Алексей Гастев - Как надо работать (сборник)
План электрификации обозначает известную индустриализацию нашей страны, соединенную с заселением огромных пустырей, нетронутых мест. И главным выражением этой колонизации является мощное передвижение на Восток. И не мудрено, что наибольшая хозяйственная инициатива, наибольшее хозяйственное маневрирование обнаруживает как раз та часть нашего хозяйства, которая имеет дело с оживлением нетронутых мест. Очевидно, что мы стоим накануне какого-то огромного движения, соединенного с этим перемещением.
Генеральный план электрификации будет, несомненно, несколько раз пересматриваться, но так же несомненно, что он выражает все-таки это передвижение нашей хозяйственной, а следовательно, и общей культуры.
§ 5. Народная энергетикаА между тем до сих пор еще сильна определенная идеологическая рутина; и она еще долго будет тянуться. Рутина, которая выражается в чеховских словах: — В Москву! В Москву! В Москву!
Этот лозунг нужно будет противопоставить другому — определенной экстенсификации нашей культуры. Не бегство в Москву, куда идут ходоки «к самому Калинину», где по рассказам живут чрезвычайно умные студенты, где находятся все входы и выходы в правящие учреждения, где живут золотые спекулянты, а нужно создать настоящее народное и хозяйственно-культурное движение обратно в неисследованные глубины России.
Лозунг «В Москву» нужно повернуть и обратить в лозунг «В целину!».
Нужно будет, очевидно, — отчасти уже отвечая начавшемуся хозяйственному возрождению, начавшейся реализации плана хозяйства и формулирующейся таким образом культуры, — кинуть лозунг «Идите вглубь!». Творите культуру там, где вы сейчас стоите. Не двигайтесь в центр, не создавайте в угоду прошлому чиновничью культуру, а делайте там, на месте — все, что вы вздумаете, имея в виду самые ограниченные средства. Обычаи попрошайства от государства, которое практиковалось нашим традиционным купечеством и мещанами, в значительной степени перенесены сюда, в наше новое революционное отечество. Им надо противопоставить другое: — «Борись с тем, что есть!»; если недоволен тем местом, на котором ты стоишь, то с тем вооружением, с тем инструментом, который есть у тебя в руках, иди дальше в новые места, но только не стремись в «Москву», не стремись в старый насиженный центр, где тебя интересуют различного рода встречи с людьми, могущими дать субсидии. Точно так же не стремись туда для того, чтобы обязательно быть зачисленным в университет. Ибо все равно университеты под напором потока в центр лопаются. Они могут вмещать все меньше и меньше людей. Если они вместят в два раза больше, чем они могут вместить теперь, то ведь не в них же будет формироваться та культура, которая нужна новой хозяйственно-инициативной России. Нужно создать тип, идущий прямо с низов — энергичные предприимчивые истоки, которые могут там на месте соединить преданность государству с хозяйственной предприимчивостью и инициативой.
Мы очень много говорим об американизме, а между тем американизм должен характеризоваться вовсе не изысканным образованием, а прежде всего неизбывной энергией. Все великие американские изобретатели и дельцы вовсе не были людьми, получившими высшее или даже среднее образование. Они были энергичными самородками, которые могли в любом брошенном вагоне или же просто в пустыре сделать изобретение — и им победить. Очевидно, тот тип культурного человека, который нам придется создавать в унисон с развертывающимся хозяйством, будет характеризоваться не теми чертами, которые интересовали старую русскую, — начитанную, но неряшливую интеллигенцию.
§ 6. Создание новых культурных установокДля того, чтобы побеждать на хозяйственном фронте, для того, чтобы можно было побеждать при невыразимой бедности оборудования, чтобы выковать в себе способность к хозяйственному маневру и в то же время быть преданным государству, нужно будет иметь особые качества, которые до сего времени еще не ясно выступают. Они рассеяны по различного рода организациям иногда только намеками, иногда только одной какой-либо линией — и нуждаются в своем синтезе. Эта установка на культуру должна быть сконструирована так, чтобы она была действительно культурным вооружением в будущем хозяйстве. Это тот тип, который мы желаем создавать. Та культура, которая нам нужна при этих условиях, — есть культура сноровки.
