Чингиз Гусейнов - Директория IGRA
Далее комнаты времен Rastrelli:
-... вот вам Младший, - объясняет святой, соскучившийся по изящному стилю, - с его выразительной трактовкой энергии масс, мощно выраженным портиком,
- Словно челюсть! - вставил черт,
-... колонной, увенчанной сильными раскреповками, и он предшествовал Старшему, у которого началось с тихого и скромного бюстика, а завершилось всплесками, когда виднейшие пробовали силы воссоздать переливы колоссальности.
Залы с примитивными иглами: всадят - весь стресс улетучивается,
и пластиковые пули тут, и водометы (кому гейзеры, кому грязевые извержения), саперные лопатки, слезоточивый газ, - картинки генеральных репетиций, как обуздать.
Ну вот, наконец-то - одиночные камеры, где прелесть как испытываются чувства (а Мустафе кажется - сауна).
- Терпеливо перенес - значит, Всевышний помог, и тогда отпускали.
- Надеюсь, - это Мустафа, - если мне придется туго, поможете.
- Разве я Всевышний?
- Вылитый!
- Черт знает, что он говорит! - воскликнул башка.
- Черт и знает! - Это святой. И к Мустафе: - Виновному всевышний не помогал, и тот раскалывался.
- Вы о временах ZV? - Никто не среагировал.
- Я только не помню, в какой последовательности: муж ранее жены или жена ранее мужа? Кстати, как у вас с женой?
- А что?
- Не чувствуете вины?
- ?
- А Ника?
- Извините, это - нельзя сердиться! - мое личное дело.
- Это во времена ZV, так?.. с вашей легкой руки и пошло, всякие игры.
- Вы преувеличивается - Ника проболталась! - мои заслуги.
- Не о вас персонально речь: ваша Вышка и рассекретила тайны, утратив... - и к черту: - А что утратив?
- Ясно что! Знаем мы о вихляниях твоего суперрукля, кружок у нас вел, хвастунишка-лгунишка! На грош амуниции, на рупь амбиции!
- Ныне покойного, - чтоб не очень хаяли.
- Я и забрал его за это в ад!
- Так кого же ранее вас, если придется?
Черт взглянул на часы: - Там уже началось.
В тот же миг - это случилось неожиданно, вскрикнуть не успел - Мустафа оказался (все еще представлялось, что за дверью - сауна) в коморке на одну лишь думу (душу?), и щелкнуло за дверью.
- Эй! Что за шутки?! Выпустите немедленно! - Голос в пустоту. Успокойся, сейчас откроют.
Все замкнуто. Дыши ровно. Без паники. Вот так: вдох - выдох, вдох выдох. Сохранить силы. Сразу вспотел. Воздуху! Это психоз. - Эй!.. - Не кричи. Всплывает из глубин паническое, сейчас задохнется: - Откройте! Нет, не стучать: ведь слышат! Оставят и уйдут? - Я задыхаюсь!..
Ни звука. Успокойся. Псевдонимы, в которых живем? Да, занимаюсь самовнушением. Надо беречь силы. Так глупо дал заманить! Ника спохватится! А вдруг и она с ними? Никого не предупредил! Хоть бы Нору!
- Есть кто? Глупые шутки! Откройте немедленно! Я ж могу умереть!..
ноги подкашиваются
сердце забилось
держаться
вздохнул глубоко
не дышится
воздуху!..
снова поэма-реквием?
беречь силы
вся спина мокрая
рубашка прилипла к плечам
вытереть лицо
пот стекает с волос
без паники!
слезы подступают.
Этого еще не хватало!.. - Считайте, что победили, выпустите меня, слыши те?! - Не выдержит. Не терять энергию! Слова не успокаивали.
слабость в теле
дрожь в коленях
сердце в глазах болит
почему не глаза?
- Да я вас!.. - Наконец-то! Голос оттуда:
- Ах, еще грозить! - Ждут, чтоб взмолился!
- Ответите за самоуправство! - Молчат. - Какого беса вы меня мучаете? Что я вам сделал?!
- Но я с вами, - это святой.
- За мою смерть ответите!! - сорвал голос. Сразу стало трудно дышать.
колени уперлись о стену
так и повис
жив ли?
задыхаюсь!
это хрип.
Потерял счет времени, он ли сказал задыхаюсь? горло будто распухло мешает дышать.
Уже не понимает, где он, впал в забытье.
... Дверь резко отворилась, и Мустафа вывалился, ноги еще там, лежит бездыханный, но чувствует, что жив, теребят, не открывать глаза, нет сил спорить, чего-то желать, оставьте в покое, кто же его втолкнул? Он шел за башкой!.. Непременно посмотрите музей, детка! Не встанет ни за что - уперся ногой о дверной косяк, чтоб не втащили обратно. Снова запрут - не выдержит. Бежать! Но Титан!..
Он им такое устроит! Он их раздавит, эту мразь!..
- Ээ...э! Да он хилый, а мы-то думали!.. - Сквозь пелену, не ясно, чей голос. - Можно осудить невинного, имеющего слабое сложение, - Мустафа с трудом постигал смысл слов, - а можно и оправдать беззаконного, на силу и крепость свои уповающего, так? А попал к нам - нет ни невинных, ни беззаконных. - О нем? - Ну-с, отдохнули и хватит.
