Александр Зиновьев - Искушение
В брежневские годы в огромной степени усилилась тенденция к идеологическому кризису, зародившаяся еще в хрущевские годы как следствие десталинизации страны. Хотя в эти годы идеологический механизм, руководимый Сусловым, и идеологическая обработка населения достигли беспрецедентных масштабов, они не смогли остановить нарастание идеологического и морально-психологического кризиса советского общества. Чем мощнее становилось идеологическое давление на население, тем менее эффективной становилась идеология, и тем хуже относились к ней оболваниваемые массы. Чем больше старалась огромная армия идеологических работников приспособить достижения науки и техники к нуждам идеологии, тем больше последняя разрыхлялась, тем больше она теряла свою монолитность и воинственность. Разрастание идеологического и пропагандистского аппарата и проникновение в идеологию идей современной науки не устраняли главного фактора, лежащего в основе кризиса советской идеологии, а именно ее резкого расхождения с реальностью советского общества и интеллектуальным состоянием активной части населения. Весь послесталинский процесс модернизации советской идеологии заключался в накоплении элементов антимарксизма, антикоммунизма и антисоветизма в самой марксистско-ленинской идеологии как идеологии государственной. Освобождаясь от влияния марксистско-ленинской идеологии, советские люди, однако, не освобождались от идеологии вообще. Они подпадали под влияние западной идеологии, т.е. идеологии антимарксистской, антикоммунистической и антисоветской.
Местный прогресс
Город Красноармейск, где вырос Юрий Чернов, был почти полностью продуктом советской истории. До революции это был небольшой поселок Троицк с церквушкой и церковно-приходской (начальной) школой. После окончания Гражданской войны около Троицка построили казармы и конюшни для кавалерийской дивизии. Тогда-то и переименовали поселок в Красноармейск. Затем в поселке появился медицинский пункт, превратившийся в больницу, семилетняя школа, пункт по приему от крестьян натуральных налогов (сена, мяса, молочных продуктов), хлебопекарня и другие мелкие заведения. В конце двадцатых и начале тридцатых годов в Красноармейске открыли ветеринарный техникум, курсы трактористов и школу младших командиров. Значительной вехой на пути прогресса явилось открытие исправительно-трудового лагеря неподалеку от поселка и мастерских при нем. Красноармейск превратили в районный центр, разместив тут множество учреждений. Школа стала десятилеткой и открыли две новых. Около города вскоре возник крупнейший в области свиносовхоз. Короче говоря, к началу войны с Германией Красноармейск стал значительным по партградским масштабам городом. Были построены железнодорожная ветка и шоссейная дорога, соединившие его с Партградом.
Во время войны в Красноармейск эвакуировали военное училище, госпиталь и завод по производству снарядов и патронов, которые тут и остались насовсем.
После войны около города построили новый исправительно- трудовой лагерь, химический комбинат и атомное предприятие для мирных целей. Город стал вторым по размерам и по значению в области после Партграда. Когда в моду вошло слово спутник, его стали называть спутником Партграда. В городе появились новые школы, техникумы, училища, культурные учреждения, конторы и т.д. Тридцатикилометровое пространство между Красноармейском и Партградом было застроено так, что наметилась очевидная тенденция к образованию гигантского города, сосредоточившего в себе около половины населения всей области.
Какой бы ужасный вид ни имело все то, что создавалось и вырастало в Красноармейске и Партграде, в сравнении с аналогичными явлениями на Западе, это так или иначе означало колоссальное усложнение общественной жизни и беспрецедентный в истории скачок в развитии. Если бы те, кто стал усиленно проповедовать идеи возвращения России в дореволюционное состояние и идеализировать это состояние, сравнивая бы суммарную картину хотя бы одного Красноармейского района в начале восьмидесятых годов с суммарной картиной этого района в лучшие дореволюционные годы, они увидели бы, что никакого пути назад уже нет и никогда не будет. Но никто этого не сделал. И даже официальная идеология и пропаганда не смогли использовать этот мощнейший аргумент в борьбе с теми, кто с началом перестройки начал открыто проводить линию на дискредитацию и разрушение всего того, что было создано за семьдесят лет советской истории.
