Валентин Черных - Женщин обижать не рекомендуется
-- Что же случилось с компанией, которая из преуспевающей за два последние года начала балансировать на грани катастрофы?
-- Так просто не объяснишь, -- начала Настя.
-- Объяснения всегда простые, -- не согласилась я. -Иван, вы, аналитик, может быть, объясните мне?
-- Мы недоучли, что конкуренты начали действовать нецивилизованными методами, переманивая наших клиентов, к тому же наша команда в этом составе не способна решать стратегические задачи, она хороша только в тактических решениях.
-- Чего не хватает команде?
-- Как ни странно, стариков. Организация дееспособна, когда в ней есть старики с их опытом, профессиональное среднее поколение и энергичное, инициативное молодое. Большой Иван сделал ставку на молодежь.
-- Это разве плохо? -- спросила я.
-- Да, -- подтвердил Малый Иван. -- Энергией и инициативой не заменишь связи, которые нарабатываются десятилетиями. Сегодня ведь у власти пока еще стоит старшее поколение. Они принимают решения. Теперь, когда в компании нет Большого Ивана, нам будет еще труднее.
-- Кто этот необходимый компании старик?
-- Еще не знаю, но попробую вычислить.
-- Завтра эту кандидатуру мы должны предложить отцу.
Настя подливала кофе и помалкивала.
Коля подвез меня к подъезду. Старухи со всех четырех лавочек зафиксировали мое появление на "Мерседесе". К завтрашнему дню об этом будет знать большая часть микрорайона.
Я, хотя и понимала, что от старух ничего не утаишь, все-таки поспешнее, чем следовало, вышла из машины и проскочила в подъезд. Обычно на четвертый этаж я взбегала, если не была перегружена сумками с продуктами, но на этот раз что-то остановило меня, может быть, отфиксированные две мужские фигуры на площадке пятого этажа. На пятом этаже в нашем подъезде мужчин не было, в трех квартирах жили две вдовы-пенсионерки и разведенка с двумя малолетними детьми.
Я постояла на площадке первого этажа.
-- Вроде, она, -- услышала я сверху. Много раз я представляла себе ситуацию, как кто-то за мной гонится. Для этого на площадке четвертого этажа, у мусоропровода, я положила кирпич. Иногда кирпич пропадал, и я приносила новый. Кирпич оказался на месте, и я взяла его. Я чувствовала запах хороших сигарет, наверное, выкурили не меньше десятка. Ноги вдруг стали тяжелыми. Я поняла, что два замка я все равно не успею открыть, и приняла решение. Быстро взбежала на лестничную площадку, открыла один замок и услышала:
-- Девушка!
На второй замок у меня ушла еще секунда. Они, наверняка, рассчитывали, что я обернусь, но я, не оборачиваясь, понимая, что стоящий за спиной выше меня, ударила кирпичом с полуоборота как можно выше. Я успела увидеть рыжеватого, коротко стриженного парня в спортивно костюме, второго я не рассмотрела. Захлопнув дверь, накинула цепочку, задвинула щеколду, прислонила к двери вешалку и подтащила стиральную машину.
В дверь ударили с такой силой, что второго такого удара она вряд ли выдержала бы. Я взяла лыжную палку с заточенным напильником наконечником и рядом поставила вторую палку.
Я услышала несколько раз: "Сука! Сука!", -- и все стихло. Не выпуская из рук лыжной палки, я подошла к окну, отодвинула штору. Из подъезда, наконец, вышли двое парней, один прикрывал лицо платком. Он оказался выше, чем я рассчитала, поэтому удар пришелся по подбородку, рту и носу.
Я подтащила к двери кресло, поставила на него два стула, кастрюлю и села перед телефоном. И поняла, что звонить некому. У меня не было мужчины, который бросился бы мне на помощь. Я нашла в записной книжке домашний телефон Насти и позвонила ей.
-- На меня напали в подъезде, -- сказала я.
-- Как? -- спросила Настя.
Я рассказала и спросила ее:
-- Вызвать милицию?
-- А что ты им скажешь? Что какие-то два парня попытались с тобой заговорить, и ты ударила кирпичом? Они что, хватали тебя, угрожали, пытались изнасиловать?
-- А что, надо ждать, когда начнут насиловать?
-- На этот вопрос судья задаст тебе встречный вопрос: а что, надо бить кирпичом, если у тебя хотели спросить, как пройти в какой-нибудь Задрищенский переулок? Жди, я буду у тебя через сорок минут.
Настя приехала на три минуты раньше. Я разбаррикадировала дверь.
-- Если подожгут, сама не выберешься, -- прокомментировала Настя.
Мы сидели на кухне и пили чай.
-- Это связано с компанией или случайность? -- спросила я.