- Да, - это святой, - из такой глины, даже если обожжена, не вылепишь колосса. - Мустафу усадили на стул (экспонат?). - Ну-с, продолжим диспут. Итак, вы утверждаете... А что он утверждает? - спросил у башки.
- Болтал о ZV! - ответил вместо святого черт.
- Ну да, академик!
Знают!
- О!.. С каким наслажденьем мы будем играть в эти их... - и брань по адресу близнецов: Гласности + Контроля. И чуть ли не словами Мустафы: - Не брат и сестра, а муж и жена!
- Семья=то распалась!
- Не распалась! Помер мужик!
- Разве?
- Ну да, гласность овдовела и пошла, дабы чувственность утолить, по рукам! - Облик святого сразу стал земным. Что-то произошло, но что?
- Говорят, - заметил башка, - видели живого Контроля.
- Среди бомжей!..
- Что ж, триумвират, - заметил черт, - вынесет, конечно, вердикт, и каждому выпадет радость: кто получит пять - рад, что не десять, кто десять - что не двадцать пять, а этот - что избежал рсстрл'а. - Банально и старо! - Жаль, - вздохнул, - что возраст у нас уже не тот!
- Опыт! - успокоил башка.
- Подзабылось малость, - и на Мустафу святой смотрит, - иначе мы бы этого молодца в заповедные края, где карликовые березы и низкие кусты рябины. Потом под сопку. Ну как, хочется под сопку? Хилые нынче пошли, хотя, - святой размышлял в привычно-спокойном тоне, - чуть передержали в боксе, надо б по принципу маятника, чтоб привыкал и осваивал, и мы б ему новые испытания, поднимая шкалу. Дюжина разрядов - на первом споткнулись.
- Успеть бы хоть часть провернуть: иглы под ногти, поджаривание на костре, пивная бутылка - с пивом! - и чтоб сел на горлышко всем своим задом, по спине валиком с гвоздями, что еще?
- Да, пытки измельчали, - вздохнул святой, - прежде наказывали, испытывая: на схватку со львом, многоголовой гидрой, да чтоб похитил чудовище какое из подземного мира. Кары и моральные: в рабстве унизят, заставят носить женское платье... - Умолк, вспомнив про богатыря - без передыху двести девиц, покуда всех... а тут выпытывай всякие мелкие пакости.
- Отвлеклись, а время не ждет! - Это башка.
- Что еще? - устало изрек, отходя от видений с женщинами.
- Черт истосковался от безделья.
- Что намерены еще выудить?
- Сам и расскажет, в чем хотел чистосердечно покаяться: порочащие слухи, заговоры, диверсио и терро.
- Скучно, - зевнул святой, но зато Мустафа пришел в себя и втянулся в дискуссию:
- Времена эти, к счастью, прошли! Даже при Новом!
- Эх, доверчивость!
- Какие нынешние жертвы? Их нет!
- А завтра будут, - и стал разматывать клубок. - Вот тебе дразнящие маневры, кривая заказных убийств, - Мои разработки! - карусели, чтоб сесть в преззо, зональщики, что еще?
Пока черт говорил, святой вздремнул, башка разглядывал экпонаты:
- Коллега, - подключился он, - упомянул какую-то фамилию.
- Впервые слышите?
- Новый, Новый... - про себя черт, силясь вспомнить. - А это кто?
- Ну, бывший доктор который, философ.
- Ах Нооовый!.. Не у вас ли в Вышке родилось, кажется, суперрукль изрек: "Слаба ломовая лошадь!"? Этого твоего Нового, - и непонятные движения рукой, - уже тю-тю!
- Умер?
- Последние известия надо слушать! И всех других тоже!
- За такие слухи...
- Ох, притвора! Потому и сбежал, чтоб уцелеть!
- Объясните толком, что случилось?
- Ожил наш мертвец! Обрадовался!.. - вскричал башка.
- Какая к черту радость?!
- Черту и радость!
Вмиг вкатил он в зал, накинув на плечи белый халат, тележку с инструментами, как в хирургической.
- Может, пошутили и хватит?
- Только начинаем!.. Ну-с, - к Мустафе, - испытай сопротивляемость к болевым ощущениям, сегодня важно знать свой порог, не так ли?
- Триумвират, - заметил башка, - подобрался на славу, каждый с опытом, не мелюзга, или как там у вас? - Смотрит на Мустафу, зазывая на откровенность, а он - ни слова. - Мизер?
- И кто в Триумвирате? - оттянуть! И выпалил с ходу: - Мой тёзка МУСТАФА?
- А говорите, понятия не имеете, - укорил его святой.
- И вы не опасаетесь... - нет, грозить не следует.
- Интересы дела превыше земляческих!
- Еще Сильвий? - сказал невпопад.
- Ну, ему еще рано.
- Рыцарь Амброс?
- Гадаете или так?
То, что МУСТАФА - там, придало уверенность:
- Я требую, чтобы вы выпустили меня отсюда!
- К женщинам захотелось?
- Мне к Нике.
- Так уж быть, сжалюсь, - сказал святой: - Двоих вычислили, предстоит назвать главного.