Упомянутое выше усложнение общественной жизни области и района сопровождалось разрастанием системы власти и управления. Но это разрастание шло таким путем, что с каждым годом возрастало расхождение между управляющей системой и управляемым общественным организмом. Первая становилась все более неадекватной второму, все более иллюзорной, замкнутой на свои собственные интересы, а второй все более уходил из-под ее контроля, превращался в фактически неуправляемую мешанину огромного числа людей, предприятий, учреждений, действий и событий. Символами этого чудовищного несоответствия системы власти и управления подвластному и управляемому обществу стали в Партграде- первый секретарь обкома партии Сусликов, а в Красноармейске секретарь райкома партии Елкина.
Положение сложилось аналогичное тому, какое имело место в начале войны с Германией в 1941 году, когда во главе фактически новой армии оказались руководители вроде Ворошилова и Буденного, способные лишь стоять на Мавзолее во время парадов войск или гарцевать на цирковых лошадях, принимая эти парады. Тогда пришлось отстранить этих дегенератов- полководцев от командования войсками. С дегенератами-руководителями в брежневские годы произошло обратное. Главный дегенерат-руководитель Брежнев был увешан наградами и раздут до масштабов эпохального гения. А дегенераты помельче, вроде Сусликова и Елкиной, сделали блистательную карьеру. Сусликов был поднят на высший уровень власти - в аппарат ЦК КПСС, а Елкина вознеслась на областной уровень. Так что не случайно ничтожества вроде Брежнева, Сусликова и Елкиной вырастали в величины символические в сознании молодых людей, остро ощущавших характер происходящего в стране процесса. Юрий Чернов был одним из них.
Трясина
Значительную часть Партградской области занимали болота, заросшие местами настолько, что образовали своеобразное природное явление на грани между болотом и твердой почвой. Трясина занимала больше половины территории Красноармейского района. Жители области поэтому чаше называли район просто трясиной. Трясина играла в истории области существенную роль. Ее принимали во внимание в Москве, когда решали, где создавать исправительно-трудовые лагеря огромного размера, где строить крупнейший в стране химический комбинат и первое атомное предприятие для исследовательских целей и производства материалов для атомного оружия и для атомного топлива.
Партградская трясина стала прообразом социальной истории области. Природная эволюция трясины заключалась в структурировании этого куска материи, в усложнении, в обогащении жизненных процессов. Если бы естествоиспытатель сравнил состояние этого района планеты в то время, когда тут в постледниковый период образовались озера и появился какой-то растительный и животный мир, с тем, его состоянием, когда тут стали образовываться болота, а последние стали превращаться в современную трясину, он без всяких колебаний констатировал бы прогресс во многих отношениях. Но прогресс особого рода - прогресс трясинный. Нечто подобное стало происходить тут и в жизни людей в послереволюционные годы. На место чистых социальных озер с бедной флорой и фауной тут стало образовываться более сложное и оживленное социальное болото, а последнее стало стремительно превращаться в структурно сложную индустриальную трясину. Не только образованные и критически настроенные жители области, но и рядо-. вые граждане в бесконечных жалобах на свою жизнь называли ее не иначе как трясиной. - Что бы у нас ни делали, - говорили они, - все равно все заглохнет в нашей трясине. Вожди же области видели в этом не столько недостаток, сколько достоинство. Маоцзедунька не раз говорила в порыве пьяной откровенности, что нашу партградскую трясину не смогут взбаламутить никакие ураганы истории.
В личной жизни вождей области трясина играла роль исключительно прогрессивную. Когда началось освоение целинных земель в Казахстане, в Партграде с призывом начать освоение трясинных земель выступили первый секретарь обкома партии Портянкин и растущий партийный работник Сусликов, впоследствии сменивший скакнувшего в аппарат ЦК КПСС Портянкина на посту первого секретаря обкома. Оба они стали Героями Социалистического Труда. Молодой партийный работник районного масштаба Евдокия Елкина была награждена орденом Знак почета только за то, что половину территории ее района занимала трясина.
