Кира Эллер - Кома
- Буду скрываться, - решила я наконец, - пока не отомщу Дьяволу.
Янек вздохнул.
- Не надо ему мстить. Пожалуйста, не надо.
- Как это не надо, - взвилась я, - он меня притеснял, он меня оскорбил перед всем городом, все его шлюхи видели, как я на коленях ползала. Тебе этого мало?!
- Не надо ему мстить, - повторил Янек, - он уже за все наказан. Да так, что тебе и не снилось. Помнишь ту тетку?
- Какую еще тетку? - огрызнулась я.
- Которая работала уборщицей в баре. В тот вечер... Когда Шейн узнал, что кольцо у тебя... Он не смог сообщить об этом Дьяволу. Не успел. Но он написал записочку. И попросил уборщицу ее передать.
- Это не ту, что она отдала ему на мосту?
- Ту самую. С этим убийством заварилась такая каша. Бар закрыли, город сошел с ума, она никак не могла Дьявола поймать. Даже домой приходила несколько раз, но не застала.
- А ведь я ее видела, - прошептала я.
- Когда он прочитал записку и понял, что кольцо у тебя, он чуть с ума не сошел. Он прыгнул за тобой, но было слишком поздно... С тех пор он совсем свихнулся... Первые несколько дней он почти беспрерывно рыдал. Потом носил цветы к мосту, забросил всех баб и тусовки, из дому больше не выходит, кажется, хоронит себя заживо.
- А какое ему до этого дело? Почему это колечко играет для него такое значение?
- Понятия не имею.
Вот значит, как... не по мне ты плакал, Иде. Только кольцо тебя интересует... Но если оно твое, то придется сначала тебе свои права доказать... А я не сдамся.
- Неважно, - отрубила я. - Моих планов это не меняет. Я намерена посидеть какое-то время втихаря, а там посмотрим...
- Дело твое, - вздохнул Ян.
Спала я в ту ночь потрясающе, до того приятно было лежать на сухих, мягких простынках, это вам не тина и консервные банки. И даже не подозревала, что готовится за моей спиной.
Часов в семь утра Янек выскользнул из дома, постаравшись как можно тише прикрыть за собой дверь. Ушел он недалеко - всего лишь поднялся этажом выше и нажал кнопку звонка рядом с аккуратненькой цифрой 409.
- Что тебе надо в такую рань? - Иде открыл почти сразу.
- Есть новости.
Идео помедлил, но отодвинулся.
- Заходи. Что случилось?
Янек оглянулся.
- У тебя никого нет?
- А разве теперь у меня может кто-то быть? Кроме того, в этот дом я никогда никого не приводил.
- Хорошо. Потому что то, что я скажу, слышать никто не должен, - он взял предложенный бокал и благодарно кивнул.
Помолчал, потом сказал:
- Она жива.
- Кто? - не понял Иде.
- Кей жива. Объявилась сегодня ночью.
- Как жива? Она же утонула! Или она все это время морочила нам голову?
- Похоже, что нет, - пожал Ян плечами, - говорит, очнулась сегодня ночью в реке и выплыла. Она в жутком шоке, что прошло столько времени, и в ситуации не ориентируется. До сих пор думает, что это ошибка. Правда, похожее уже случалось, но не на столько же...
- Что именно случалось?
Ян выложил ему всю историю с ванной. Иде долго сидел молча, болтал жидкость в стакане, наконец сказал:
- В общем, если на ней кольцо, то так вполне могло быть... Только мне не понятно, почему мне не сказали....
- Что не сказали? - удивился Ян.
Иде отмахнулся.
- Неважно. Что она собирается делать?
- Похоже, мстить тебе. Она очень зла. И вообще, что это за заварушка с кольцом?
Иде нахмурился.
- Я тебе, конечно, очень благодарен... Но, боюсь, это я могу объяснить только самой Кей. Так что мне надо как-то ее выманить, прежде чем она проломит мне череп из-за угла, - он тяжело вздохнул, - нет ничего страшнее разгневанной женщины. А если это Кей, то можно сразу составлять завещание...
Янек уже понял, что от этой ледяной статуи больше ничего не добиться. Он встал.
- Пойду я, пожалуй, пока она не проснулась. А то ведь и мне не сдобровать. Самое главное я тебе сказал.
- Спасибо, - ответил Иде, - огромное спасибо, я не забуду, - и закрыл дверь.
А предатель Ян понесся вниз по лестнице обратно к себе домой с чувством выполненного долга.
