Валентина Колесникова - Гонимые и неизгнанные
С некоторого времени жена моя наделяет меня большими суммами, которые остаются у меня втуне. Прими, друг мой, от усердия моего к тебе и от избытков моих посланные тебе вещи через начальство наше, которое, быв движимо внимательным расположением, принимает на себя труд вернее доставить тебе посылки. Вещи сии, без роскоши, будут служить к способу исполнения дружеских моих советов. Чистота и опрятность с большим употреблением холодной воды и частым умовением тела возвратят тебе, друг мой, то спокойствие духа, о котором я молюсь Богу моему с слезами умиления и с полным упованием, что Он ниспослет на тебя духа утешителя и осенит душу твою светом мирного спокойствия. Зная, как ты отстал от светских обычаев, я посылаю тебе несветское платье, 3 рубахи, 30 ар. холста для нижнего платья и для простыни, кожу и три пары подошв, думаю, что ты найдешь порядочного сапожника, который их скоро сделает. Между тем посылаю также теплые сапоги и рукавицы и несколько денег, которые ты употребишь на уплату за работу, на награждение добрых твоих хозяев и на покупку себе шубы, а остальные советую тебе, друг мой, сберечь для других надобностей, могущих случиться в краю столь отдаленном и в том положении, где самая дружба может изливать чувства свои, пользуясь благосклонным расположением доброго начальства, и, следственно, очень редко.
Кланяйся всем туруханским нашим знакомым, особенно добрым твоим хозяевам, я очень горевал, узнав о болезни Арины, и радуюсь, что она излечилась. Бабушке Анисье Семеновне посылаю 5 рублей на память. Молись о друге твоем
Ф. Шаховском".
Когда могло быть написано письмо Федора Петровича?
Анализ дат и событий позволяет утверждать, что наиболее вероятная дата - декабрь 1827 года. И значит, письмо Николая Сергеевича от 5 апреля 1828 года было ответным, между же декабрем 1827 года и апрелем 1828 года переписки не было (это исключал период буйного течения болезни Н. Пушкина). Но если к этим датам добавить ещё одну - печальную, неизбывную - июнь 1828 года, известившую о психическом заболевании и Федора Петровича, а также тот факт, что улучшение у Николая Сергеевича было временное и болезнь окончательно завладела его рассудком, то становится очевидным: эти два письма в их переписке последние, перед тем как сознание обоих декабристов окончательно погрузилось во мрак и иллюзорность.
Сердечные эпистолии друзей уже 19 сентября 1828 года заменила обстоятельно-бездушная реляция неутомимого тюремщика Чернышева:
"Вследствие донесения Енисейского гражданского губернатора я имел честь доводить до сведения вашего сиятельства запискою от 7 минувшего июля, что сосланный на поселение в г. Енисейск государственный преступник Шаховской впал в сумасшествие, но что он весьма тих и ведет себя благопристойно".
Чернышев сообщал также, что оба декабриста, потерявшие рассудок, помещены в енисейскую "городовую больницу", и к ним приставлен там "надлежащий караул из городовых казаков".
Увиделись ли друзья в енисейском доме скорби? Позволила ли болезнь узнать им друг друга? Бог весть. Нежные друзья и мужественные товарищи были теперь только сострадателями. В енисейской больнице под неусыпной охраной казаков одновременно они были недолго. На этот раз пути их расходились навсегда: Николая Сергеевича отправляли в Спасский монастырь под Енисейском. Жена же Федора Петровича добилась, наконец, перевода больного мужа почти на родину - в суздальскую Спасо-Ефимьевскую обитель, где, как и Николаю Сергеевичу, душевнобольному Федору Петровичу стража из двух казаков должна была напоминать о неизменном его звании государственного преступника.
Тогда, в сентябре 1828 года, из декабристских рядов выбыло ещё два воина, хотя физическая смерть настигла их позднее: Ф.П. Шаховского в 1829 году, Н.С. Бобрищева-Пушкина спустя 42 года после кончины друга, товарища и сострадателя - в 1871 году.
Однако урон понесло не только декабристское воинство. Погибли два талантливых русских человека - поэт и ученый, и нам не дано измерить величину этой потери. Статьи Ф.П. Шаховского, о которых мы упоминали, это скорее наброски работ, у которых отняли будущее. Н.С. Бобрищев-Пушкин успел заявить о себе, опубликовав в журналах "Вестник Европы" и "Сын Отечества" всего несколько стихотворений и стихотворных переводов, а также литературоведческое эссе "О еврейской поэзии", напечатанное, когда автору не было и 17 лет, в журнале "Вестник Европы" (в № 1 за 1817 год).
