Джозеф Д’Лейси - DARKER: Рассказы (2011-2015)
Но хотя я и проводил во сне, как прежде, почти целые сутки, отдаваясь своим видениям еще безраздельнее, чем до свадьбы, — я почему-то утратил былую способность обретать свою полную свободу. Целые недели я оставался на своих диванах, просыпался лишь затем, чтобы немного подкрепиться вином или бульоном, чтобы принять новую дозу усыпляющего, — но желанный миг не наступал. Я переживал сладкие мучения кошмара, его пышность и беспощадность, я мог вспоминать и нанизывать вереницы многообразных снов, то последовательных и страшных именно этой торжествующей последовательностью, то дико бессвязных, восхитительных и великолепных безумием своих сочетаний, — но мое сознание продолжало оставаться подернутым какой-то дымкой. Я не имел власти распоряжаться сном, я должен был выслушивать и созерцать, что давалось мне откуда-то извне, кем-то.
Я прибегал ко всем известным мне приемам и средствам: искусственно нарушал кровообращение, гипнотизировал сам себя, пользовался и морфием, и гашишем, и всеми другими усыпляющими ядами, но они мне давали только их собственные чары. После возбуждения, вызванного демоном индийского мака, наступало сладостное изнеможение, бессильная зыбь сонной ладьи на неизмеримом океане, рождающем из своих волн все новые видения, — но эти образы не повиновались моим заклятиям. Очнувшись, я с бешенством вспоминал длинные смены картин, проходивших предо мной, соблазнительных и увлекающих, но подсказанных не моей прихотью и исчезнувших не по моей воле. Я изнемогал от ярости и от желания, но был бессилен.
Помнится, прошло более шести месяцев, считая от того времени, когда я вернулся к прерванному было упоению грезами, до того дня, когда мое самое заветное счастие было возвращено мне. Во сне я вдруг почувствовал хорошо мне знакомый электрический удар и вдруг понял, что я опять свободен, что я сплю, но властен распоряжаться сном, что я могу совершить все, что пожелаю, и это все останется лишь сном! Волна несказанного восторга залила мне душу. Я не мог воспротивиться давнему искушению: моим первым движением было — тотчас найти мою жену. Но я не пожелал своего подземного покоя. Я предпочел оказаться в той обстановке, к которой она привыкла и которую она устраивала сама. Это было более утонченное наслаждение. И сейчас же, своим вторым сонным сознанием, я увидел самого себя стоящим за дверями моей библиотеки.
Пойдем, — сказал я своему призраку, — пойдем, она спит сейчас, и захвати с собой тонкий кинжал, ручка которого отделана слоновой костью.
Повинуясь, я пошел знакомым путем по неосвещенным комнатам. Мне казалось, что я не иду, передвигая ноги, а лечу, как то всегда бывает во сне. Проходя через залу, я увидел в окна крыши города и подумал: все это в моей власти. Ночь была безлунная, но небо блистало звездами. Из-под кресел высунулись было мои карлики, но я сделал им знак исчезнуть. Я беззвучно приоткрыл дверь спальни. Лампадка достаточно освещала комнату. Я подступил к кровати, где спала жена. Она лежала как-то бессильно, маленькая и худенькая; ее волосы, заплетенные на ночь в две косы, свисали с постели. У подушки лежал платок: она плакала, ложась, плакала о том, что опять не дождалась меня к себе. Какое-то скорбное чувство сжало мне сердце. В это мгновение я готов был поверить в сострадание. У меня мелькнуло желание упасть на колени перед ее постелью и целовать ее озябшие ноги. Но тотчас я напомнил себе, что это все во сне.
Удивительно странное чувство томило меня. Я мог, наконец, осуществить свою тайную мечту, сделать с этой женщиной все, что хочу. И все это должно было остаться известным лишь мне одному. А наяву я мог окружить ее всем восторгом ласк, утешить ее, любить и лелеять… Нагнувшись над телом жены, я сильной рукой сжал ее горло, так что она не могла крикнуть. Она проснулась сразу, открыла глаза и вся заметалась под моей рукой. Но я словно пригвоздил ее к постели, и она извивалась, пытаясь оттолкнуть меня, порываясь что-то сказать мне, глядя на меня обезумевшими глазами. Несколько мгновений я всматривался в синюю глубину этих глаз, исполненный несказанного волнения, потом сразу ударил эту женщину своим кинжалом в бок, под одеяло.
