Сергей Соловьев - Чтения и рассказы по истории России
Отрядивши Мстислава в Венгрию, князья отрядили также послов и к Ростиславу в Смоленск; Вячеслав велел сказать ему: «Брат! Бог соединил нас с твоим братом, а с моим сыном Изяславом: добыв Русскую землю, он на мне честь положил, посадил меня в Киеве; я тебе скажу вот что: и ты мне такой же сын, как и брат твой Изяслав; потрудись прийти сюда к нам, чтоб нам всем вместе втроем подумать о наших делах». Изяслав также велел сказать брату: «Ты меня, братец, не один раз заставил положить честь на дяде своем и на отце; вот теперь бог привел меня в Русскую землю, и я отдал честь нашему дяде для тебя и для всей Русской земли; скажу тебе еще: там в Новгороде у тебя сын мой и твой Ярослав, там же у тебя Смоленск; так урядивши все там, пойди к нам сюда, вместе все втроем посоветуемся, что нам бог явит». Ростислав исполнил желание дяди и брата и пришел к ним на помощь с множеством войска, а Юрий, набрав диких половцев, пришел на Изяслава; начали биться по Днепру в лодках, от Киева до устья Десны, бились крепко, и Юрию не удавалось ничего сделать против Киева. Изяслав смастерил лодки удивительным образом: гребцов в них было не видать, только весла наружи, потому что лодки были покрыты досками, наверху стояли борцы в бронях и стреляли; кормчих было двое; один на носу, другой на корме, и куда хотят, туда пойдут, не поворачивая лодок. Наконец Юрий перешел Днепр; тогда Вячеслав, Изяслав и Ростислав, созвавши братью свою, начали думать: Изяслав с Ростиславом хотели биться, но дружины всех князей отговаривали и киевляне, особенно же черные клобуки; они говорили: «Князь, нельзя нам к ним ехать, потому что ратники наши все на конях; ты к ним поедешь, а он перед тобою пойдет по Руси, так тебе и придется, оставя пеших, гнаться за ним: но мы, князь, вот что вам скажем: не делайте так, но ступайте в свой Киев, а к нам приставьте брата своего Владимира, заберем жен, детей, стада и все свои животы, да и пойдем к Киеву; вы добудьте там только до вечера, и мы тогда приедем; мы хотим за отца вашего Вячеслава, за тебя, и за брата твоего Ростислава, и за всю братью головы свои положить: либо честь вашу отыщем, либо изомрем все с вами, а Юрья не хотим».
Князья сделали по их, и расположились около Киева; скоро пришел к ним и Владимир со всеми черными клобуками, с вежами и стадами их; князья, дружина, черные клобуки и киевляне согласились не идти на неприятеля самим, но дать ему приблизиться к себе и тогда уже начать битву. Изяслав сказал: «Только б ты бог нам помог, а мы уж от них отобьемся, ведь они не с крыльями; перелетевши за Днепр, сядут же». Тогда Вячеслав начал говорить Изяславу и Ростиславу: «Вот мы, братья, приготовились к битве; но ведь Юрий мне брат, хоть и моложе меня; мне бы хотелось послать к нему и свое старшинство оправить, чтобы нас бог с ним рассудил, а бог смотрит на одну правду». Племянники отвечали: «Доброе дело ты задумал, батюшка; сделай так». Тогда Вячеслав сказал мужу своему: «Ступай к брату Юрию, поклонись ему от меня; а вы братья и сыновья мои, Изяслав и Ростислав, слушайте, при вас я отряжаю посла; скажи брату так от меня: я, братец, и тебе, и Изяславу много раз говорил: не проливайте христианской крови, не губите Русской земли; удерживая вас, я и на свою обиду не смотрел, что вы меня два раза обесчестили, а ведь у меня полки есть и силу мне бог дал; но я для Русской земли и для христианства все то забыл, как Изяслав, идучи биться с Игорем, говорил: я Киева не себе ищу, но отцу моему Вячеславу, тот брат старший; бог ему помог, и он Киев себе взял да еще к тому Туров и Пинск у меня отнял и тем меня сильно разобидел; а ты тоже, брат, едучи в Переяславль биться с Изяславом, говорил: я Киева не себе ищу, у меня старший брат есть, Вячеслав, он мне вместо отца, для него ищу Киева; бог тебе помог, а ты Киев себе да еще Пересопницу и Дорогобуж у меня отнял, а дал мне один Вышгород; но я во все то не вступился, для Русской земли и для христиан, да еще и вас удерживал, но вы меня не слушаетесь; ты когдато говорил: не могу поклониться младшему; но вот Изяслав, хотя прежде и два раза не сдержал своего слова, теперь же, добыв Киев, поклонился мне и честь мне воздал, в Киеве меня посадил, отцом меня назвал, а я его сыном; ты говорил, что младшему не поклонишься, но ведь я тебя буду постарше, и немалым: я уже был бородат, когда ты родился; если же хочешь на мое старшинство поехать, то бог нас рассудит». Юрий прислал своего мужа с таким ответом: «Я тебе, брат, кланяюсь; твоя правда: ты мне вместо отца, если же хочешь со мною рядиться, то пусть Изяслав едет во Владимир, а Ростислав в Смоленск, а мы сами между собою урядимся». Вячеслав велел сказать ему на это: «У тебя семь сыновей, и я их от тебя не отгоняю, а у меня только два сына, Изяслав и Ростислав, и другие младшие есть же, но я, брат, тебе скажу: для Русской земли и для христиан поезжай в свой Переяславль и в Курск, с своими сыновьями, а там у тебя еще Ростов Великий; Ольговичей отпусти домой, и сами между собою урядимся и крови христианской не будем проливать; если же ты своего замысла не отложишь, то пречистой богородице с сыном своим и богом нашим судить нас в сей век и в будущий» – при этих словах он указал на образ богородицы, что на золотых воротах. Юрий не послушался.
