Сергей Лукницкий - Пари с начальником ОВИРа
- А для чего же ты туда едешь? Надо думать не в туристическую поездку, ведь в таком случае ты бы здесь не сидел. Ты что, сбежать хочешь? - осенила его вдруг гениальная мысль.
- При нашем бардаке это очень несложно, могу даже проконсультировать вас, как это сделать, но пока я хочу доказать вам, что деньги надо не здесь получать, а там зарабатывать. К тому же того, что меняют, все равно не хватит даже, чтобы сходить на Пляс Пигаль к девочкам. Ну так как? Поможете мне не подрывать экономическое могущество нашей великой страны?
- Я должен подумать. А ты что, писать об этом будешь?
- Обязательно. Буду вести двневник. Вернусь - опубликую, а не вернусь (не беспокойтесь, я не вернусь, только если умру с голоду), это будет лучшим пропагандистским материалом, живым свидетельством того, что нам там делать нечего, что там все плохо, и что даже мы не можем там выжить.
- С голоду мы тебе умереть не дадим, я созвонюсь с консульством и оформим как ознакомительную...
- Никогда, - запротестовал я. - Я сам, один в этом чуждом мире, без всякого консульства. Мог бы вам вообще всего этого не говорить, но мне нужен паспорт. Я заработаю на жизнь сам.
- Фотографии у тебя с собой?
- Да.
- Оставь и зайди через неделю, но имей в виду, я тебе ничего не обещаю и в твои игры играть не намерен.
Я пожал его вялую руку, а он недоверчиво поглядывал при этом в мои глаза, опасаясь, что напоследок я скажу ему об истинной причине своего визита. Но я уже все сказал.
13 июля
В этот день, судя по календарю, ничего не произошло, но сам день тринадцатое - вроде бы и не располагал к серьезному делу. Тем не менее я набрал номер его телефона. Он не отвечал. Может быть, случайность, но номер не ответил и через час, и через два, и через три. Перезвонил секретарше.
- Он в командировке, - был сухой ответ.
"Так я и знал, - подумал я, - прячется теперь".
- Скажите, а мне он ничего не просил передать?
- Как же, как же, просил, - заулыбалась в трубку секретарша, - очень просил. Снизу позвоните как придете, от милиционера.
- А можно завтра?
- Завтра суббота, давайте уж тогда в понедельник.
- В десять утра?
- В любое время.
16 июля
Сегодня семьдесят лет со дня создания Первой конной армии, а это знак свыше: "Вперед и пробьемся".
Не могу сказать, что мне в выходные совсем не хотелось узнать побыстрее, что он там такое просил передать, о чем нельзя по телефону: паспорт мог бы прислать и с курьером.
И вот я вхожу в главное здание.
- Где я вас видел? - спросил милиционер.
- Мы с вами вместе, по-моему, по двести шестой проходили в позапрошлом, - бросил я недавно сочиненную милицейскую остроту и выиграл. Ему понравилось.
- Вас просили снизу позвонить, но вы идите так.
Я поднялся. Прелюбезная секретарша вручила мне большой конверт, в котором в самом деле обнаружился заграничный паспорт на мое имя, записка и монета. Монета была не наша, не советская. Монета была круглая и восьмигранная одновременно. Белая, как наши алюминиевые кастрюли, только стоила она в отличие от кастрюли два франка.
- Только вот здесь распишитесь, - сказала мне секретарша.
Я безропотно выполнил приказание.
- Да вы присаживайтесь (в подобных учреждениях никогда не говорят "садитесь" - считается некрасивой ассоциацией), он просил, чтобы вы обязательно ознакомились с запиской.
- Спасибо, но спешу - занял очередь в молочном, тут у вас, на Цветном. Уж не взыщите.
И попрощался.
17 июля
Стоял в очереди во французское консульство. Милиционеры пропускали по три человека каждые десять минут, я был, наверное, шестидесятым. Милиционеры озабоченно по очереди посматривали на часы.
Когда я уже готов был пройти внутрь, время выдачи виз кончилось.
- Приходите завтра, - сказали мне.
Пришлось подчиниться западной демократии.
18 июля
Четыре дня и двести один год назад французский народ захватил крепость Бастилию. Хорошая информация, в консульстве обязательно поздравлю работников с национальным праздником. Но потом подумал, что может и не стоит: представил себе, как я в очереди за картошкой поздравил бы продавщицу с Днем Конституции.
Снова отстоял очередь, попал, потому что приехал за час до открытия. Получил какой-то кусочек картона с номером. Через стеклянную перегородку не стал поздравлять очаровательную француженку с прошедшим праздником. Просто поболтал с ней.
