Антон Чехов - Том 30. Письма 1904. Надписи
Сегодня и вообще в праздники я хожу в твоих сапогах. Дуся, когда мне приехать? Скоро ли? Напиши обстоятельно.
Сегодня я вполне здоров. Ну, обнимаю тебя и целую, опять обнимаю, хлопаю по твоей спинке. Будь и ты здорова и покойна.
Твой А.
На конверте:
Петербург. Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер. Мойка 61.
Лазареву (Грузинскому) А. С., 31 марта 1904*
4387. А. С. ЛАЗАРЕВУ (ГРУЗИНСКОМУ)
31 марта 1904 г. Ялта.
Дорогой Александр Семенович, спасибо Вам большое за письмо. И я также поздравляю Вас с праздником и крепко желаю Вам здоровья и успехов. А в Москве Вы напрасно не приехали ко мне. В первых числах мая я приеду опять и напишу Вам*. Л. Андреев едва ли ходил в «Русскую правду»*. Здесь весна в разгаре. Ну-с, крепко жму Вашу руку и кланяюсь низко Вам и Вашей семье. Еще раз спасибо за письмо.
Ваш А. Чехов.
31 марта 1904 г.
Все лето буду жить под Москвой*, б<ыть> м<ожет> в Царицыне.
Книппер-Чеховой О. Л., 1 апреля 1904*
4388. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
1 апреля 1904 г. Ялта.
1 апрель.
Дуся моя, здравствуй! Напиши, когда поедешь в Москву*, это мне нужно знать, так как хочется приехать в одно время с тобой*.
Сегодня чудесная погода, но у всех настроение мрачное благодаря телеграммам*. Нового ничего нет, все по-старому. Сегодня остригся, вымыл в парикмахерской голову — и вспомнил тебя. Если будет что интересно в газетах, то вырежи ножницами и пришли. «Русь» я получаю, «Новое время» тоже — и больше никаких газет петербургских.
Воображаю, какое у вас всех настроение*. Ну, дусик мой, собачка, обнимаю тебя, спи спокойно.
Твой А.
На конверте:
Петербург. Ее высокоблагородию Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Мойка 61.
Книппер-Чеховой О. Л., 4 апреля 1904*
4389. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
4 апреля 1904 г. Ялта.
4 апрель.
Милая моя лошадка, здравствуй! От Немировича получил 2 телеграммы*, о ваших петербургских успехах и о том, что к тебе относится публика как к первоклассной артистке; а сегодня я читал в «Новом времени» ругательную рецензию на «Юлия Цезаря»*, Что ты у меня большая, настоящая актриса, я давно знаю, я тебя ценю высоко, дуся моя, только, пожалуйста, умоляю тебя, не простуживайся, не утомляйся и спи как следует. Дай мне слово, что ты будешь себя беречь. Даешь?
У нас погода дрянная. Маша покашливает и все беспокоится о том, что она послала тебе два письма, а ты не ответила ей. У Шнапа почти каждый день рвота. Вчера приходил ко мне Миролюбов*, утомлял меня своими рассуждениями. Если 8 тысяч за дачу Езучевской* ты находишь мало, то можно будет дать 9 или 10, хотя, говоря по совести, за дачу, ввиду ее многолетия и краткости срока, и 8 тысяч — щедрая плата. Скоро я приеду, поговорю с тобой и покончим дачный вопрос, так или иначе. Оказывается, что лет 5–6-7 назад дачу Езучевской продавал мне Сизов (из «Русских ведомостей»), т. е. предлагал мне купить и очень хвалил. Я только на днях вспомнил об этом.
Сегодня воскресенье, я принял порошок — героин, и мне приятно, ощущаю спокойствие.
Отчего «Знание»* с Пятницким и Горьким во главе не выпускают так долго моей пьесы? Ведь я терплю убытки, в провинции не по чем играть*. Узнай*, дуся, как-нибудь, и если увидишь Пятницкого (Николаевская, 4), то объясни ему, что сезон у меня пропал только благодаря отсутствию пьесы. Обещали выпустить в конце января, а теперь уже апрель. Вообще не везет мне с пьесами, говорю это не шутя.
Мне кажется, что ты меня уже разлюбила. Правда? Сознайся. Я же тебя люблю по-прежнему и даже подумываю, не поехать ли мне к тебе в Петербург.
