Марина Цветаева - Том 3. Книга 1. Поэмы. Поэмы-сказки

С Северо-Южным,
Знаю: неможным!
Можным — коль нужным!
В чем-то дорожном,

— Воздухокрутом,
Мчащим щепу! —
Сон три минуты
Длится. Спешу.

С кем — и не гляну! —
Спишь. Три минуты.
Чем с Океана —
Долго — в Москву-то!

Молниеносный
Путь — запасной:
Из своего сна
Прыгнула в твой.

Снюсь тебе. Четко?
Глядко? Почище,
Чем за решеткой
Штемпельной? Писчей —

Стóю? Почтовой —
Стóю? Красно?
Честное слово
Я, не письмо!

Вольной цензуры
Нрав. Прыгом с барки!
Чтó без цензуры —
Даже без марки!

Всех объегоря,
— Скоропись сна! —
Вот тебе с моря —
Вместо письма!

Вместо депеши.
Вес? Да помилуй!
Столько не вешу
Вся — даже с лирой

Всей, с сердцем Ченчи,
Всех, с целым там.
Сон, это меньше
Десяти грамм.

Каждому пó три —
Шесть (сон взаимный).
Видь, пока смотришь:
Не анонимный

Нос, твердозначен
Лоб, буква букв —
Ять, ять без сдачи
В подписи губ.

Я — без описки,
Я — без помарки.
Роз бы альпийских
Гордость, да хибарка

Нá море, да но
Волны добры.
Вот с Океана,
Горстка игры.

Мало-помалу бери, как собран.
Море играло. Играть — быть добрым.
Море играло, а я брала,
Море теряло, а я клала

За ворот, за щеку, — терпко, мóрско!
Рот лучше ящика, если горсти
Заняты. Валу, звучи, хвала!
Муза теряла, волна брала.

Крабьи кораллы, читай: скорлупы.
Море играло, играть — быть глупым.
Думать — седая прядь! —
Умным. Давай играть!

В рáкушки. Темп up petit navir’a.[38]
Эта вот — сердцем, а эта — лирой,

Эта, обзор трех куч,
Детства скрипичный ключ.
Подобрала у рыбацкой лодки.
Это — голодной тоски обглодки:

Камень — тебя щажу, —
Лучше волны гложу,

Осатанев на пустынном спуске.
Это? — какой-то любви окуски:

Восстановить не тщусь:
Так неглубок надкус.

Так и летит не внесенный в списки.
Это — уже не любви — огрызки:

Совести. Чем слезу
Лить-то — ее грызу,

Не угрызомую ни на столько.
Это — да нашей игры осколки

Завтрашние. Не видь.
Жаль ведь. Давай делить.

Не что понравится, а что выну.
(К нам на кровать твоего бы сына
Третьим — нельзя ль в игру?)
Первая — я беру.

Только песок, между пальцев, ливкий.
Стой-ка: какой-то строфы отрывки:
«Славы подземный храм».
Ладно. Допишешь сам.

Только пecoк, между пальцев, плёский.
Стой-ка: гремучей змеи обноски,
Ревности! Обновясь,
Гордостью назвалась.

И поползла себе с полным правом.
Не напостовцы — стоять над крабом
Выеденным. Не краб:
Славы кирпичный крап.

Скромная прихоть:
Камушек. Пемза.
Полый как критик.
Серый как цензор

Над откровеньем.
— Спят цензора! —
Нашей поэме
Цензор — заря.

(Зори — те зорче:
С током Кастальским
В дружбе. На порчу
Перьев — сквозь пальцы…

(«Вирши, голубчик?
Ну и чернó!»
И не взглянувши:
Разрешено!)

Мельня ты мельня, морское кóло!
Мамонта, бабочку, — всё смололо
Море. О нем — щепоть
Праха — не нам молоть!

Вот только выговорюсь — и тихо,
Море! прекрасная мельничиха,
Место, где на мели
Мелочь — и нас смели!

Преподаватели! Пустомели!
Материки, это просто мели
Моря. Родиться (цель —
Множиться!) — сесть на мель.

Благоприятную, с торфом, с нефтью.
Обмелевающее бессмертье —
Жизнь. Невпопад горды!
Жизнь? Недохват воды

Недокеанской.
  Винюсь заране:
Я нанесла тебе столько дряни,
Столько заморских див:
Всё, что нанес прилив.

