Алексей Смирнов - Место в мозаике
- Но ты не уйдешь из-под власти Бартамона, пока не расположишься к добру, - продолжал Хануман. - И в этом случае тебе придется его уничтожить.
Челюсть у Патрика отвалилась.
- Уничтожить? Бартамона? - не поверил он своим ушам. - Ты хочешь сказать, что мне придется сделать это?
- А кому же еще? - поразился Хануман. - Лично мне это не под силу. Я, конечно, могу оторвать ему башку, да он снова оживет под видом какой-нибудь жабы. Мне зачтется подвиг, и тем все кончится. Только людям по плечу сражаться с богами и демонами не на жизнь, а на смерть. Иначе мы давно перебили бы друг дружку, и мир остался бы без волшебства. Если карты легли так, что Бартамон стал твоим личным демоном, тебе его и убивать, больше некому.
Патрик без сил опустился на бетон.
- Я-то надеялся, что больше с ним не встречусь, - произнес он трагическим голосом. - Я рассчитывал, что попаду к Радужному Мастеру, и всей истории конец.
- К Радужному Мастеру? - Хануман непонимающе поднял брови. - Ты? Значит, гонки продолжаются? Но почему Сандра поручила это тебе? Она - что, надеется, оказавшись у Черного Мастера, как-то затянуть время и дать тебе шанс первым добраться до Цветной Мозаики? К чему такая сложность?
- Я тебе не скажу, - упрямо ответил Патрик. - Я обещал молчать. Просто знай, что так надо.
- Хорошо, - молвил Хануман раздраженно. - Другого выхода у меня нет. Мы отправимся, куда ты укажешь, только прежде нам нужно кое-что доделать здесь. Кое-что подчистить. Эту работу я возьму на себя, а ты побереги силы для решающей битвы. Надеюсь, она состоится.
- Какую работу? - спросил заинтригованный Патрик. - Мы спешим.
- Успеется, - возразил Хануман строго. - Нарушено равновесие сил. Разве ты забыл, что твои головорезы разгуливают по этой земле, сея панику? Они, конечно, не так опасны, чтобы я сражался с ними лично. Это унизительно. Бартамон вечно недооценивает противника, я оскорблен. Я палец о палец не ударю, мы найдем на них другую управу, и займемся этим немедленно.
- Но как? - Патрик широко раскрыл глаза и стал осматриваться по сторонам в поисках армии Ханумана. Вокруг не было ни души, и обезьяна снисходительно ухмыльнулась.
- Как ты думаешь, зачем я взял чемодан Сандры? - спросил он заговорщицки.
Патрик пожал плечами и ничего не придумал. Хануман присел на корточки и щелкнул замками. Откинув крышку, он полез внутрь и начал рыться. Из чемодана полетели платья, книжки и разная мелочь - бусы, заколки, браслеты.
- Сандре это не понравится, - предупредил Патрик. Хануман беззаботно махнул рукой.
- Ерунда, - объявил он. - И что только у этих девиц в мозгах? Одна дребедень. Если б она знала, что я собираюсь сделать, была бы только рада. . . Но где же они? Может быть, глубже. . . А, вот, нашел!
И Хануман бережно выложил перед собой пластмассового слона, плюшевого заводного пса с надорванным ухом и тряпочного котика, умевшего мяукать.
- Как видишь, - сказал он удовлетворенно, - у Сандры тоже есть амулеты. Правда, она, мне кажется, никогда их таковыми не считала - просто старые игрушки, память о родном доме и детских годах. Но эти звери способны на много, много большее. Силы Света тоже могут позволить себе маленькую армию, и твоим хулиганам ее солдаты ни в чем не уступят.
Патрик догадался, что сейчас произойдет, и отступил на несколько шагов. Хануман раскрутился волчком, резко остановился и с силой ударил хвостом по полосе. Воздух над куклами, лежавшими неподвижно, дрогнул и замерцал красными, голубыми и изумрудными огнями. Казалось, что над игрушками висят медленно проворачивающиеся сверкающие пластины. Краски начали сливаться, сгущаясь в плотное облако. Когда оно сформировалось и стало походить на идеально округлую дыню, из самого центра с мягким треском вырвались три молнии. Огненные змейки коснулись кукольных голов и замерли, еле заметно дрожа. Куклы заискрились; Патрик, смотревший во все глаза, отметил, что слон неуверенно шевельнул хоботом, котик улыбнулся, а пес приподнял здоровое ухо. Хануман простер к игрушкам ладони и несколько раз поманил, приглашая встать во весь рост. Слон заворочался, перекатился на пузо, уперся в землю передними ногами и немного постоял на коленях. Затем он решительно поднялся, непонимающе оглянулся направо, налево и вдруг начал стремительно расти. Он разбухал, как на дрожжах, поневоле сдвигаясь все дальше и дальше к краю полосы - уж больно много ему понадобилось места. Наконец он вырос полностью, запрокинул голову и радостно затрубил. Со всех сторон, подобно слоновьему стаду, ему ответило эхо.
