Николай Лесков - Старый гений
Сомнений, что всё это именно так, как говорила старушка, не могло быть ни малейших. Она научилась зорко следить за каждым шагом своего неуловимого должника и знала все его тайности от подкупленных его слуг.
Завтра, стало быть, конец этой долгой и мучительной комедии: завтра он несомненно улизнёт, и надолго, а может быть, и навсегда, потому что его компаньонка, всеконечно, не желала афишировать себя за миг иль краткое мгновенье.
Старушка всё это во всех подробностях повергла уже обсуждению дельца, имеющего чин из четырнадцати овчин, и тот там же, сидя за ночвами у саечника в Мариинском пассаже, отвечал ей;
"Да, дело кратко, но помочь ещё можно: сейчас пятьсот рублей на стол, и завтра же ваша душа на простор: а если не имеете ко мне веры - ваши пятнадцать тысяч пропали".
- Я, друг мой, - рассказывает мне старушка, - уже решилась ему довериться... Что же делать: всё равно ведь никто не берётся, а он берётся и твёрдо говорит: "Я вручу". Не гляди, пожалуйста, на меня так, глаза испытуючи. Я нимало не сумасшедшая, - а и сама ничего не понимаю, но только имею к нему какое-то таинственное доверие в моём предчувствии, и сны такие снились, что я решилась и увела его с собою.
- Куда?
- Да видишь ли, мы у саечника ведь только в одну пору, всё в обед встречаемся. А тогда уже поздно будет, - так я его теперь при себе веду и не отпущу до завтрего. В мои годы, конечно, уже об этом никто ничего дурного подумать не может, а за ним надо смотреть, потому что я должна ему сейчас же все пятьсот рублей отдать, и без всякой расписки.
- И вы решаетесь?
- Конечно, решаюсь. - Что же ещё сделать можно? Я ему уже сто рублей задатку дала, и он теперь ждёт меня в трактире, чай пьёт, а я к тебе с просьбою: у меня ещё двести пятьдесят рублей есть, а полутораста нет. Сделай милость, ссуди мне, - я тебе возвращу. Пусть хоть дом продадут - всё-таки там полтораста рублей ещё останется.
Знал я её за женщину прекрасной честности, да и горе её такое трогательное, - думаю: отдаст или не отдаст - господь с ней, от полутораста рублей не разбогатеешь и не обеднеешь, а между тем у неё мучения на душе не останется, что она не все средства испробовала, чтобы "вручить" бумажку, которая могла спасти её дело.
Взяла она просимые деньги и поплыла в трактир к своему отчаянному дельцу. А я с любопытством дожидал её на следующее утро, чтобы узнать: на какое ещё новое штукарство изловчаются плутовать в Петербурге?
Только то, о чём я узнал, превзошло мои ожидания: пассажный гений не постыдил ни веры, ни предчувствий доброй старушки.
ГЛАВА ПЯТАЯ
На третий день праздника она влетает ко мне в дорожном платье и с саквояжем, и первое, что делает, - кладёт мне на стол занятые у меня полтораста рублей, а потом показывает банковую, переводную расписку с лишком на пятнадцать тысяч...
- Глазам своим не верю! Что это значит?
- Ничего больше, как я получила все свои деньги с процентами.
- Каким образом? Неужто всё это четырнадцатиовчинный Иван Иваныч устроил?
- Да, он. Впрочем, был ещё и другой, которому он от себя триста рублей дал - потому что без помощи этого человека обойтись было невозможно.
- Это что же ещё за деятель? Вы уж расскажите всё, как они вам помогали!