Лишь оставляет, а брать не просит.
Странно, что это — отлив приносит,
Убыль, в ладонь, дает.
Не узнаешь ли нот,

Нам остающихся пó две, пó три
В час, когда Бог их принесший — отлил,
Отбыл… Орфей… Арфист…
Отмель — наш нотный лист!

— Только минуту еще на сборы!
Я нанесла тебе столько вздору:
Сколько язык смолол, —
Целый морской подол!

Как у рыбачки, моей соседки.
Но припасла тебе напоследки
Дар, на котором строй:
Море роднит с Москвой,

Советороссию с Океаном
Республиканцу — рукой шуана —
Сам Океан-Велик
Шлет. Нацепи на шлык.

И доложи мужикам в колосьях,
Что на шлыке своем краше носят
Красной — не верь: вражду
Классов — морей звезду!

Мастеровым же и чужеземцам:
Коли отстали от Вифлеемской,
Клин отхватив шестой,
Обречены — морской:

Прабогатырской, первобылинной.
(Распространяюсь, но так же длинно
Море — морским пластам.)
Так доложи ж властям,

— Имени-звания не спросила —
Что на корме корабля Россия
Весь корабельный крах:
Вещь о пяти концах.

Голые скалы, слоновьи ребра…
Море устало, устать — быть добрым.
Вечность, махни веслом!
Влечь нас. Давай уснем.

Вплоть, а не тесно,
Огнь, а не дымно.
Ведь не совместный
Сон, а взаимный:

В Боге, друг в друге.
Нос, думал? Мыс!
Брови? Нет, дуги,
Выходы из —

Зримости.

Стены косности сочтены
До меня. Но — заскок? случайность? —
Я запомнила три стены.
За четвертую не ручаюсь.

Кто те знает, спиной к стене?
Может быть, но ведь может не

Быть. И не было. Дуло. Но
Не стена за спиной — так..? Всё, что
Не угодно. Депеша «Дно»,
Царь отрекся. Не только с почты

Вести. Срочные провода
Отовсюду и отвсегда.

На рояле играл? Сквозит.
Дует. Парусом ходит. Ватой —
Пальцы. Лист сонатинный взвит.
(Не забудь, что тебе — девятый.)

Для невиданной той стены
Знаю имя: стена спины

За роялем. Еще — столом
Письменным, а еще — прибором
Бритвенным (у стены — прием —
Этой — делаться коридором

В зеркале. Перенес — взглянул.
Пустоты переносный стул).

Стул для всех, кому не войти —
Дверью, — чуток порог к подошвам!
Та стена, из которой ты
Вырос — поторопилась с прошлым —

Между нами еще абзац
Целый. Вырастешь как Данзас —

Сзади.
  Ибо Данзасом — тa,
Званым, избранным, с часом, с весом,
(Знаю имя: стена хребта!)
Входит в комнату — не Дантесом.

Оборот головы. — Готов?
Ты и ты через десять строф.

Строк.
  Глазная атака в тыл.
Но, оставив разряд заспинный,
Потолок достоверно — был.
Не упорствую: как в гостиной,

Может быть и чуть-чуть косил.
(Штыковая атака в тыл —
Сил.)
  И вот уже мозжечка
Сжим. Как глыба спина расселась.
Та сплошная стена Чека,
Та — рассветов, ну та — расстрелов

Светлых: четче, чем на тени
Жестов — в спину из-за спины.

То, чего не пойму: расстрел.
Но, оставив разряд застенный,
Потолок достоверно цел
Был (еще впереди — зачем нам

Он). К четвертой стене вернусь:
Та, куда, отступая, трус
Оступается.
  «Ну, а пол —
Был? На чем-нибудь да ведь надо ж?..»
Был. — Не всéм. — На качель, на ствол,
На коня, на канат, на шабаш, —

Выше!..
  Всем нам на «тем светý»
С пустотою сращать пяту
Тяготенную.
  Пол — для ног.
— Как внедрен человек, как вкраплен! —
Чтоб не капало — потолок.
Помнишь, старая казнь — по капле

В час? Трава не росла бы в дом —
Пол, земля не вошла бы в дом —

Всеми — теми — кому и кол
Не препятствие ночью майской!
Три стены, потолок и пол.
Всё, как будто? Теперь — являйся!

Оповестит ли ставнею?
Комната нáспех составлена,
Белесоватым пó серу —
В черновике набросана.

Не штукатур, не кровельщик —
Сон. На путях беспроволочных
Страж. В пропастях под веками
Некий нашедший некую.