Проснулась я когда уже было далеко за полдень. Денек был замечательный, солнышко так и припекало, да и что странного - июль все-таки. После того, как я посмотрела внимательно газеты и телевизор, я окончательно в этом убедилась. Янека не было, а потому я нагло забралась в холодильник, позавтракала и решила исправить положение со своим внешним видом. Я вытащила на солнечный балкон шезлонг, установив его в угол, который не мог бы просматриваться сверху, на случай если Дьявол выйдет покурить или почесать волосенки, и развалилась на солнышке. Я попеременно подставляла то один бочок, то другой, в надежде, что снова стану шоколадкой. Увы, я перестаралась. Через пару часов шоколадкой и не пахло, зато я напоминала милого розового поросеночка, или даже скорее крабовую палочку - внизу белая, сверху красная. Одно расстройство, а не загорание. Впрочем, я всегда так. Обгораю хорошо, загораю плохо. Еще пара дней таких развлечений и все будет в норме. Я еще крутилась перед зеркалом, разглядывая обгоревшую спину, когда хлопнула входная дверь и в комнату ввалился Янек с большим мешком пончиков в руках.
- Привет, - чмокнул он меня в щеку, - уже принялась восстанавливать божеский вид?
- Угу, - я попыталась конфисковать пончики.
- Э, нет, - он поднял мешок высоко над головой, - Доставай молоко, или что ты там еще будешь, и сядем поедим нормально.
- Бяка, - надулась я и пошла вытаскивать молоко из холодильника, Кстати, - спросила я, - как там Моника?
- Хорошо, - ответил брат, - она уже пришла в себя, наверно, скоро можно будет вернуть ее в город. Да, - задумался он, - вот мои поедут домой, ее и захватят.
- Хорошо? - переспросила я, - как так?
Он замялся.
- Она была в таком шоке все это время, что мы просто не могли ей сказать, что ты утонула. Так что она единственный человек в городе, который считает, что ты жива и здорова. Она, конечно, удивлялась, - продолжал он, - что ты не звонишь и не приезжаешь, но мы ей наврали, что у тебя какие-то важные дела.
- Вот как, - я принялась разливать ледяное молоко по чашкам, - это хорошо...
Он сел за стол и вытянул с блюда самый сахарный пончик. Заметив такую наглость, я шлепнула его по рукам, пончик отняла, а ему дала другой.
- Ты еще не отказалась от своих намерений? - резко переменил тему брат, насчет Дьявола?
- Неа, - ответила я, выложив самые аппетитные пончики в ряд перед носом. Образовалась пончиковая очередь на съедение, и признаться, участь пончиков меня волновала куда больше страданий Дьявола, - и не собираюсь.
- И когда ты намерена начать?
- Не знаю, - честно ответила я, - мне в общем-то не к спеху. Отдохну, поразмыслю, приведу себя в порядок и всыплю ему по первое число. И не надейся, что пока я тут отдыхаю, я начну его жалеть и откажусь от удовольствия его уничтожить.
- Как хочешь, - но видно было, что у Янека свое мнение на этот счет.
- Ну-ка, погоди, - я отложила в сторону очередной пончик, - что-то я не поняла, ты на чьей стороне?
Видно было, что ему стало на редкость неуютно.
- Ни на чьей, - пробурчал он, - просто вы не вовремя столкнулись и друг друга не поняли. Он сделал глупость, ты сейчас собираешься сделать еще большую, и тебя останавливать смысла нет. Так что делай что хочешь, но имей в виду - мне дороги вы оба, и поддерживать тебя в этой войне я не собираюсь.
- Послушай, дорогой, - съязвила я, - а может быть ты уже донес своему лучшему другу Дьяволу о моем появлении?
Он резко отодвинул чашку встал из-за стола .
- Дура ты, - и ушел.
А я так и не поняла - так донес он или нет? А впрочем, если бы донес, полагаю, его высочество уже было бы тут...
В последующие дня два я старательно изображала Кавказскую пленницу - ни ногой не вылезала из дому, старательно загорала на балконе, поедала горы продуктов, которые Янек не уставал таскать и отсыпалась. В конце концов я стала более-менее походить на нормального человека, без этих синюшных пятен по всему телу. Я, признаюсь, не могла на себя в зеркале нарадоваться. Однако, долго наслаждаться спокойствием мне так и не пришлось.
На третий день с утра я как обычно, завернувшись в халатик, восседала на кухне и ела сырные булочки с молоком на завтрак. Каюсь - молоко ненавижу, в Москве, например, молочные продукты вообще есть не могу, а вот в Эстонии и творог, и молоко, и сливки уплетаю за милую душу. Так вот, я , значит, пила молоко с булочками, когда домой вернулся Ян. Я не знала, где он пропадал каждое утро, но разумно рассуждала, что возможно, он бегал ночевать к Кейту, а под утро возвращался, как раз тогда, когда я имела честь завтракать.
Он уселся рядом, скинул на стол пачку газет, и ухватил булочку.
- Отдай плюшку, - голосом Фрекен Бок произнесла я, и отняла продукт.
- А что я есть буду? - обиделся брат.
- Ну, - размышляла я, - по-моему, там в холодильнике где-то были позавчерашние макароны...
- Издеваешься, - прорычал Янек.
- Ага, - кивнула я, - а чего это ты такой голодный, а? Небось всю ночь кувыркался, фулюган... - ткнула я его под бок.
