Борис Васильев - Иванов катер. Капля за каплей. Не стреляйте белых лебедей. Летят мои кони…
- Еще хочешь?
- Эх ты… - Рычало тяжело вздохнул и опустил голову.
- Пошел прочь, пьяная морда, - брезгливо сказал Сергей и, не оглядываясь, вернулся к Еленке.
- Что? - с тревогой спросила она.
- Так, - усмехнулся Сергей. - Прощения просил.
Она засеменила рядом, сбоку заглядывая в лицо Сергею.
- А ты - смелый.
- Приходилось, знаешь, - нехотя сказал он.
Катер сиротливо стоял в дальнем углу причала. Сергей проверил запоры, чалку, вернулся на пристань.
- Пошли в ресторан.
- В ресторан?… - Еленка никогда не была в ресторане и испугалась: - Что ты, Сережа!
- А что? Выходной - вроде праздника.
- Нет, нет. Совестно как-то. И дорого, поди.
- Да что там дорого, совестно! Мы хозяева, понятно? Для нас - все: и кино и рестораны. Земля для нас вертится, а ты - совестно!… - Он взял ее за руку. - Пошли.
- Нет. - Она решительно высвободила руку. - Я обед сготовлю. Любишь окрошку? На рынке квас продают.
- Ну крой. - Он чуть сжал ее руку и улыбнулся, и она в ответ смущенно и радостно заулыбалась.
Еленка вернулась с рынка бегом. Перебралась на катер, открыла дверь рубки хитро загнутой проволокой, спустилась в кубрик. На столе стояли три бутылки жигулевского пива, лежал кулек с конфетами и полкило чайной колбасы. Еленка съела довесок и начала готовить зелень для окрошки: ей очень хотелось, чтобы обед получился не хуже, чем в ресторане.
Вскоре пришел Сергей. Положил на стол две банки консервов, пощупал пиво.
- Пивко-то я не сообразил за борт опустить!
- А консервы зачем? - Еленка неодобрительно покачала головой: - Это же так, баловство, а я мяса купила.
- Мясо - к ужину, - сказал он, вскрывая перочинным ножом консервы. - Профессора кормить будем: путь не близкий.
- Верно, Сережа. - Еленка разложила по тарелкам зелень, нарезала хлеб, колбасу. - Садись.
- Ну, ты прямо шеф-повар! - улыбнулся он. - Доставай стаканы, я сейчас.
- Чего забыл?
- Утопленника!… - весело крикнул он с трапа. Еленка достала стаканы. Вернулся Сергей, неся мокрую бутылку. К горлышку была привязана бечевка.
- Час в воде полоскал, а все - теплая.
- Напрасно. - Еленка строго поджала губы. - И не к месту и не ко времени.
- Ее всегда ко времени! - Сергей зубами надорвал пробку, разлил по стаканам. - Давай, матрос. Чтоб плавалось.
- Ой, много…
- Пивком запьешь. - Он открыл пиво, принес стакан, налил. - Ну, залпом, по-флотски.
Водка была теплой, противно перехватывала дыхание, липла к горлу. Еленка вообще не любила ее, пила только в компании, да и то для виду, но Сергей был так настойчив, так заглядывал в глаза, что Еленка совсем закружилась. Она чувствовала удивительную свободу и легкость, охотно смеялась его шуткам, а после обеда даже закурила, держа папиросу в кулаке и шумно выдыхая дым.
- Вот ты, девочка, и осовременилась, - весело сказал Сергей. - А то такой монашкой живешь, что аж злость берет: тихая да серенькая, как мышка.
- У мышки хвостик есть. - Еленка старательно выговаривала слова. - Хвостик да домик. А у меня, Сереженька, ничего: ни хвостов, ни домов.
- Да и я такой же, - вздохнул он. - Отца на фронте убили, мать померла, когда я еще в техникуме учился. Вот и выходит, что мы с тобой как брат с сестрой… Ты откуда в этих краях вынырнула?
- Издалека, Сереженька, издалека, - нараспев сказала Еленка.
Она уже не смеялась, и улыбка, забытая на лице, казалась заученной и потому жалкой. Сергей пересел ближе.
- Ну, ты что? Брось. - Он обнял ее за плечи, прижал к себе. - Слышь, матрос, гляди веселей!
- Было ведь, все было, Сереженька, - тихо всхлипывая, говорила Еленка. - И дом был, и подружки, и парнишечка. И любовь была, Сереженька… Та, что нам только разик дается. Вот я себя и не пожалела, когда в армию он уходил. Все ему отдала, а написали, что гуляю, и - поверил. Вернулся, насмеялся надо мной, перед всеми выставил да и бросил. Бросил, как окурок, бросил!…
Она залилась слезами, уже не сдерживаясь. Сергей, торопясь, целовал мокрое лицо. Еленка не отталкивала его, то ли не понимая, то ли по-детски зайдясь в плаче.
- Зачем? - перестав вдруг плакать, тихо сказала она. - Не надо этого, милый, не надо… Слышишь?…
Она бормотала эти привычные женские слова, а руки сами собой уже гладили его плечи.
