Нодар Думбадзе - Не бойся, мама !
- Здравствуй, Джако! - сказал Або.
Мы стояли друг против друга у подножия Джвари и неловко улыбались. Потом он протянул руку, протянул руку и я, и так, с протянутыми руками, мы стали сходиться. Потом мы обнялись, стиснули друг друга, и я услышал шепот моего Або:
- Где ты был, Джако? Где ты был, Джако? Где ты был, Джако?..
Прошел час. Все твои восемнадцать лет, Автандил Джакели, и столько же лет твоего Або уместились в эти шестьдесят минут. Або расспрашивал тебя о своей матери, и ты понял, почему он искал встречи с тобой. Ты расспрашивал Або о своей матери, и он понял, почему ты искал встречи с ним.
Долго еще вы говорили, говорили, пе собираясь расходиться... Но... Або ждала работала тебя - всплакнувшая Дадуна. Потом ты засунул руку в карман, и радостно вспыхнули глаза Або, когда вместо денег ты достал изкармана платок.
- Так я теперь поеду, а через два часа вернусь за вами. Хорошо? сказал Або.
- Нет, Або, мы спустимся в Мцхета [Мцхета - город на р. Мтквари (Куре) при впадении в р. Арагви. Древняя столица (до VI века и. э.) Грузии. Уже в III веке до и. э. Мцхета была крупным центром ремесла и торговли.], а оттуда поедем поездом или автобусом, - сказал ты.
- Я приеду в Мцхета, - сказал Або. - Вы когда там будете?.
- Не нужно, Або, мы сами доберемся! - сказал ты.
Потом вы обменялись адресами и обещали друг другу встретиться в ближайшие дни.
- Хорошая девочка! - понизил голос Або.
- Дадупа, знакомься: это Або, мой друг детства.
- Знаю... Все знаю... Клянусь мамой, столько я не плакала никогда...
- Ну, до свидания, Джако!
- До свидания, Або!
- До свидания, сестра!
- До свидания!
Або рывком сорвал машину с места. Проехав десяток метров, он резко затормозил, вышел из машины, поднял вверх руки и что-то крикнул.
Вы также подняли вверх руки и крикнули:
- До свидания, Або, до свидания!..
Я и Дадуна стоим на огороженном металлической решеткой крохотном балкончике, что ласточкиным гнездом притулился к обрывистой стене Джвари, и любуемся открывающейся отсюда картиной. Под нами Мцхета со своими красивыми, под красной черепичной кровлей, домишками, монастырями, колокольнями, церквами, могильниками, развалинами... Идут люди, много, много людей. Они сперва отсюда, с высоты, рассматривают Мцхета и Светицховели, незаметно прячут в карманах и еумках выковыренные из стены кусочки камня и раствора, потом снускаются вниз, в Мцхета, смотрят оттуда на это чудо, на Джвари, и вздыхают, и восторгаются, и поражаются, поражаются красоте храма, мастерству возведших его людей, небу, озарившему труд и подвиг их великий...
А Джвари стоит и безмолвствует...
- Авто!
- Да?
- Что ты подумал, когда получил мое письмо?
- Обрадовался.
- И все?
- Очень обрадовался!
- Чему же ты обрадовался?
- Видишь ли, я сам собирался написать тебе, и вдруг твое письмо!
- А что ты хотел мне написать?
Я промолчал.
- Ну-ка, говори честно!
- - Хотел... В общем, приблизительно так: "Дорогая Даду, если ты не сердишься на меня, встретимся... Твой Джако..."
- Мой Джако... - Дадуна ласково провела пальцами по моим векам, - Все еще больно?
- Нет, уже прошло... Здорово я пересолил, да? Что сказали девочки?
- Ничего ты не пересолил. Анзор - скотина!
- Нет, я сам виноват, издевался над ним. А все же, что девочки сказали?
- Девочкам ты понравился. - А ребята?
- Ребята сказали, что ты сволочь!
- А ты что сказала? - спросил я, обнимая за плечп Дадуну.
- Да... Девочки сказали, что ты красивый парень.
Красивый и умный.
- Красивый?!
- Ну, симпатичный... Это слова Изиды. Тебе понравилась Изида?
- Это которая?
- Та самая, с родинкой. Она сказала, что ты симпатичный и умный. Понял? " - сказала Дадуна и постаралась сбросить с плеч мои руки.
- Ты, ты что сказала, Даду? - почти крикнул я.
- Я... Я ничего... - она опустила глаза.
- Нет. Скажи мне честно! Скажи!
Дадуна исподлобья взглянула на меня и промолчала.
Тогда я привлек ее к себе и поцеловал в губы долгим, крепким поцелуем. Сперва она застыла от неожиданности, потом прижалась ко мне, и я почувствовал, как мелкой дрожью дрожит ее горячее тело. Когда я несколько ослабил объятья, Дадуна прошептала:
- Не надо, Авто...
- Почему, Дадуна?
- Не надо... Прошу тебя...
И я послушно опустил руки.
