И Сынь - История одной поездки
- Слушай, прихадил, да, - ответил Фил искусно имитируя кавказский акцент, - сто доллар забрал. Знаешь, тебе счастливой дарог пажэлал.
- Фил, а чего ты веселишься?
- А чего вы панику разводите? Придут они за своей водкой, никуда не денутся; я вот больше боюсь, что те два мешка могут сегодня не дойти.
- Да тоже ничего страшного, - поддержал его Игорь, - на крайняк, кто-нибудь двое останутся, а остальные поедут.
- Чьи же это там мешочки, интересно, остались?.. - улыбчиво протянул Буба.
- И не надейся даже, - сказал Игорь, - чьи бы ни остались, будем спички тянуть.
- Да я только за, с моим счастьем там стопроцентно оба мои.
- Ладно, - подвел черту Игорь, - Буба, Фил, вы давайте на склад, если мешки не придут до семи, тогда пусть Фил возвращается назад. Даже можешь в полвосьмого.
- Договорились.
Дойдя с Игорем до привокзальной площади, они двинулись вверх, по главной городской улице, он же направился к лоткам, где прикупил пару бутылей с соком и дюжину титанических чебуреков, которыми торговал старый его знакомец - чудный кавказский дядя, покрытый полуседой кучерявой порослью, всегда шумно и весело продающий свой, аппетитно сочащийся, вкусно пахнущий горячий товар.
Летело время, а они всё так же сидели на мешках, с тоской прихлебывая сок из пластиковых литровок и беспрерывно куря.
Единственное, что скрашивало их нервозное ожидание, были мысли о Бубе, удачно сосланном на склад, где он мог портить жизнь только флегме Филу, да несколько челночных групп, протащивших товар мимо них. Попались там, конечно, и знакомые - приятные ребята из Рязани, с которыми они многократно весело нарезались в русском кабаке. По каким-то своим багажным делам прошагали мимо москвичи. Их полный зависти взгляд, брошенный на тележки с мешками, приподнял совсем уже было падший дух.
Но все же это было мучительно. Нет ничего хуже в поездке, чем это бесконечное выматывающее ожидание. Ждать, ждать, все время ждать, ждать на вокзалах, складах, границах, таможнях, ждать, пока мимо тягуче протекают минуты бесценного времени, ждать, когда улетают самолеты и уезжают поезда, когда заканчивают рабочий день чиновники, ждать, изводя себя расчетами и предположениями.
Верьте мне, проще лишний раз перегрузить десяток-другой тонн, чем сносить это разрушающее нервы ожидание.
*** Точно в полвосьмого прибежал на вокзал взмыленный Фил. Первым делом он объявил Бубу занудой.
Мой читатель!
Полагаю, вы достаточно знакомы уже с нашим другом-микологом, чтобы оценить всю незапятнанную свежесть этого тонкого наблюдения.
Во-вторых, он сообщил, что сломавшийся грузовик пришел и Буба, аки лев, бьется, дабы разгрузить его сегодня, но, похоже, больших шансов на успех не имеет.
- Да еще, - добавил Фил, - я по дороге заглянул в кассы, самолет на Питер отложили до часа, так что вполне успеваем.
- Так его могут до завтра откладывать, - дальновидно заметил Олег.
- Не, я спросил, он просто из Питера опоздал, застрял где-то по дороге.
Спустя каких-то пять минут - Фил не успел даже докурить сигарету, к ним неторопливо подошел проводник и заговорил, густо расставляя весомые паузы. (О!
Как величава неторопливая солидность отставного прапорщика.)
- Ну чего, можете грузиться.
Завертелось мельтешение погрузки. Олег побежал на "багажку" платить, остальные ринулись искать тракториста или как его там, словом, того пропитого гегемона, который управляет дизельным агрегатом, подвозящим тележки к вагонам.
Объясняться с ним довелось Филу. Гегемон, разумеется, высказался в том смысле, что как раз сейчас он чрезвычайно занят, но раз уж у них есть оплаченная квитанция на его услуги, то буквально через пару дней он все сделает, в общем, всеми силами вымогал. Фил, мастерски приобняв гегемона за плечо, нашептал ему нечто такое, что тот за совершенно смехотворные деньги кинулся заводить свой драндулет.
У поезда работа началась по-настоящему. Игорь и Фил, стоя на тележке, закидывали мешки в вагон, а Леша их оттаскивал.
Когда они подкатили третью тележку, стало видно, что Леша сдает. Сменивший его Игорь спустя минуту тоже стал задыхаться и отирать пот со лба, мешки приходилось закидывать уже наверх, а поднимать одному стокилограммовую тяжесть даже на метр - труд адский. Васе-проводнику, стоявшему тут же, изображая подсчет мешков, помочь, само собой, и в голову не пришло, лишь несколько раз, когда у Леши или Фила просто не хватало сил, он нехотя слегка подталкивал мешок.