Тогда Вячеслав, Изяслав и Ростислав, поклонившись св. Богородице и св. Софии, выступили из Киева; киевляне сказали им: «Все мы должны идти, кто только может; если же кто не пойдет, того сами побьем», – и пошли все с радостью за своими князьями, конные и пешие, многое множество. В то же время пришел посол из Венгрии к Изяславу от сына его Мстислава, который велел сказать ему: «Король, зять твой, отпустил к тебе помощь, какой еще никогда не бывало, многое множество; я уже с ним прошел Гору; если мы тебе понадобимся поскорее, то ты пошли к нам, мы скорее пойдем». Изяслав отвечал: «Мы уже идем на суд божий, а вы нам надобны». Враги сошлись у реки Рута: Андрей Юрьевич начал рядить полк отца своего, потому что был тогда старший между братьями; Изяслав и Ростислав подъехали к отцу своему Вячеславу и сказали ему: «Ты хотел добра, но брат твой не захотел; теперь же, батюшка, хотим головы свои сложить за тебя или отыскать честь твою». Вячеслав отвечал им: «Брат и сын! от рожденья не охотник я был до кровопролитья; но брат мой довел меня до того, и если уже мы теперь на этом месте, то бог рассудит нас». Племянники поклонились ему и поехали в свои полки. Изяслав, въехавши в свой полк, послал повестить по всем полкам: «Смотрите на мой полк: как он пойдет, так и вы ступайте». Полки двинулись; Андрей Юрьевич взял копье и поехал наперед, съехался с неприятелем прежде всех и изломал копье: коня его ранили в ноздри, конь начал под ним соваться, шлем спал с Андрея, и щит у него оторвали; но божиим заступлением и молитвою родителей своих он сохранен был без вреда. С другой стороны Изяслав въехал один в полки ратных и изломал свое копье; тут ранили его в руку и в стегно, и он слетел с коня. Когда полки соступились, была сеча крепка. Бог, св. богородица и сила честного животворящего креста помогли Вячеславу, Изяславу и Ростиславу: они победили Юрия. Половцы Юриевы, не пустивши и по стреле, побежали; за ними побежали Ольговичи, за Ольговичами и сам Юрий с детьми; в бегстве их множество дружины потонуло в Руте, тут же убили и Владимира Давыдовича, князя черниговского, доброго, кроткого. Когда сошлись полки конные и пешие, Изяслав лежал раненый, и когда хотел приподняться, то киевляне чутьчуть не убили его, не разглядевши и думая, что неприятель. Изяслав сказал им: «Я князь», – тогда один из ратных отвечал ему: «Ну так тебято нам и надобно», – вынул меч и начал рубить его по шлему; Изяслав повторил: «Я Изяслав, ваш князь» – и снял с себя шлем; тогда узнали его, подняли на руки с радостию, как царя, и князя своего, и воскликнули: «Кирие, елеисон». Изяслав сильно изнемогал от ран, потому что исшел кровию, но когда услыхал, что Изяслав Давыдович плачется над своим братом Владимиром, то позабыл свою немощь, сел на коня, поехал туда и плакался над покойным, как над родным братом. Долго плакавши, он наконец сказал Изяславу Давыдовичу: «Уж нам его не воскресить; но вот бог и пречистая врагов наших победили, и они бегают теперь около, так тебе, брат, стоять здесь теперь нечего: взявши брата, ступайка в Чернигов, а тебе придам помощь; поезжай, чтоб до вечера быть в Вышгороде».
Давыдович отправился в Чернигов, а Мстиславичи с дядею Вячеславом с честью и похвалою великою пошли в Киев; к ним навстречу вышли святители с крестами, митрополит Клим, и игумены честные, и попы; князья въехали в город с великою честию, поклонились св. Софии и св. Богородице Десятинной и начали жить весело и дружно. Между тем Мстислав Изяславич вел венгров на помощь к отцу, а вслед за ним шел Владимир Галицкий. Мстислав, ничего не зная, расположился станом недалеко от Дорогобужа; князь Владимир Андреевич прислал ему много хмельного питья, а между прочим велел сказать, что Владимир Галицкий идет за ним; Мстислав объявил об этом войску, но пьяные венгерцы с хвастовством отвечали: «Если придет на нас, то мы будем биться с ним». В полночь сторожа прибежали к князю с криком: «Владимир идет!» Мстислав с дружиною вскочил на коней и начал будить венгров, но те, напившись, лежали как мертвые; на рассвете ударил на них Владимир Галицкий и мало кого взял в плен, почти всех перебил; Мстислав же с дружиною ушел в Луцк. Когда князь Изяслав услыхал, что сын его побежден и венгры перебиты, то сказал свою пословицу: «Не идет место к голове, а голова к месту; но дал бы бог здоровье мне и королю, а месть будет».
