Николай Рубан - Бирюлевские чудеса
- Значит, так: ты, Джимми, зелья приготовь побольше, может быть, не один раз повторить придется - пусть запас будет, - деловито говорил Киль. Юлька, ты тоже заклинание наоборот выучи - вдруг Джимми забудет, тогда подсказывать будешь.
- А почему только Юлька должна? - возмутилась Светка. - Я тоже хочу!
- ?лки, да учи на здоровье, кто тебе не дает? - легко согласился Киль. - Только там язык сломаешь - сама увидишь.
- Ничего, справлюсь...
- Киль, я тогда тоже его выучу, - сунулся Герка. - На всякий случай вдруг летом опять лес загорится, а пожарникам некогда будет.
- Короче, учите, кто хочет, - махнул рукой Киль, - вдруг и в самом деле пригодится когда-нибудь. Эксперимент будем проводить на стадионе. Мы с Джимми будем в центре, а вы будете по краям - наблюдение вести, чтобы предупредить, если что.
- А чего это ты с Джимми будешь? - теперь возмутился Вован. - Во деловой, в натуре! А нам не интересно, думаешь?
- Да при чем тут "интересно, не интересно"? Я же о деле думаю, чтобы не попался никто - времени же мало до утра остается.
- Ну и что? Все же посмотреть хотят.
- А что это вы тут делаете? По домам вам не пора? - Ребята и не заметили, как вышла Евгения Петровна.
- Да мы так просто... - неловко затоптался Герка. - Поболтали немножко, сейчас уже побежим.
Но Евгения Петровна не зря знала Герку с пеленок. Да и остальных своих учеников она знала не первый день.
- Гера, ты ведь совершенно не умеешь обманывать, - укоризненно сказала она. - Что вы еще затеяли, разбойники?
"Разбойники" отводили глаза в сторону. Врать Евгении Петровне не хотелось, а сказать правду - вдруг не разрешит? Ну и плакал тогда эксперимент. Евгения Петровна внимательно посмотрела на них. Кажется, замышляют они что-то серьезное...
- Ребята, - мягко проговорила она, - ведь вы обещали мне советоваться со мной? У вас что-то случилось? Ну... ну я никому не расскажу!
Последние слова Евгения Петровна произнесла почти жалобно.
Ну что было делать, когда вот так человек просит? Да и вообще, по правде говоря, скрывать что-то от Евгении Петровны не хотелось. Киль решился.
- ...Ну вот, а теперь мы хотим попробовать. Только не договорились еще, кто где стоять будет. Все хотят быть возле Джимми, а смотреть по сторонам никому не интересно, - закончил он.
Евгения Петровна выслушала Киля очень внимательно, не перебивая. Потом сказала, что в педучилище у них был семинар по этой теме, когда они проходили курс сказочной истории. Но на семинаре говорили, что все способы изменения погоды давно забыты. Историки смогли разыскать только общие описания колдовства, а точные рецепты считаются утерянными. И если в семье Джимми сумели сохранить такие древние рецепты чудес, то это будет самое настоящее научное открытие. Конечно же, она поможет ребятам провести эксперимент. Но обо всем этом они поговорят завтра, потому что сейчас пора по домам.
А на следующий день эксперимент чуть было не сорвался. На уроке родной речи ребята должны были рассказывать наизусть отрывок из "Сказки о золотом петушке". Первым Евгения Петровна вызвала Джимми.
Джимми вышел к доске и бодро начал:
- Негде, в тридевятом царстве,
В тридесятом государстве,
Жил-был славный царь Дадон.
Смолоду был грозен он... - тут бодрость Джимми улетучилась и он начал внимательно изучать потолок, беззвучно шевеля пухлыми губами.
- Так, дальше, - поторопила его Евгения Петровна.
- Дальше? - нерешительно переспросил Джимми. - Ну, дальше у него возникли проблемы... Извините, я дальше не помню...
Он опустил голову.
- Джимми, что значит: "Не помню"? - слегка растерялась Евгения Петровна. - Ты ведь всегда хорошо отвечал, даже когда только пришел в школу. У тебя все в порядке? Ты не заболел?
Не поднимая глаз, Джимми покачал головой. И все увидели, что смуглые мулаты тоже могут краснеть, причем очень густо и стремительно.
- Садись на место, Крюгер, - скорбно проговорила Евгения Петровна. Ставить двойку у меня просто рука не поднимается. К завтрашнему домашнему заданию придется тебе выучить еще и сегодняшнее, в противном случае она у меня все-таки поднимется. Ты меня очень расстроил, Джимми.
Следом за Джимми к доске вышел Герка, и история повторилась. Ни Генка, ни Ромка, ни Славка ничего вразумительного сказать не смогли.
- Гера, ну а у тебя-то что случилось? Ты же это еще в прошлом году учил! - Евгения Петровна начала слегка сердиться.