- Помогли очень честно. Я как пришла в трактир и отдала Ивану Иванычу деньги - он сосчитал, принял и говорит: "Теперь, госпожа, поедем. Я, говорит, гений по мысли моей, но мне нужен исполнитель моего плана, потому что я сам таинственный незнакомец и своим лицом юридических действий производить не могу". Ездили по многим низким местам и по баням - всё искали какого-то "сербского сражателя", но долго его не могли найти. Наконец нашли. Вышел этот сражатель из какой-то ямки, в сербском военном костюме, весь оборванный, а в зубах пипочка из газетной бумаги, и говорит: "Я всё могу, что кому нужно, но прежде всего надо выпить". Все мы трое в трактире сидели и торговались, и сербский сражатель требовал "по сту рублей на месяц, за три месяца". На этом решили. Я ещё ничего не понимала, но видела, что Иван Иваныч ему деньги отдал, стало быть он верит, и мне полегче стало. А потом я Ивана Иваныча к себе взяла, чтобы в моей квартире находился, а сербского сражателя в бани ночевать отпустили с тем, чтобы утром явился. Он утром пришёл и говорит: "Я готов!" А Иван Иваныч мне шепчет: "Пошлите для него за водочкой: от него нужна смелость. Много я ему пить не дам, а немножко необходимо для храбрости: настаёт самое главное его исполнение".
Выпил сербский сражатель, и они поехали на станцию железной дороги, с поездом которой старушкин должник и его дама должны были уехать. Старушка всё ещё ничего не понимала, что такое они замыслили и как исполнят, но сражатель её успокоивал и говорил, что "асе будет честно и благородно". Стала съезжаться к поезду публика, и должник явился тут, как лист перед травою, и с ним дама; лакей берёт для них билеты, а он сидит с своей дамой, чай пьёт и тревожно осматривается на всех. Старушка спряталась за Ивана Иваныча и указывает на должника - говорит: "Вот - он!"
Сербский воитель увидал, сказал "хорошо", и сейчас же встал и прошёл мимо франта раз, потом во второй, а потом в третий раз, пряма против него остановился и говорит:
- Чего это вы на меня так смотрите?
Тот отвечает:
- Я на вас вовсе никак не смотрю, я чай пью.
- А-а! - говорит воитель, - вы не смотрите, а чай пьёте? так я же вас заставлю на меня смотреть, и вот вам от меня к чаю лимонный сок, песок и шоколаду кусок!.. - Да с этим - хлоп, хлоп, хлоп! его три раза по лицу и ударил.
Дама бросилась в сторону, господин тоже хотел убежать и говорил, что он теперь не в претензии; но полиция подскочила и вмешалась: "Этого, говорит, нельзя: это в публичном месте", - и сербского воителя арестовали, и побитого тоже. Тот в ужасном был волнении - не знает: не то за своей дамой броситься, не то полиции отвечать. А между тем уже и протокол готов, и поезд отходит... Дама уехала, а он остался... и как только объявил своё звание, имя и фамилию, полицейский говорит: "Так вот у меня кстати для вас и бумажка в портфеле есть для вручения". Тот - делать нечего - при свидетелях поданную ему бумагу принял и, чтобы освободить себя от обязательств о невыезде, немедленно же сполна и с процентами уплатил чеком весь долг свой старушке.
Так были побеждены неодолимые затруднения, правда восторжествовала, и в честном, но бедном доме водворился покой, и праздник стал тоже светел и весел.
Человек, который нашёлся - как уладить столь трудное дело, кажется, вполне имеет право считать себя в самом деле гением.
ПРИМЕЧАНИЯ
Впервые - журн. "Осколки", 1884, ЛЛ 4 и 5. Вошло в сборник "Святочные рассказы" (1886).
Стр. 161. Ларошфуко Франсуа (1613 - 1680), герцог - франузский писатель, автор знаменитой книги афоризмов "Максимы".
Стр. 162. Уряд - здесь: ранг, положение, должность.
Стр. 163. Специалисты - вместо: социалисты.
Стр. 165. ...он четырнадцатого класса. - Согласно табели о рангах, введённой Петром Великим (1722), чины в России делились на 14 классов; 14-й (коллежский регистратор) был низшим.
Прификс (франц. prix fixe) - твёрдая цена.
Стр. 166. почвы - широкие лотки для валяния теста и для укладки булочных изделий.
Стр. 167. "Сербский сражатель" - участник войн Сербии с Турцией 1876 1878 гг.