К пятой тележке, когда Вася громко сказал восемнадцать и означенный восемнадцатый, иcчерченный многочисленными "J-31" мешок, с огромной надписью "Леша" на боку, лег на положенное место в четвертом ряду, Игорь понял, что на девятнадцатый его просто не хватит.
Но в этот самый момент деловито спешащий Олег запрыгнул в вагон и, сунув проводнику пачку цветастых квитанций, ринулся на помощь.
Дело разом пошло быстрее, вскоре они загрузили все семь тележек и отправились за следующей порцией. Пот струился по лбам, огромные темные круги расплывались на спрятанных под свитерами футболках, давно скинутые куртки валялись в углу кучей никчемного тряпья, но все же мешки складывались в аккуратные штабеля, и даже верилось уже, что кончится когда-нибудь и эта погрузка.
*** Подошедший к второй половине погрузки Буба принес невеселую новость: мешки отдадут только завтра. Кроме нее, он притащил с собой несчастье, явившееся в виде тихого человечка.
Пошушукавшись с проводником, человечек отвел его в глубь вагона, оставив считать мешки напарницу, потом вернулся, не без труда приподнял мешок, так же тихо подошел к Васе, шепнул ему что-то и растворился в темнеющем уже вокзальном вечере.
- Ребята, - сказал он слегка виновато. Эта тональность была настолько для него неестественна, что Игорь сразу почувствовал надвигающиеся неприятности.
- Ребята, это начальник "багажки" приходил...
- Ну?
- В общем, короче, он сказал, чтоб... - мялся Вася, - ну, чтоб вы еще тридцать пять кило оплатили.
- Чего? ...Блин! ...Твою мать! - последовала неконструктивная, но единодушно эмоциональная реакция.
- Стоп, - пресек шум Игорь, - а ты договориться с ним не пробовал?
- Да как же мне с ним договариваться? - опять-таки виновато развел руками Вася, - он же мой начальник, это ты с ним...
Прежде чем Вася закончил свою глубокомысленную сентенцию, Игорь одним прыжком оказался на перроне, несколько раз рванулся на дюжину шагов в разные стороны, но, увы, багажный начальник, состоявший, судя по всему, в интимнейших отношениях с нечистой силой, исчез сколь бесследно, столь и безнадежно.
Слегка сбросив темп, Игорь вскочил в вагон и, начальственно бросив товарищам:
"Грузите, грузите, чего встали?" - вполне, впрочем, без последствий, спросил у Васи, где же можно найти ответственного багажника. Василий, разведя руками, но уже с совсем другой интонацией, признался в полном своем невежестве, сообщил, что тот обещал подойти часа через два и, не найдя оплаченной квитанции, вагон отцепить.
- А как же мы платить-то будем? "Багажка" уже закрыта... - встрял Олег к месту и весьма разумно.
- А у него и можно заплатить, у них там дежурный всю ночь сидит, он всё и оформит.
Сказано это было с таким неуместным оживлением, что Игорь, скосив глаз, прикусил губу: "А уж не наш ли это проводничок стукнул?" - вспышкой мелькнула, мгновенно погаснув, бесплодная уже мысль.
И снова полился пот, и обессиленные руки снова запихивали мешки на положенное место, но пришел тот момент, когда наконец кто-то выдохнул облегченно: "Все - последний".
Уставшие до совершеннейшей апатии, сидели они в купе, а домовитая напарница поила их чаем со свежими коржиками. Некоторые признаки жизни проявляли, устало нервничая, Буба да поминутно поглядывающий на часы Игорь.
- Кстати, Игорюнь, ты почем баки раскинул? - извлек Буба свой кондуит.
Игорь устало пробормотал сколько и почем.
- А у кого?
- Ну, знаешь, там, на мосту, стоит: толстый такой, небритый вечно... ответил Игорь, снова глянув на часы.
- Ладно, ребята, надо что-то решать, - взял на себя инициативу Олег, я думаю так: в принципе трое могут уже ехать, а то на самолет опоздаем.
Суетливо были отломлены головки спичек, и руки, волнующаяся - Игоря, безразличные - Фила и Леши, обреченная - Бубы, потянулись к Олегу выбирать свою судьбу.
Буба, разумеется, накликал на себя беду и, вытянув короткую спичку, развел руками, выражая беспомощную покорность гадюке-року. Игорь же, вытянув свое обломанное несчастье, обмер лицом, но тут же натужно засмеялся и попробовал пошутить, силясь не показать.
Плоскость этой шутки, столь неуместной и неумной, что я из симпатии к Игорю не стану ее даже и приводить, так ощутимо кольнула Олега, что он заговорил, держа еще в памяти легкую неловкость за вчерашнее на вокзале:
- Ладно, Игорюнь, езжай. Я останусь.
- С какой это стати? - последовал неуверенный, но незамедлительный пас благородства.