Не дошел Николай Сергеевич Бобрищев-Пушкин до поэтической своей вершины. Не по своей воле не дошел...
Далекомонарший гнев
Когда друзей разлучают, Н.С. Пушкин пишет прошение об определении его в монастырь. Дальнейший шестилетний его путь по Сибири до года 1833-го, когда он соединяется с братом Павлом в Красноярске, прослеживается лишь по официальной переписке. Эта переписка, её адресаты, думается, представляют известный интерес...
Генерал-губернатор Восточной Сибири - графу А.Х. Бенкендорфу
"Милостивый государь Александр Христофорович,
Енисейский гражданский губернатор представляет мне, что из числа осужденных Верховным уголовным судом преступников перемещенный из Среднеколымска в упраздненный город Туруханск Бобрищев-Пушкин 1-й на место назначенного ему поселения 23 марта сего года доставлен; причем замечено, как доносит исправляющий должность Туруханского отдельного заседателя, что преступник сей находится в помешательстве ума. О сем долгом считаю уведомить ваше превосходительство...
Александр Лавинский
20 мая 1827
Иркутск".
"Синодальному прокурору князю Мещерскому
"Енисейский гражданский губернатор донес государю императору, что находящийся в Туруханске государственный преступник Бобрищев-Пушкин желает поступить в монастырь, что на берегу Енисея в 30 верстах от Туруханска. Вследствие сего его величество высочайше повелеть соизволил разрешить сему преступнику вступление в монастырь, буде точно имеет он к тому побуждение и желание, но с тем что сие не должно изъять его от надзора полицейского.
Сообщая вашему сиятельству сию высочайшую волю для зависящего от вас распоряжения по духовному ведомству, имею честь уведомить, что об оной известил я вместе с сим и Енисейского гражданского губернатора.
4 ноября 1827 года
Начальник главного штаба граф Дибич".
"Министерство юстиции
Департамент
№ 12370
Ноября 8-го 1827
Г. обер-прокурору Журавлеву
Рекомендую вашему превосходительству без огласки приказать приобщить к имеющемуся в архиве правительствующего Сената секретному производству о государственных преступниках, прилагаемое при сем в засвидетельствованном списке отношение ко мне г. начальника главного штаба его императорского величества от 6-го сего ноября за № 1351 о последовавшем высочайшем соизволении разрешить находящемуся на поселении в Турухан-ске государственному преступнику Бобрищеву-Пушкину поступить в монастырь, что на берегу Енисея в 30 верстах от Туруханска, буде точно иметь он к тому побуждение и желание. Об исполнении сей высочайшей воли сделано уже надлежащее распоряжение.
Управляющий Министерства юстиции".
"Святейшему правительствующему Синоду
ПРЕДЛОЖЕНИЕ
Честь имею изложить при сем Святейшему Синоду полученное мною от г. начальника главного штаба отношение с изъяснением высочайшего повеления разрешить вступление в монастырь находящемуся в Туруханске государственному преступнику Бобрищеву-Пушкину.
10 ноября 1827 г.
Обер-прокурор князь Мещерский".
"По указу его императорского величества Святейший правительствующий Синод слушали предложение г. синодального обер-прокурора и кавалера князя П.С. Мещерского, при коем предлагает Святейшему Синоду полученное им от г. начальника главного штаба его императорского величества отношение с изъяснением высочайшего повеления о разрешении находящемуся в Туруханске государственному преступнику Бобрищеву-Пушкину поступить в монастырь, что на берегу Енисея в 30 верстах от Туруханска, буде точно иметь он к тому побуждение и желание, но с тем, что сие не должно изъять его от надзора полицейского, о каковой высочайшей воле извещен от него г. начальник главного штаба и Енисейский гражданский губернатор и по учиненной справке приказали: о сей высочайшей его императорского величества воле преосвящен-ному Тобольскому дав знать указом, предписать, что, когда означенный государственный преступник Бобрищев-Пушкин препровожден будет в Туруханский Троицкий монастырь, то, испытав его, чрез кого удобнее и надежнее будет, искреннее ли он имеет побуждение и желание к монастырской жизни, содержать его в оном сообразно тем распоряжениям, какие приняты будут от гражданского начальства к наблюдению за ним, Пушкиным, во время пребывания его в монастыре, и о поведении его рапортовать Святейшему Синоду пополугодно, но, ежели по испытании его, Пушкина, не представится в нем искреннего побуждения и желания к пребыванию в монастыре, в таком случае немедленно донести о том Святейшему Синоду. О каковом распоряжении Святейшего Синода предоставить г. синодальному обер-прокурору и кавалеру князю Петру Сергеевичу Мещерскому уведомить и начальника Главного штаба его императорского величества.
