Лев Овалов - История одной судьбы
Алексей Ильич отгулял два дня на свадьбе и самолично привел из Кузовлева корову. В доме наступил полный мир.
XVI
Хотелось получше познакомиться с людьми, но времени не хватало. Поджимали сроки сева. Поспелов все раскидывал умом да подсчитывал вместе с Кучеровым - "хватит ли семенного фонду", как он выражался, и когда в правлении появилась Анна, он и ее вознамерился взять к себе в компаньоны. Но Анна быстро поломала его занятия арифметикой.
- А где кладовщик? - поинтересовалась она. - Идти надо на склад и там смотреть, что есть...
- Кладовщик у нас честный, - уверенно заявил Кучеров. - Его проверять нечего.
- Да не его проверять, а семена, - поправила Анна. - Мне семена надо видеть, а не бумажки.
Пошла на склад, увлекла за собой Поспелова: невозможное ж положение агроном на складе, а председатель с карандашом за столом.
Зерно хранилось в громадном амбаре, сложенном из бело-желтого известняка, под железной крышей, крашенной темно-зеленой краской.
В амбаре чисто, прохладно, и под стать амбару кладовщик, тоже очень чистенький и вежливый, но без сладости, с этакой уважительной прохладцей.
- Гриша, - назвал его Поспелов.
- Челушкин, - представился он сам.
Анна подумала: у такого и в душе, и на складе все должно быть в порядке.
- Григорий... А как по батюшке? - спросила она.
- Челушкин, - повторил кладовщик.
- Хотим посмотреть зерно, - сказал Поспелов.
Без лишних слов Челушкин защелкал ключами.
Очень чисто было в амбаре, всюду подметено, у стен аккуратно сложены лопаты. Зерно хранилось и в закромах, и в мешках, мешки, как солдаты, выстроены в шеренгу, на мешках фанерные бирки с указанием сорта.
- Ну что? - спросил Поспелов. - Порядок?
Анна прошлась по амбару, развязала один из мешков, зачерпнула горстью зерно.
- Кондиционное? - спросила она Челушкина.
- Вы же видите... - обиженно произнес Поспелов.
- Как вам сказать... - Челушкин замялся. - Зерно спервоначалу ссыпали в закрома, смешалось чуть...
- Я же вижу...
Анна торжествовала, что видит лучше Поспелова, во всяком случае, хочет видеть и лучше и глубже.
- Проверено на всхожесть, на влажность?
Она спрашивала так, как учили в техникуме.
Челушкин кивнул.
- Когда?
- В конце года.
- А в этом мешке?.. - Анна повернулась к Поспелову: - С зерном еще разобраться надо, Василий Кузьмич.
- Вот вы и разбирайтесь!
Она, кажется, к месту пришлась, эта агрономша. Поспелов поскреб затылок. Привычный и давно уж забытый жест. Беспокойная, но к месту. Такая и нужна. Поспелов принял ее по совету Богаткина, но принимал ее и душой. Она и в Суроже была к месту, и здесь.
XVII
Туговато было, конечно, жить, но все-таки уже брезжил просвет. Мало хлеба, и пшеницы, и ржи, беден еще трудодень, но картошечки в общем хватает. С государством рассчитались: сколько положено по плану, столько и продано, даже с перевыполнением, у районных организаций претензий к колхозу быть не должно. И самое важное - колхоз обеспечен семенами. Семена лежат в колхозном амбаре, под замком, весной не придется беспокоиться - хватит или не хватит.
На сердце у Анны спокойно. Самое важное - семена. Будут семена весной, можно надеяться на урожай осенью.
Теперь только чтобы никто не подгонял. Одна мечта. За советы спасибо, а жить позвольте своим умом.
Однако Анна успокоилась раньше времени. Не прошло и нескольких дней, как в неурочное время хлопнула в доме дверь.
- К тебе, Аня, - певуче проскрипела из-за перегородки свекровь, голос ее напоминал кряканье обученного говорить скворца.
У входа кто-то шаркал сапогами - накануне Анна до того отскоблила-отмыла полы, что на них боязно было ступить.
В горницу вошел Поспелов.
- Можно, Анна Андреевна?
Свекровь выглянула и скрылась, она не любила, когда к Анне приходили мужчины.
- Заходите, заходите, Василий Кузьмич.
Анна пошла навстречу Поспелову.
- Пол уж больно...
- Грязь ваша - руки наши, Василий Кузьмич. Отмоем.
Поспелов осторожно присел на краешек стула; по одному этому движению Анна догадалась - пришел о чем-то просить.
- Отдыхаете?
- Да не так чтобы очень. Убралась вот. Собиралась в Кузовлево...
- А что в Кузовлеве?
- Есть одна думка о чистых парах...
В Кузовлеве находилась вторая полеводческая бригада.
- На лошади поедете?
- Конечно.
- А может, на машине?
Наверняка Поспелов с просьбой, даже машину предложил!
- Незачем машину гонять, - отказалась Анна. - Четыре километра всего.