Самая культура в нашем понимании — есть не что иное, как техническая и социальная сноровка. Эта культура требует целого ряда качеств, которые мы будем называть установками. Под именем культурных установок мы разумеем такого рода биологические и социальные качества, овладение которыми обеспечивает носителю этих качеств культурную и социальную победу. Ясно, что список этих качеств можно вывести из тех истоков, которые были отмечены выше, и из тех перспектив, которые фиксированы в нашем генеральном плане хозяйства.
НАМ НУЖНА НЕ ПРОСТО КУЛЬТУРА, НАМ НУЖНА КУЛЬТУРНАЯ УСТАНОВКА
§ 7. Программа культурной установкиНиже мы постараемся вскрыть отдельные пункты программы. Мы хотели бы на них смотреть в значительной степени как на методику. И только тогда, когда самое движение за эту программу уже примет осязательные формы, можно будет эту программу в значительной степени дифференцировать. Сейчас же мы даем ее общий комплекс.
А. НАБЛЮДАТЕЛЬНОСТЬ
Воспитание наших органов чувств, таких особенно, как глаз и ухо, мы ставим на первое место. Понятно, что это воспитание зоркого глаза и тонкого уха, хотя бы для этой цели специально вооруженных, мы выставляем как средство для воспитания фиксированного внимания.
Способность фиксировать внимание в любой момент на любой цели, точно и определенно эту цель ограничивать определенным участком или определенным движением — должна считаться азбукой и введением к этой новой культурной установке. Уже как определенный вывод отсюда мы должны будем отметить настороженность, как качество, необходимое наблюдательному человеку. Способность в любой момент слушать, в любой момент воспринимать, быть готовым в каждый момент отвлечься от. того, чем в настоящий момент занят, и отдаться очередной, хотя бы и случайной вещи — является принадлежностью того типа культурного человека, который нам нужен. Приемы наблюдения должны быть сложены в особую науку. Об этом необходимо не только писать различного рода ученые книги, об этом необходимо выпускать особые практические руководства. Наблюдательность мы считаем шагом к жизненному анализу. Только тот человек может серьезно анализировать действительность, точно раскалывать ее на определенные отдельные звенья, кто привык точно наблюдать, быстро фиксировать свое внимание, развязывать своим наблюдением отдельные связанные вещи.
Современная школа едва ли может считаться школой наблюдательности. Она скорее, несмотря на все ее реформы, является учреждением, в котором приучают не столько точно наблюдать, сколько приучают к внимательному самонаблюдению и поверхностности. Не надо думать, что черта наблюдательности нами выставляется как специфическая принадлежность того строя, в котором мы живем. В западноевропейских странах наблюдаются педагогические течения (лабораторный метод Монтес-сори и пр.), которые построены на основе тренировки наблюдательности, но они, конечно, тонут в сравнении с таким широким движением, как бойскаутизм. Это огромное течение возникло в значительной степени как реакция школе. Мы не будем здесь говорить о специфически буржуазном значении бойскаутизма (разведка против туземных колониальных народов). Мы отметим только, что современные культурные народы, живущие в городах, приученные к особому оранжерейному способу наблюдения, мышления, должны были перевертывать свою культуру в сторону примитивного, почти дикарского наблюдения, которое тренировало бы огромные массы молодежи в области наблюдательности.
Уменье обращаться с различного рода показателями наблюдения, как, например, компас, часы, хронометр, бинокль, всякого рода подзорные трубы, уменье ориентироваться в различного рода как диких, так и городских местах, должно быть признано нами как самое необходимое для нашей новой культурной установки. Эти показатели наблюдательности могут быть чрезвычайно простые и, в то же время, они могут быть и очень сложными. Самая программа этих показателей может располагаться концентрами — начиная от способности определять время по солнцу или по движению на тротуарах людских масс и до способности обращаться с тонкими хроноскопическими приборами. Во всяком случае, особая тренировка, будет ли она выражаться в школьном упражнении, в юношеских играх или же в особых хозяйственных маневрах, такая тренировка наблюдательности должна быть принята нами как основная черта нового культурного человека. Мы ее должны противопоставить незнайству, ротозейству и нашему русскому философскому нигилизму, чуждому всего мелочного и конкретного.