Говорящий котик чуть-чуть испугался: ничего подобного с ним раньше не случалось. "Мяу! "- воскликнул он обеспокоенно и тоже стал увеличиваться в размерах. Котик рос еще быстрее слона и в итоге сделался хоть и значительно меньше своего хоботного соседа, но в то же время и гораздо больше обычного кота. Скорее можно было уподобить его гигантскому льву - только без гривы и без кисточки на хвосте. "Мяу! "- озадаченно повторил Кот, наблюдая, как страшные когти-ножи с лязгом выскочили из ямок между пальцами его намозоленных лап. Он поднес к глазам правую и потрясенно рассматривал острые крючья. "Мяу! "- изрек он в третий раз, теперь уже важным и довольным голосом.
А слева от него уже раздавался заливистый лай. Пес, оказавшийся самым сообразительным из троих, мигом понял, что с ним происходит, и пришел в неописуемый восторг - возможно, потому, что он один, будучи заводным, изведал прелести ходьбы и бега, но ключик Сандра где-то давным-давно потеряла, и Пес сильно тосковал. Он вымахал с приличного медведя и блаженно потянулся. Задними лапами Пес попытался откинуть землю, но когти - сущие коготки по сравнению с когтищами Кота - лишь царапнули твердую поверхность. Тогда Пес загадочно заворчал и вдруг оскалил зубы. Патрик ахнул. На него глядели кошмарные желтые клыки, достойные саблезубого тигра. Даже Котик с опаской отодвинулся, враз позабыв о своих когтях и оживляя в памяти многие горести, причиненные собаками кошкам. Но Пес немедленно захлопнул пасть и завилял хвостом, давая понять, что просто похвастался.
- Вот так, - сказал Хануман воодушевленно. - Теперь посмотрим, кто кого.
Патрик с тревогой напомнил еще раз:
- Мы должны торопиться. Я не уверен, что Сандра сможет продержаться долго.
Хануман нахмурился.
- Мне это известно. Но я не в силах бросить начатое на полпути и заняться чем-то другим, пусть и более важным. Я служитель Добра, а равновесие, повторяю, было нарушено не в его пользу. Между прочим, не без твоего участия. Так что мы никуда не пойдем, пока не освободим этот мир от ваших деток, которые в настоящий момент шляются по окрестным полям и губят то немногое доброе, что еще сохранилось в сих угрюмых пределах. Сражение навряд ли затянется. Но оно должно состояться во что бы то ни стало, в противном случае я не вправе уйти отсюда.
- Значит, надо их найти, - подытожил Патрик, видя, что Хануман не отступит. - Где, по-твоему, могут они скрываться?
- Да к чему их находить? - осклабился Хануман пренебрежительно. - Они сами сюда явятся. Как-никак им велено меня разыскать, вот они и ищут. И найдут, вот только везение их на этом закончится. Вон, кстати, первый взгляни!
Патрик посмотрел в направлении вытянутого пальца Ханумана. Издалека к ним прыжками приближалось темное пятнышко, в котором смутно угадывался Динозавр.
- Кот и Пес с ним разберутся, - кивнула обезьяна с видом учителя, раздающего домашние задания. - У бронебойного болвана есть нечто общее с почтенным Слоном, и я всегда считал, что хобот против пушки может оказаться весьма грозным оружием.
- А Робот? - спросил Патрик, изнемогая от любопытства.
- Не все сразу, - поднял палец Хануман. - Робот отличился особо, он посмел поднять свой ржавый топор на одного из самых доблестных рыцарей всех времен и миров. Это не останется без последствий. С Роботом разберется тот, кого он столь необдуманно унизил, - то есть Бран.
ГЛАВА 10
ВОЙСКО ХАНУМАНА И ЖИВАЯ ГОЛОВА
Нежаркое солнце - тусклая, доживающая свой век звезда - скупо осветило поле грядущей брани. Далекий горизонт ломался очертаниями приплюснутых гор, тоже дряхлых и не внушающих почтения. Ненужные прожекторы продолжали бессмысленно гореть вдоль бесконечной полосы, которая, возможно, опоясывала планету кольцом. Серая лента, выползая из никуда, в никуда и скрывалась. Не возникало и тени желания узнать, где она берет начало и где обрывается. То, что простиралось до горизонта, при свете дня не заслуживало зваться равниной - скорее, пустыней стоило назвать эту убогую землю, мертвой пустыней - свалкой. Утро высветило залежи мусора, скопившегося за долгие годы использования планеты в качестве помойки. Здесь можно было видеть и битую посуду, и россыпи окурков, и отходы совершенно неясного происхождения: металл, древесина, стекло, пластик - все валялось вокруг, истерзанное и изуродованное, будучи либо доставлено специальными космическими кораблями-уборщиками, либо прямо заброшено сюда сквозь пространственные щели между мирами. Во вселенных, где знали об этих щелях, так и поступали. Значительная часть отходов была ядовитой; попадались и ртуть, и свинец, и радиоактивные вещества. Среди этого хлама не нашлось местечка ни для травы, ни для воды.