Я видел, как она вся вздрогнула, вытянулась, все еще не могла крикнуть, но глаза ее наполнились слезами боли и отчаянья, и слезы покатились по ее щекам. А по моей руке, державшей кинжал, потекла липкая и тепловатая кровь. Я стал медленно наносить удары, сорвал одеяло с лежавшей и колол ее, обнаженную, порывавшуюся закрыться, встать, ползти. О, как было сладостно и как страшно лезвием разрезать упругие выпуклости тела, и все его, красивое, нежное, любимое, оплетать алыми лентами ран и крови! Наконец, схватив жену за голову, я воткнул кинжал ей в шею, насквозь, позади сонной артерии, напряг все свои силы и перервал горло. Кровь заклокотала, потому что умирающая пыталась дышать; руки ее неопределенно хотели что-то схватить или смахнуть. Еще потом она осталась неподвижной.
Тогда такое потрясающее отчаяние охватило мою душу, что я тотчас рванулся, чтобы проснуться, и не мог. Я делал все усилия воли, ожидая, что стены этой спальни распадутся вдруг, уйдут и растают, что я увижу себя на своем диване в библиотеке. Но кошмар не проходил. Окровавленное и обезображенное тело жены было предо мною на постели, облитой кровью. А в дверях уже толпились со свечами люди, которые бросились сюда, услышав шум борьбы, и лица которых были искажены ужасом. Они не говорили ни слова, но все смотрели на меня, и я их видел.
Тогда вдруг я понял, что этот раз все, что свершилось, было не во сне.
1902
Анатолий Белиловский
«Карлсон»
Обыкновенный провинциальный американский городок наводнили Карлсоны всех видов и мастей. Это обычные люди, прикрепившие на спину пропеллер и поглощающие вишневое варенье. А вы готовы стать Карлсоном?..
Рассказ американского писателя, уроженца Львова. Вместе с родителями в 1976 году Анатолий перебрался в Нью-Йорк, где в настоящий момент работает педиатром и активно печатается в научно-фантастических журналах и антологиях. Необычный взгляд на известного сказочного персонажа с пропеллером за спиной. Впервые на русском.
DARKER. № 11 ноябрь 2013
ANATOLY BELILOVSKY, «KARLSSON», 2012
— Где Чарли? — спросил я.
Линн ответила, не отрываясь от ноутбука:
— Кажется, смотрит свои дурацкие мультики.
— Пойду на работу, — сказал я. — Ночная смена.
— Пока.
Раньше на прощанье она говорила:
— Береги себя.
*****— Карлсон. Это имя или фамилия? — спросил я.
От света полицейской мигалки его улыбающееся лицо по очереди окрашивалось в красный, синий, желтый. Его глаза были широко открыты. На нем был комбинезон. Голова была не покрыта.
— Просто Карлсон, — ответил человек. — Карлсон, который живет на крыше.
На его спине висел пропеллер, а спереди на комбинезон была пришита большая красная кнопка. Она выглядела на нем совсем не к месту, и было похоже, что он сам пришил и кнопку, и пропеллер.
— Ваша супруга с вами не согласна. По ее словам вас зовут Артур Квинн.
— У меня нет жены, — ответил он. — Я живу на крыше. Жены не живут на крышах. Но если бы они знали, как восхитительны крыши, они бы тоже там жили.
— Вы здесь больше не живете, — сказал я. — Не на этой крыше и не под этой крышей. Ваша жена получила судебный запрет на ваше пребывание.
Мужчина пожал плечами. Прикрепленный к спине пропеллер подпрыгивал, одна лопасть торчала над головой, две других ерзали за локтями.
— В этом доме живет мой друг, — сказал он. — И он нуждается во мне. Я его лучший в мире друг.
— И, — я продолжил, — она уже заявила в полицию.
На мгновение улыбка пропала с его губ, потом снова появилась.
— Это фрёкен Бок. Не верьте ничему, что она вам расскажет. Знаете, что однажды она сказала?
— Что же?
— Она сказала, — человек замолчал и пошевелил бровями.
— И?
— Она сказала, что любит детей, — прошептал человек. Его глаза были широко открыты. Огни полицейской мигалки отражались в его глазах.
— Вы должны пройти со мной в полицейский участок.
Он закивал:
— А можно мы поедем с сиреной и мигалкой? Это должна быть самая веселая вещь на свете! И наручники — можно я буду в наручниках?
Он должен был быть в наручниках. Таковы правила.
— Да, — ответил я. — Можно и надеть наручники.
*****— Вам тоже попался? — спросила сержант Смит.
— Хотите сказать, что таких было несколько?
Ее смешок прозвучал вымученно:
— Эти чертовы карлсоны повсюду. Долбаные психи. Суды по семейным делам набиты битком.
— Откуда они взялись? — спросил я.
— Посмотрите в гугле. «Карл», «о» нет, дальше одно «с», «о», «н». Ищите видео, — и повесила трубку.
