Михаил Салтыков-Щедрин - Том 5. Критика и публицистика 1856-1864
23
Нам известно, например, что один помещик Киевском губернии был единогласно выбран крестьянами волостным старшиной и принял это звание. О значении и достоинстве этого факта излишне было бы говорить: он достаточно говорит сам за себя. (Прим. М. Е. Салтыкова.)
24
Взято из водевиля «Гризетка Лизетта, или Нас не оставит бог!»*. (Прим. М. Е. Салтыкова.)
25
Взято из водевиля «Сила судьбы, или Волшебный четвертак». (Прим. М. Е. Салтыкова.)
26
по-польски.
27
Взято из водевиля «Невинное препровождение времени». (Прим. М. Е. Салтыкова.)
28
на воспитании у кормилицы.
29
Почему? каким образом? когда? посредством чего?
30
Я не считаю себя вправе назвать его, потому что он скрыл свое имя в афише, но имя это ни для кого не тайна. (Прим. М. Е. Салтыкова.)
31
Разумеется, не имея под руками пьесы, я не могу отвечать за совершенную точность выражений, ни даже за вполне точное изложение хода пьесы. Я отвечаю только за правдивую передачу смысла выражений и содержания пьесы. (Прим. М. Е. Салтыкова.)
32
Мы недоумеваем, каким образом имение родовое, бурцевское, может перейти в чужой род Оловянниковых. По закону оно должно или перейти к ближайшим родственникам Бурцевых, или сделаться выморочным. Сверх того, нам кажется загадочным, каким образом покойная жена Оловянникова могла передать в пожизненное владение мужу родовое имение, тогда как у них был прямой наследник — сын от первого брака? Ведь эти передачи тогда только возможны (да и то с высочайшего разрешения), когда у супругов нет прямого нисходящего потомства.*(Прим. М. Е. Салтыкова.)
33
Да, есть и такая драма; есть еще «Институтка», «Не первый и не последний» — и все г. Дьяченко. «Институтку» я пошел было смотреть, но больше двух актов высидеть не мог — так она противна. Там чародействует, вместе с гг. Шумским и Самариным, г-жа Познякова, из которой чуть-чуть было не вышла маленькая Ристори и из которой, благодаря руководству г. Самарина, наверное, выйдет маленькая Медведева.(Прим. М. Е. Салтыкова.)
34
Нас губит законность.
35
аграрном законе.
36
О, Матильда! о, мой кумир!
37
мщение!
38
свобода.
39
друзья отечества.
40
К оружию!
41
проклятый!
42
автор Антона.
43
для их же блага.
44
Почему? каким образом? когда? посредством чего?
45
Когда-то «Современник» в припадке гордости назвал «Русский вестник» подготовительным журналом*, необходимым для сознательного чтения статей, помещаемых в «Современнике». Теперь этого нет: теперь «Русский вестник» служит подготовительным журналом для уразумения «Нашего времени». Но из подготовительности все-таки не вышел. (Прим. М. Е. Салтыкова.)
46
«Наше время», № 3 за 1863 год.*(Прим. М. Е. Салтыкова.)
47
По поводу этих пожаров образовалась у нас, прошлым летом, целая обвинительная литература, о которой мы в скором времени надеемся представить читателям «Современника» подробную статью*. — Ред. (Прим. М. Е. Салтыкова.)
48
Мы отдаем полную справедливость г. Громеке: она написана с свойственною ему пламенностью и, главное, преисполнена фактов весьма доказательного свойства. Но для чего он прибавил какие-то «несколько слов цензуре», для чего он взял на себя роль адвоката, которой ему никто не поручал, об которой его никто не просил?* Очевидно, г. Громека, постепенно разгорячаясь, заслушался наконец самого себя и, к довершению всего, дошел до такой восторженности, вследствие которой произошел какой-то совсем нелитературный акт. Это совсем испортило его статью, ибо в результате оказался клякс. (Прим. М. Е. Салтыкова.)
49
Ganache — буквально означает лошадиную челюсть; в просторечии и именно в том смысле, в каком употребил его официальный французский драматург, слово это означает глупца. (Прим. М. Е. Салтыкова.)
50
Герой новой комедии г. Устрялова «Слово и дело», о которой говорится в особой статье. (Прим. М. Е. Салтыкова.)
51
аферистов (дословно: рыцарей индустрии).
52
Г-н Ожье был сотрудником клерикальной газеты «Univers». (Прим. М.Е. Салтыкова.)
53
Намек на то, что цензора обременены работами, но вместе с тем и на то, что цензора производят свои работы ночью, когда добрые люди занимаются только колдовством.
54
Намек этот дает понятие о получаемом цензорами достаточном содержании, но вместе с тем внушает, что содержание это едва ли ими заслужено.
55
Показывает, что цензор человек мечтательный и что мечтательные люди, по большей части, отличаются добросердечием. Но вместе с тем показывает, что и мечтательность в некоторых случаях не может считаться признаком добросердечия.
56
Означает, что, несмотря на добросердечие, сей человек тверд. Комментарий обоюдуострый.
57
Ничего не означает.
58
По-настоящему, следовало бы сказать «неистовствует», но боюсь, не пройдет. Пусть так и остается «восклицает», но пусть читатели все-таки знают, что я не прочь был сказать и «неистовствует».
59
Означает, что всякое дело надо делать умеючи. Сверх того, означает, не следует ли издать закон, которым вменялось бы авторам в обязанность выражаться понятно и категорически? И еще сверх того означает, не следует ли предоставить авторам свободу выражаться, как им хочется?
60
Обозначает внимание, с которым цензор исполняет свои обязанности.
61
Обозначает: и этого-то ты понять не можешь!
62
Обозначает, что закон (тайный голос) сам по себе всегда благодетелен, но исполнители не всегда следуют внушениям его. Объяснение для всех удовлетворительное.
63
Обозначает, насколько узы естественные сильнее уз государственных. С другой стороны, обозначает, что и естественные узы, при силе воли и строгом исполнении предписаний начальства, можно препобороть.
64
Проект сей столь полезен, что говорит сам за себя. А потому обращаю на него внимание гг. командующих на заставах. С другой стороны, внезапное возникновение подобного проекта не доказывает ли вообще легкость, с какою такие проекты возникать могут!
65
Намек этот дает понятие о варварстве цензора, но, с другой стороны, не оставляет без обличения и варварства нигилистов, которые, во всех своих изворотах, имеют в виду одну цель: помрачение умов.
66
Читателю может показаться странным, что я заставляю героя моего завтракать во втором часу ночи, но эта поэтическая вольность нужна была мне в двух отношениях. Во-первых, я сообразил, что ведь не скроешь же ни от кого, что действие происходит днем, а не ночью, и во-вторых, ночь мне была нужна для того, чтобы показать, какую страшную пертурбацию могут произвести занятия цензурой не только в жизни самого цензора, но и в жизни его домочадцев.
67
Это также несколько странно, но если читатель вспомнит лекции г. Юркевича о самодеятельности души*, то найдет, что это странность весьма еще умеренная.
68
С одной стороны, обозначает, что женщина есть фиал всякого ехидства и что так называемые эмансипаторы суть самые пустые люди; с другой стороны, — что женщины, по своей прозорливости и сообразительности, вполне заслуживают, чтоб их сравняли в правах с мужчинами, и что, следовательно, эмансипаторы совсем не пустые люди.