-- Случайностей не бывает, есть только закономерности, -ответила Настя и набрала номер телефона. -- Час назад на Бурцеву напали в подъезде дома. Пытались выбить дверь. Ты завтра пришли с утра кого-нибудь подежурить, и завтра же ей надо поставить железную дверь. А эту проблему я решу, -- Настя положила телефонную трубке и пояснила: -- Викулову звонила. Поедешь ко мне или переночуешь у кого-нибудь из своих подруг? -- спросила Настя.
-- Дома буду ночевать.
-- Тогда возьми эту погремушку, -- Настя достала из сумочки короткоствольный револьвер и пояснила: -- Это газовый револьвер девятого калибра, но заряжен патронами с усиленным пороховым зарядом и дробью. Есть дробовые патроны, заряженный металлическими опилками, здесь -- дробь типа бекасиной, чуть мельче. Убить не убьешь, но болевой шок достаточно сильный. В лицо лучше не стрелять -- выбьешь глаза. Если в грудь в упор, даже самого крепкого мужика сажает на задницу. Сейчас лето, поэтому стреляй по яйцам. Наикается, пока будет выковыривать дробь из мошонки. Можно по ногам, только не в лицо, изуродуешь наверняка.
Я откинула барабан и высыпала патроны на стол. Каждый патрон был тяжеленьким.
-- У меня нет на него разрешения.
-- А кто будет спрашивать разрешения у учительницы? Учительницы револьверов не носят. Обычно они пользуются заточенными шпильками или ножницами из маникюрного набора. Это про запас. -- И Настя высыпала из сумки горсть патронов. Их было, как потом я подсчитала, двенадцать, на две полных перезарядки.
-- Я тебя провожу.
-- Не надо, -- сказала Настя, -- на таких, как я, не нападают, такие нападают сами. К тому же, кому нужна секретарша, которая даже не спит со своим начальником? Завтра во всем разберемся.
Из окна я видела, как Настя обошла вокруг своей "восьмерки", заглянула под днище, села и мгновенно рванула с места.
Я подперла дверь гладильной доской, восстановила всю баррикаду и, как ни странно, сразу уснула, положив револьвер под подушку, как это делали гангстеры в кино.
Утром я проснулась раньше обычного, надела спортивный костюм, положила в косметичку револьвер и вышла на свою обычную утреннюю пробежку. Лесопарк начинался в трехстах метрах от моего дома. Бегающие выходили почти на час позже, женщины с детьми гуляли, когда наступала жара. Я сбежала с протоптанной дорожки и вошла в чащу из кустов, сюда не заходили даже местные алкоголики. Я нашла кусок фанеры, прислонила фанеру к дереву, отступила метров на пять и выстрелила, чтобы определить, с каким усилием придется нажимать на спусковую скобу, если придется стрелять мгновенно, не взводя курка. Выстрел оказался настолько громким, что с ближайших деревьев, каркая, поднялось не меньше сотни ворон. Я осмотрела фанеру. С пяти метров разброс дроби был не меньше полуметра. Моему будущему противнику почти ничего не угрожало.Теперь я выстрелила с трех метров. Дробь легла кучно. Последний раз я выстрелила почти в упор, и в фанере оказалась дыра размером с небольшое яблоко. Я уложила револьвер в косметичку, выбралась на дорожку и побежала своим обычным маршрутом.
Дома я успела дозарядить револьвер, принять душ и позавтракать, пока приехал Викулов уже с железной дверью, рабочими и одним из охранников.
-- А если не подойдет? -- усомнилась я.
-- Подойдет. Во всех хрущебах стандартные дверные проемы, -- успокоил меня Викулов.
Он прошел по моей квартире и заметил все: старую мебель, которую я помнила с рождения, старый ковер, сервиз "Мадонна" в серванте.
-- Вот ключи от двери, -- я протянула ключи Викулову.
-- Не надо. Теперь будут другие ключи. Я вам снял номер в гостинице "Союз", это недалеко от вашего дома.
-- Я буду жить дома.
-- Номер оплачен до конца месяца, и вы им можете воспользоваться в любое время, -- Викулов информировал меня, как подчиненный, а решать уже мне. Я и решила и даже быстрее, чем предполагала.
В офисе я предупредила своего Первого Заместителя, что еду к отцу в санаторий.
-- Едете одна или с малым советом директоров?
-- Есть еще и малый совет?
-- Да. Вы, секретарша и алкоголик, который считается аналитиком, но не в состоянии проанализировать отношения с собственной женой. Почему вы их выбрали?
-- Я же не спрашиваю вас, почему вы выбрали, предположим, Бессонова, Нехорошева и Ржавичева.
-- Бессонова не я выбирал, это выбор вашего отца, а с Ржавичевым и Нехорошевым я учился вместе в Финансовой академии. Они блестящие экономисты. Я ответил на ваш вопрос и готов выслушать ваш ответ.
-- Я вам отвечу чуть позже.