- А как настроение, Анна Андреевна?
Он никак не решался высказаться.
- Ничего настроение. А у вас что ко мне?
Поспелов мялся, запинался.
- Как у нас с семенами, Анна Андреевна? Хватит?
- Сами знаете, Василий Кузьмич. Просить ни у кого не придется. - Ее чем-то встревожил вопрос. - А в чем дело, Василий Кузьмич?
Поспелов потупился.
- Из району звонили, - выдавил он из себя. - По поводу закупа.
- Ну и что?
- Не выполняет район.
- Чего?
- План.
- Ну, а мы при чем?
- Мы ни при чем.
- Ну и все.
- Да не все.
- Что не все?
- Да ведь звонят же!
- А чего звонят?
- Не понимаете?
- Ну и пусть звонят.
- Поддержать просят.
- Так ведь мы свое продали.
- Просят.
- Так у нас только что на семена.
- Вот и просят, весной, говорят, отдадут.
Вот она - беда! Это была старая песня. Осенью вымести все до зерна, а весной протягивать руку. Дать - дадут, конечно, пустыми поля не оставят. Но что дадут и как будут давать...
У Анны такое ощущение, как если бы пришли к ней за Женечкой: отдай, мол, потом вернем.
- Не дадим, - сказала Анна. - Даже не думайте.
Поспелов покряхтел.
- Приказывают.
- Ну и пусть приказывают.
- Придется, Анна Андреевна...
Она встала прямо перед Поспеловым.
- Не дам!
- То есть как не дам? - Поспелов вспылил. - А кто вы есть? Правление постановит, и все.
- Не постановит.
- Очень даже постановит. В правлении коммунисты, вызовут в порядке партийной дисциплины и постановят.
- Да вы думаете, что говорите? - рассердилась Анна. - А весной милостыню собирать?
Поспелов встал.
- А ежели государство просит?
Но Анна уже не могла сдерживаться.
- Государство свое получило, теперь пусть о нас подумает.
Поспелов махнул на нее рукой, пошел к выходу.
- Сдадим, Анна Андреевна.
Она все-таки успела крикнуть вслед:
- Через мой труп!
Но она понимала, что райкому Поспелов не посмеет отказать. Не хватит характера.
В Кузовлево Анна решила не идти. Важнее было найти Челушкина. Он шестой год работал в колхозе кладовщиком. Богато ли, бедно ли жили в колхозе, со склада у него не пропало ни зернышка. Ни одна ревизия - а ревизии, случалось, налетали вовсе неожиданно - не могла уличить его ни в малейшей недобросовестности.
Анна нашла его у конторы.
Он стоял, попыхивая папироской. Правый рукав у него, как всегда, был аккуратно приколот к гимнастерке английской булавкой. С войны Челушкин вернулся без руки, но не захотел садиться государству на шею, пошел в правление колхоза и попросил дать работу по силам.
- Ты чего, Гриша?
- Василий Кузьмич вызвал, жду.
- Ключи от амбара с собой, Гриша?
- При мне, Анна Андреевна.
Уж если идти наперекор, медлить нельзя.
- Дай-ка их, Гриша.
- А что, Анна Андреевна? Проверить что хотите?
- Да вроде и проверить.
- Возьмите...
Сбить замок без нее не посмеют, в этом Анна была уверена.
Она вся жила будущей весной, она не могла отдать ее на произвол обстоятельствам.
Вечером ее вызвали в контору.
- Василий Кузьмич зовет!
Она знала: говорить с ней один на один он больше не станет.
В коридоре собралось почти все правление. Рядом с Поспеловым сидел Кучеров. Был Донцов, рядовой колхозник, - он отказывался от любых должностей - очень всеми уважаемый человек. Был Челушкин, хоть он и не член правления. Была Мосолкина, заведующая молочнотоварной фермой, - после своего избрания она не проронила на заседаниях правления еще ни слова. Был счетовод Малинин...
- Садитесь, товарищ Гончарова, - пригласил Поспелов.
Он был строг, важен, официален, от давешней нерешительности не осталось следа.
- Вы что ж это самоуправничаете, товарищ Гончарова?
- Я не самоуправничаю, Василий Кузьмич.
- Ключи забрали... - Он не знал, что еще сказать. - Вот правление обсудило вопрос. Решили поддержать. Сдать дополнительно...
Он не сказал, что сдать и сколько, все-таки ему тоже было не по себе.
- Товарищи, это же невозможно, - сказала Анна. - Вы сами понимаете.
- Мы не можем подвести район, - сказал Поспелов.
- Можем, - сказала Анна. - Это неправильная постановка вопроса. Надо хоть немного, да заглянуть вперед. Мы разоружаем себя...
- А мы и боремся за разоружение, - пошутил Кучеров.
- Не за такое, когда обстоятельства могут подмять нас, - быстро возразила Анна. - Товарищи, ведь я тоже была на войне. Я видела, что значит остаться без оружия...