Благословляю жену мою хорошую, обнимаю ее и целую. Будь весела и здорова.
Твой А.
На конверте:
Петербург. Ее высокоблагородию Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер,
Мойка 61.
Прусику Б., 6 апреля 1904*
4390. Б. ПРУСИКУ
6 апреля 1904 г. Ялта.
6. IV.1904.
<…> Извините <…> У меня нет* в настоящее время ни одного экз<емпляра> «Вишневого сада», но пьеса эта в скором времени появится в печати*, тогда и вышлю Вам ее. Желаю Вам всего хорошего.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов.
Книппер-Чеховой О. Л., 7 апреля 1904*
4391. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
7 апреля 1904 г. Ялта.
7 апрель.
Здравствуй, милый мой собачик! Как поживаешь? Как поживает твоя подружка Чюмина?* Ухаживает ли за тобой ее муж? Я жив и вроде как бы здоров, если не считать расстройства желудка, которое продолжается уже с неделю и которое, как мне кажется, погонит меня из Ялты скорее, чем предполагалось. Вообще беда с кишечником, никак он у меня не успокоится.
Сейчас приходила девица Татаринова*, приглашала к себе на свадьбу*. Кто-то берет ее замуж*. Два дня подряд приходили и сидели подолгу художники Коровин и бар. Клодт*; первый говорлив и интересен, второй молчалив, но и в нем чувствуется интересный человек. У доктора Бородулина, которого ты знаешь, несчастье: рак пищевода. Доктор Средин тоже все болеет*; чахотка отошла на второй план, а теперь мучает его нефрит, т. е. воспаление почек. Доктор Алексин похудел и постарел. Доктор Чехов влюблен в свою супругу и страдает расстройством кишечника.
Значит, Кугель похвалил пьесу?* Надо бы послать ему ¼ фунта чаю и фунт сахару — это на всякий случай, чтобы задобрить. Вот скажи-ка Владимиру Ивановичу.
Мадам Вишневская в Москве* (родственница вашего А. Л. Вишневского) отличилась так, что купцы уже ничего не жертвуют, хотя Красный Крест тут совсем ни при чем. Я уже давно слышал про эту Вишневскую и ее супруга. Скажи Александру Леонидовичу, что я вполне ему сочувствую.
Пиши мне почаще, милый мой дусик, не забывай меня. Вырезывай из газет статьи и присылай или присылай газеты, не вырезая, под бандеролью с 2-х коп. маркой. Поняла?
Будь здорова, радость моя, не скучай, не хандри, скоро увидимся. Знаешь ли ты дачу Шульца около ст. Болшево по Яросл<авской> д<ороге>? Говорят, можно занять на лето.
Обнимаю тебя, целую.
Твой А.
На конверте:
Петербург. Ее высокоблагородию Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Мойка 61.
Книппер-Чеховой О. Л., 8 апреля 1904*
4392. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
5 апреля 1904 г. Ялта.
8 апрель.
Ну, дусик мой, здравствуй опять. Ты пишешь, что уже три дня не получала от меня писем*. Это ты напрасно, так как я пишу тебе ежедневно или, редко, через день; двухдневных антрактов не делаю.
У меня опять расстройство кишечника, сегодня принимал опий с висмутом. И так будет, вероятно, до самой Москвы. Получил от Татариновой приглашение* на свадьбу. Получил рецензии от Конст<антина> Серг<еевича>* — в двух пакетах. Немецкую не стал читать*, спрятал до твоего приезда. Кажется, ругает немец.
Был ли у тебя Александр, мой брат? А в театре бывают ли мои братья*? Надо бы, чтобы они хоть «Цезаря» посмотрели.
Купи мне в Петербурге модный галстух* или даже два. А то отколочу. Ты должна меня бояться, я строгий человек.
Если имеешь какие-либо сведения о дяде Саше*, то сообщи, как он и где. И про дядю Карла* тоже.
Ну, собачка моя, глажу тебя и хлопаю по спинке. Береги себя, не утомляйся очень, спи побольше и поменьше беспокойся.
Слышу: Шнап на дворе лает тяжелым басом. Кто-то пришел. M-me Средина.
Целую тебя и обнимаю, радость моя.
Твой А.
На конверте:
Петербург. Ее высокоблагородию Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Мойка 61.
Куркину П. И., 9 апреля 1904*