Не поставщик, не мебельщик —
Сон, поголее ревельской
Отмели. Пол без блёсткости.
Комната? Просто — плоскости.

Дебаркадер приветливей!
Нечто из геометрии,
Бездны в картонном томике,
Поздно, но пóлно, понятой.

А фаэтонов тормоз-то —
Стол? Да ведь локтем кормится
Стол. Разлоктись по склонности,
Будет и стол — настольности.

Так же, как деток — аисты:
Будет нужда — и явится
Вещь. Не пекись за три версты!
Стул вместе с гостем вырастет.

Все вырастет,
Не ладь, не строй.
Под вывеской
Сказать — какой?

Взаимности
Лесная глушь
Гостиница
Свиданье Душ.

Дом встречи. Все — разлуки —
Те, хоть южным на юг!
Прислуживают — руки?
Нет, то, что тише рук,

И легче рук, и чище
Рук. Подновленный хлам
С услугами? Тощища,
Оставленная там!

Да, здесь мы недотроги,
И вправе. Рук — гонцы,
Рук — мысли, рук — итоги,
Рук — самые концы…

Без судорожных «где ж ты?».
Жду. С тишиной в родстве,
Прислуживают — жесты
В Психеином дворце.

Только ветер поэту дорог!
В чем уверена — в коридорах.

Прохожденье — вот армий база.
Дóлжно долго идти, чтоб сразу

Середь комнаты, с видом бога —
Лиродержца…
  — Стиха дорога!

Ветер, ветер, над лбом — как стягом
Подымаемый нашим шагом!

Водворенное «и так дале» —
Коридоры: домашнесть дали.

С грачьим профилем иноверки
Тихой скоростью даль, по мерке

Детских ног, в дождеватом пруфе
Рифмы милые: грифель — туфель —

Кафель… в павлиноватом шлейфе
Где-то башня, зовется Эйфель.

Как река для ребенка — галька,
Дали — долька, не даль — а далька,

В детской памяти, струнной, донной —
Даль с ручным багажом, даль — бонной…

Не сболтнувшая нам (даль в модах)
Что там тащится на подводах…

Доведенная до пенала…
Коридоры: домов каналы.

Свадьбы, судьбы, событья, сроки, —
Коридоры: домов притоки.

В пять утра, с письмецом подметным,
Коридором не только метлы

Ходят. Тмином разит и дерном.
Род Занятия? Ко — ри — дорный.

Тó лишь требуя, что смолола —
Коридорами — Карманьола!

Кто коридоры строил
(Рыл), знал куда загнуть,
Чтобы дать время крови
Зá угол завернуть

Сéрдца — за тот за острый
Угол — громов магнит!
Чтобы сердечный остров
Со всех сторон омыт

Был. Коридор сей создан
Мной — не проси ясней! —
Чтобы дать время мозгу
Оповестить по всей

Линии — от «посадки
Нету» до узловой
Сердца: «Идет! Бросаться —
Жмурься! А нет — долой

С рельс!» Коридор сей создан
Мной (не поэт — спроста!),
Чтобы дать время мозгу
Распределить места,

Ибо свиданье — местность,
Роспись — подсчет — чертеж —
Слов, не всегда уместных,
Жестов, погрешных сплошь.

Чтобы любовь в порядке —
Вся, чтоб тебе люба —
Вся, до последней складки —
Губ или платья! Лба.

Платье всé оправлять умели!
Коридоры: домов туннели.

Точно старец, ведомый дщерью —
Коридоры: домов ущелья.

Друг, гляди! Как в письме, как в сне том —
Это я на тебя просветом!

В первом сне, когда веки спустишь —
Это я на тебя предчувствьем

Света. В крайнюю точку срока
Это я — световое око.

А потом?
Сон есть: в тон.
Был — подъем,
Бал — наклон

Лба — и лба.
Твой — вперед
Лоб. Груба
Рифма: рот.

Оттого ль, что не стало стен —
Потолок достоверно крен

Дал. Лишь звательный цвел падéж
В ртах А пол — достоверно брешь.

А сквозь брешь, зелена как Нил…
Потолок достоверно плыл.

Пол же — что, кроме «провались!» —
Полу? Что нам до половиц
Сорных? Мало мела? — Горé!
Весь поэт на одном тире

Держится…
  Над ничем двух тел
Потолок достоверно пел —

Всеми ангелами.