица земель, скота. "Твоя мать у меня хорошо работала, сказала она. - Иди и ты. Платить буду, как всем. Старайся". Тринадцатилетняя жница всю жатву проработала рядом с другими, рядом с Кочмарихой. Когда уборка закончилась, Кочмариха похвалила: "Молодец. Будешь у меня работать, подрастешь, я тебя в хорошую семью замуж отдам".
Позднее, когда Кочмариху раскулачили, а батраков отменили, тетя Нюра работала на пароходе официанткой, прачкой и уборщицей одновременно, спала в сутки три - четыре часа. Но была уже не батрачкой, а членом профсоюза. За жизнь ей пришлось много и тяжело работать. Однажды послали ее от артели на сельхозработы сено косить. Косить нужно было на залитой водой земле и таскать накошенное по воде на берег, там раскладывать и сушить. Работа тяжелая, но пообещали дать копну сена для своей коровы. Две недели тетя Нюра косила по пояс мокрая, среди комарья. "Кошу, таскаю, раскладываю, сушу. Увозят мое сено и увозят. Так и не дали ничего. Уж так я плакала, так горько плакала... Так мне было обидно..." Обиду не утишили годы. А ведь была она тогда не батрачкой - полноправным членом артели, а значит, "хозяйкой".
Знаю, что найдутся люди, которые приведут примеры прямо противоположные. Вот строки из письма: "Мою свекровушку мать с 7 лет отдала на хутор Липолебедевский в няньки. Там до 19 лет она и жила, пока не подошла пора выходить замуж. Ну и чем же наградили ее хозяева под венец? Сшили ей сатиновую розовую кофту и голубую с лентами юбку. Это за 12 лет труда и труда". Наверное, было и такое. И человеческая мудрость не в том, чтобы проклинать или славить времена прошлые, правильней будет горького не повторить, доброго не утерять. Называется это - опыт человеческий. Надо понять, что все мы у царя ли, у Бога в работниках. Лишь "цари" разные. У одного - директор, у другого редактор, у третьего - Епифанов, который хозяйствует, расширяет дело и, как всякий хозяин, рискует однажды потерять все от засухи ли, эпидемии, пожара, перемены политики наверху. Он и работает не меньше, а больше других. Недаром сказала женщина-штукатур из тех, что Епифанову дом строят: "Я здешней хозяйке не завидую".