Со двора донесся шум. Вскоре на балконе появились человек десять мужчин, и среди них - генерал лет пятидесяти, высокий, плотный и совершенно лысый. Нетрудно было догадаться, что экскурсия устроена в честь генерала.
- Ну-ка, молодые люди, посторонитесь! - подошел к нам один из мужчин. Пожалуйте сюда, товарищ генерал!
Генерал удобно расположился в углу балкона и приготовился слушать.
- Джвари!.. - начал экскурсовод и слово в слово повторил содержание надписи мемориальной доски, висевшей на монастырской стене.
Покашливая, он обвел взглядом окруживших его людей, потом вопросительно взглянул на генерала, вздохнул, подошел ближе к ограде балкона и приступил к углублению темы.
Он рассказывал о том, как в незапамятные времена стоял на горе Армаза идол Армаз, как в один прекрасный день, когда царь грузин Мириан забавлялся охотой, вдруг померкло солнце и как спасла святая Нина страну от неминуемой гибели, как с того дня обратился царь в веру христианскую и как в наши дни ученые-астрономы черным по белому доказали, что царь-то оказался в дураках, ибо затмение солнца в тот день должно было произойти по законам природы и в этом событии не было вины идола Армаза, равно как не было заслуги христианского бога в том, что солнце не покинуло навсегда Мириана и его народ, и что, если б не оплошность Мириана, жили бы мы сейчас припеваючи, имея если не по сто, то, по крайней мере, по десять жен, ибо так велит обычай идолопоклонников.
Потом он поведал о пролегавшем через Мцхета великом торговом пути на Индию, о караванах, груженных золотом и серебром, заморскими тканями и жемчугом, о восточной цивилизации, вступившей в Грузию с Востока, а также о цивилизации, просочившейся к нам с Запада, и, наконец, о том, как в результате слияния с местной культурой культур эллинской, хетской, арабской был создан сей шедевр христианской цивилизации - Джвари.
- Исходя из сказанного, существующего, изученного и научно доказанного, мы можем заключить, что Грузия является одним из очагов и одной из колыбелей мировой цивилизации!
Экскурсовод закончил свою пламенную речь, вытер вспотевший лоб огромным белым платком и уставился на генерала. Все мы ждали его слова.
Генерал еще раз внимательно окинул взглядом раскинувшиеся перед нами окрестности и сказал;
- Мда-а... Отличный наблюдательный пункт!
Экскурсовод побледнел.
Дадуна прыснула.
Зажав рот одной рукой, я другой схватил Дадуну, и мы выбежали во двор.
Воздух напоен ароматом скошенной травы. Мы неподвижно лежим под огромным стогом, настолько неподвижно, что перепелки, не стесняясь, разгуливают вокруг, копошатся в сене, смешно размахивают красивыми головками и о чем-то оживленно переговариваются на своем перепелином языке.
Медленно садится солнце. Синеют зеленые горы. Ветерок шевелит сухим сеном. Еще немного, и совсем стемнеет. Притихли перепелки. Мир и спокойствие воцаряются вокруг... Я рывком приподымаюсь...
- Что такое? - раскрыла глаза Дадуна.
- Ничего, захотелось курить.
Закурив, я снова лег на спину и положил голову на откинутую в сторону руку Дадуны. Рука была теплой.
Я перевернулся и поцеловал ее.
- Может, спустимся? - спросила Дадуна.
- Пожалуй, пора, - согласился я.
- Дай руку!
Я схватил ее за протянутую руку и одним сильным рывком поднял с земли. Спина, волосы ее были полны прилипшей травы и сена.
- Стряхни! - повернулась Дадуйа ко мне спиной.
Я долго с наслаждением водил рукой по ее красивому телу и упругим бедрам. Наконец она разгадала мою хитрость, повернулась и сильно толкнула в грудь. Я со смехом опрокинулся в сено. Дадуна громко расхохоталась.
Я быстро вскочил на ноги и бросился к ней. Она ловко вывернулась и скрылась за стогом.
- Ку-ку! - крикнула она.
Мы долго бегали вокруг стога, веселясь и хохоча, словно дети. Вдруг у основания стога я заметил легкий дымок, и тотчас же стог вспыхнул.
Добегались! Не иначе как в стог попал огонь моей сигареты!
Пламя быстро охватило сухое сено. Теперь уже пылал р.есь стог. Огромные языки пламени прыгали, извивались, то на мгновение исчезали, то с новой силой вырывались из сена и с треском взмывали в небо.
Подняв руки высоко над головой, Дадуна зачарованно смотрела на волшебный танец пламени. Потом скинула туфли, распустила волосы и сама закружилась в каком-то странном, диком, первобытном танце огня.
- Даду, - крикнул я, - бежим!
Она даже не взглянула на меня. С широко раскрытыми глазами, плотно сомкнув губы, раскачиваясь всем телом, она описывала вокруг пылавшего стога плавные круги, и было в ее танце столько первобытного и первозданного, что меня невольно охватил страх.