- Оставь… Оставь, Сережа, милый… Ну, что ты делаешь со мной, что?…
…Вася третий час выбирал подвесной лодочный мотор. Ощупывал каждую деталь, осматривал крепления, по буковкам сравнивал паспорта. Продавец давно перестал обращать на него внимание, и Вася очень страдал, что не может ни с кем посоветоваться.
- Скажите, товарищ продавец, а можно обменять, если что? - набравшись смелости, спросил он.
- Ну а что может быть? - лениво спросил продавец. - Завод гарантирует, что тебе еще надо?
Вася вздохнул, еще раз сличил паспорта и вдруг решил, что загадает: если мотор будет хорош, то Лидуха родит ему парнишку, а если, не дай бог, сломается, то девчонку. А загадав, сразу повеселел и протянул продавцу паспорт:
- Этот. Выписывайте.
Расплатившись, Вася взвалил на плечо покупку и пошел к пристани. Местный пароходик, курсирующий между Юрьевцем и их затоном, отходил вечером, но Вася надеялся, что подвернется какой-нибудь буксир. Еще издали, оглядывая пристань, он увидел притулившийся в уголке знакомый катер.
- Трофимыч!… - крикнул он, бережно сняв с плеча "Стрелу". - Иван Трофимыч!…
Никто не отозвался. Дверь рубки была открыта, и Вася, перетащив ящик на палубу, заглянул в кубрик: там было темно, но слышался негромкий храп.
Сгорая от нетерпения похвастаться покупкой, Вася тихо спустился по трапу. Нащупав пол, остановился и деликатно кашлянул, рассчитывая, что спящий проснется.
- Кто?… - испуганным шепотом спросила Еленка.
- Это я… - растерянно сказал он. - А Трофимыч?
- Нет его, нет, - испуганно бормотала Еленка, торопливо натягивая платье. - Кто тут? Зачем?
- Да это я, Василий… - Он увидел голого по пояс Сергея, разбросанную одежду, бутылки на столе и замолчал.
Еленка перелезла через спящего, спрыгнула на пол. Отвернувшись, застегивала платье.
- Заснула я, - жалко бормотала она. - Мы за профессором тут. Жара такая…
- Да. - Вася растерянно топтался у входа. - Жарко, конечно. Домой скоро ли пойдете?
- Нет, не скоро, нет… - Еленка стояла к нему спиной, лихорадочно поправляя волосы. - Ночью пойдем. А то и утром.
- Я на рейсовом тогда, - сказал Вася и полез наверх.
Он вышел на палубу, взвалил на плечо "Стрелу".
- Стерва!… - громко сказал Вася и плюнул.
Профессор не помог Федору. Осмотрел, посоветовал не отчаиваться. Федор выслушал это молча, а сестру послал длинным матерком и потребовал, чтобы немедля отправляли домой. Доктор с трудом успокоил его.
На "Волгаре" все вроде бы шло заведенным порядком. Только Еленка вдруг перестала ходить на занятия, два вечера проторчала на катере: перестирала Иваново бельишко, починила рубашки. Иван звал ее к старикам, но она отказалась.
- Зря Еленка курсы бросила, - сказал за ужином Сергей. - Сил на это особых не надо, а бумажку получить всегда полезно. Поговорил бы ты с нею, капитан.
Иван поговорил. Еленка долго и как-то странно смотрела на него, а потом сказала:
- Раз велите - буду ходить.
- Надо, Еленка, - сказал Иван.
Еленка покивала и ушла в свой угол. Она вообще стала какой-то тихой, вялой, покорной. Иван все приглядывался к ней, хотел расспросить, что случилось, да так и не собрался.
С Сергеем капитан виделся только на работе. Даже в свободные от занятий вечера Сергей куда-то уходил, возвращался поздно и сразу заваливался спать. Как-то Иван видел его с Шурой, подумал, что завертела-таки помощника девка, но как раз в тот вечер Сергей вернулся злой, а когда курили перед сном на палубе, сказал:
- Давай, капитан, в те дни заправляться, когда этой заразы на нефтянке не будет.
Завелись у него и друзья: ходил играть в карты к инспектору рыбоохраны, выходные проводил на гензапани. Но занятия не пропускал, по-прежнему тщательно к ним готовился, да и на работе неизменно был улыбчив и безотказен.
Только в субботу он решительно отказался везти на гензапань проволоку.
- В понедельник отвезем, - сказал он диспетчеру. - Закон есть закон: короткая суббота.
- Сходим, Сергей, - не очень уверенно сказал Иван. - Все равно делать нечего.
- Вечерок у меня занят, капитан. - Сергей покосился, помолчал, потом спросил: - К старикам не собираешься?
- Можно.
- Еленку с собой прихвати, - приглушенно сказал Сергей. - Понимаешь, друзья придут, ну и… Словом, помещение нужно.
- Можно, - еще раз согласился Иван: ему не понравились подмигивания Сергея. - Пойдешь куда на катере-то?
- Не сомневайся, капитан: в двенадцать буду на месте.