- Да вот... Понадеялись друг на друга... - пробормотал Ромка, а Генка со Славкой так же, как и Джимми, не отрывали глаз от пола.
- Понятно... Кто еще не готов? - Евгения Петровна стала непривычно строгой. - Ой-ой-ой, вот это да...
Медленно, словно растущие стебельки на ускоренной киносъемке, над партами поднимались руки учеников. Из всего класса был готов к ответу только Киль - он эту сказку знал наизусть еще с трех лет, но тоже поднял руку. Наверное, любой поймет, почему.
- Так, мои хорошие, - встала Евгения Петровна. - Кажется, мне все понятно. Вместо стихов вы все учили заклинание, я правильно поняла?
Виноватое сопение было знаком того, что поняла она правильно. Евгения Петровна приготовилась произнести суровую и беспощадную воспитательную речь о том, что ее любимые ученики окончательно развинтились, и потеряли совесть. О том, что своим бессовестным поведением они не могут вызывать к себе никакого доверия и что никакие чудеса не могут проводиться в ущерб урокам. Что сегодня она выставит всем двойки и ни-ка-ких экспериментов!
Но ее опередил Киль. Юнга с "Крузенштерна" твердо знал, что капитан всегда, несмотря ни на что, должен защищать своих матросов, как бы они не провинились. Потом он может наказать их со всей строгостью, но сначала он должен принять удар на себя, потому что капитан отвечает за матросов. Киль затеял всю эту историю и теперь чувствовал себя капитаном, который обязан защитить свою команду. И еще - спасти эксперимент.
- Евгения Петровна, извините нас, пожалуйста, - тихо, но твердо проговорил он. - Конечно, мы поступили по-свински, но больше всех виноват я. Я это все придумал, мне и двойку ставьте. А ребята завтра все выучат, честное слово.
- А ты уверен, что все выучат?
- Да, - так же твердо ответил Киль, - за ребят я уверен.
- А за себя?
- И за себя уверен. Евгения Петровна... - Киль глубоко вздохнул. - Вы меня отругайте, пожалуйста, только... Разрешите нам все-таки эксперимент провести, а?
Возможно, некоторые учителя после таких слов Киля наговорили бы очень много разных неприятных слов. Что-нибудь вроде: "Ну конечно, сейчас вы все послушные и кроткие. Сидите с виноватым видом и надеетесь выпросить таким образом прощение. А о чем вы думали вчера? А в следующий раз тоже так будет? Нет, мои дорогие, я думаю, мне есть, о чем поговорить на родительском собрании".
Но Евгения Петровна не так уж и давно была сама школьницей и еще не забыла, о чем думают ученики, слыша такие слова от учителя. И еще она понимала, как трудно бывает мальчишке сказать такое. Почти наверняка кто-то подумает, что он подлизывается, кто-то решит, что он красуется. И чтобы все-таки сказать это, мужества требуется больше, чем для того, чтобы надерзить.
Есть такие события, которые рано или поздно случаются, и о которых потом человек помнит очень долго. У школьников - первая двойка, у десантника - первый прыжок с парашютом. Для учителя - это день, когда весь класс не выучит урок. И разные люди ведут себя по-разному. Кто-то прячет дневник от родителей и врет, что потерял его, кто-то украдкой раскрывает запасной парашют в самолете, чтобы отстранили от прыжка, ну, а кто-то начинает кричать на учеников, щедро ставить двойки и вызывать родителей. Потом вспоминать об этом ужасно стыдно, но ничего переделать нельзя. А значит, надо просто всегда вести себя достойно - будь ты школьник, солдат или учитель.
- Садись, Киль, - грустно сказала Евгения Петровна. - Не волнуйся, никого наказывать я не буду, по-моему, вы сами себя наказали. Да-да, наказали. Я ведь тоже готовилась к этому эксперименту и нашла средство, чтобы все были рядом, и никто бы нас не увидел. Правда, в отличие от вас, к урокам я подготовилась тоже. А теперь эксперимент придется отложить до тех пор, пока вы не ответите мне домашнее задание.
- Ура! - тихонько воскликнули все.
- И не надо ликовать, мои ненаглядные, - Евгения Петровна говорила без улыбки. - Запомните, что даже самое интересное дело не может отменить массу других обязанностей, даже довольно скучных. Знаете, сколько великих открытий было бы сделано гораздо раньше, если бы люди всегда были дисциплинированными, и обращали внимание даже на мелочи? Экспедиции не могли дойти до полюса, потому что кто-то не догадался взять банку с витаминами, и люди заболевали цингой. У великих ученых срывались важнейшие эксперименты, потому что лаборанты по рассеянности путали этикетки на реактивах. Знаете, как об этом говорится в стихах:
- Не было гвоздя