На прощанье она мне любезно улыбнулась и сказала, чтобы я пришел через три недели за визой.
Ничего себе! Может, французы тоже заразились любовью к очередям? Зачем же тогда Бастилию брали?
Вышел на улицу. Жарко! Очень жарко. Так жарко, что не сразу завелась машина.
Пока она отдыхала от пересосанного бензина, я решил чем-нибудь заняться. Вынул из кармана записку начальника ОВИРа и перечитал ее.
Там было написано: "Уважаемый" и на "Вы", видимо, начальник в письменной форме представлял меня во множественном числе, а может быть, вдруг преисполнился уважения к моему предприятию.
Очень мне показались трогательными советы, которые он не преминул дать мне, отправляя в путешествие. Такие советы, судя по фильму "Подвиг разведчика", давались людям, получившим особое задание.
Записка состояла из преамбулы с описанием двухфранковой монетки и пунктов, некоторые из которых я здесь привожу:
1. Получите паспорт, сразу же идите во французское консульство и занимайте очередь, оставьте недели на три анкеты в работу, после чего:
2. Идите занимайте очередь на бронирование билетов: если на поезд - на Петровке, если на самолет - на Фрунзенской.
3. В период между очередями советую, и настоятельно, занять очередь третью - за валютой (не делайте глупости, напишете потом, что хотите, но в кармане деньги должны быть) - это на Ленинградке, я договорился - вас пустят без очереди.
4. Потом снова вернетесь в консульство за визой, потом за билетом - и в путь.
5. Если вы настаиваете на невыполнении п. 3, то тогда вот вам на всякий случай телефон нашего консульства в Париже (приводился телефон).
6. На ваш вопрос, что означает "легально заработанная валюта", сообщаю, что в соответствии с действующим законодательством - это любая форма заработка, в результате которого вам будет выдано в том свидетельство; продажа привезенных с собой фотоаппарата, портянок или подтяжек легальным заработком не является.
Вот это дудки, а может, я волосы или усы отстригу и продам на парик, мало ли что?
Были и еще пункты, с которыми я был совершенно не согласен, но, впрочем, оценил заботливость начальника и потому их не привожу.
Но раз у меня минимум три недели, я дождался начальника из командировки.
20 июля
В понедельник, в день шестисотпятидесятилетия со дня рождения известного русского живописца Феофана Грека, позвонил ему на службу и был принят без промедлений.
- Ну как, не прошла твоя блажь? - спросил он меня.
- Если можно назвать блажью новое направление развития России, то нет.
- Когда едешь?
- Завтра... Лечу.
- Вот как, а язык знаешь?
- Нет.
- Никакой?
- Английский.
- Трудно тебе будет. Французы англичан любят не ахти. В Париж летишь?
- За билет в Париж требовали взятку рублями. Я бы, может, и дал, да у меня просто с собой не было. Лечу в Марсель.
- Взяткодатель тоже несет ответственность...
- Удивили. Но я готов ее нести, когда государство научится удовлетворять мои потребности за честно заработанные деньги без взяток.
Начальник ОВИРа промолчал. Основы советского права он знал не хуже меня.
- Чем еще могу быть полезен? - сказал он и добавил: - Нет, не верю я в успех твоего предприятия. Пару дней ты, конечно, там проживешь, а потом начнешь побираться, или придешь в консульство и попросишь денег на обратный билет. Кстати, проставь на всякий случай транзитные визы ФРГ и Бельгии, мало ли что.
- Уже поставил. А хотите пари, что побираться не буду?
- Да что с тебя взять при приезде...
- Не знаю, чем вы мне оплатите, к тому же известно, что из двух спорящих всегда один дурак, а другой подлец... Общеизвестно.
- Тебе уж, конечно, хотелось бы выставить полковника подлецом.
- У вас есть возможность выбрать. Но если я выиграю, то вам придется отпустить меня в кругосветное путешествие.
- А если проиграешь?
- Тогда в кругосветное путешествие поедете вы... А то, давайте вместе махнем в Майами.
- Для чего же ты все-таки едешь, - помолчав и осмыслив, видимо, мою последнюю фразу, спросил он, - с ума, что ли, сошел, или должность тебя не устраивает, или зарплата маленькая?
- Такая, как десять лет назад у министра.
- Почти то же, что у меня, - сказал он, - но я же никуда не еду!
- Да, но я хочу опытным путем установить, что русский человек может выжить в любых экстремальных условиях, без денег и без языка, а вы, видно, в это не верите?
- Во что?
- В то, что советский человек может выжить где угодно.
- Без языка трудно.
