Максим Горький - Том 18. Пьесы, сценарии, инсценировки 1921-1935
Лидия. Нет, это только слова у него такие, а он — несчастный и притворяется. Я его знаю. Он чем-то встревожен. Он притворяется, но не умеет. И лгать не умеет.
Арсеньева. Его очень любит молодёжь.
Лидия. Он всегда заговаривает зубы себе и всем. Он был женат на двоюродной сестре мужа, а она ушла с каким-то англичанином в Сибирь и там умерла. У тебя муж — кто был?
Арсеньева. Плохой человек.
Лидия. Тоже?
Арсеньева (смеясь). Ах ты… Дитя ты ещё! Муж мой был журналист, после Октябрьской революции он показал себя так, что мы разошлись…
Лидия. Он — где?
Арсеньева. Убит в гражданской войне. Он — белый, корниловец.
Троеруков (поспешно вышел из комнаты, схватил палку). Извините! (Сбежал с лестницы.)
Лидия. Вот противный человек.
Арсеньева. Да. Очень.
Сомов (из комнаты). Лида!
Лидия. Что?
Сомов. На минуту!
Лидия (ушла, быстро возвращается). Пойдём ко мне наверх…
Арсеньева. Мне пора домой…
Лидия. Нет, — пойдём! Ты так хорошо говорила со мной сегодня!
Арсеньева. Далеко я живу.
Лидия (ведёт её). Да, очень далеко от меня, далеко! Но мне так хочется побыть с тобой.
(Ушли. Через минуту Сомов — вышел, за ним — Яропегов.)
Сомов. Здесь удобнее.
Яропегов. Чем? (Наливает чай.)
Сомов. Всегда видишь, кто идёт…
Яропегов. Есть такой балет: «Тщетная предосторожность». (Ожёг руку.) А, чёрт…
Сомов. Ты ничего не говорил жене?
Яропегов. Я вскочил на террасу и при этой учительнице заорал, как мальчишка-газетчик: «Попов приехал из-за границы и на вокзале арестован…»
Сомов (ходит). Выхватывая из нашей среды таких, как он, товарищи обезоруживают себя. В конце концов — всё против них.
Яропегов. Ты думаешь? Гм…
Сомов. Богомолов будет… встревожен…
Яропегов. Дуреет старик. Загнал фабрику в трущобу, а можно было построить километров на тридцать ближе к путям и на сухом месте. Вообще работу он ведёт не очень грамотно и спустя рукава. Пристыдят его товарищи, когда разберутся. А они скоро начнут понимать, из их среды уже появляются весьма остроумные парни.
Сомов. Не замечаю.
Яропегов. Ты из-за проектов и бумаг людей не видишь. (Пауза.) Напрасно меня выдернули вы из живого дела. На практической работе я чувствовал себя лучше и пил меньше. У вас тут атмосфера низкого давления и какая-то… всё чихать хочется, а чихнуть — некуда.
Сомов. Виктор! Когда автомобиль свалил тебя…
Яропегов. Числа — не помню.
Сомов. Я не об этом. Шофёр не возбуждает у тебя никаких подозрений?
Яропегов. Подозреваю, что он был пьян, идиот. Трезвый не поедет с погашенными фонарями.
Сомов. Странно, что ты не заметил шофёра и кто сидел с ним…
Яропегов. Когда на человека налетает автомобиль, так человек прежде всего замечает машину, затем — столкновение машины с его брюхом, далее он замечает, что его швырнуло на панель и что башка его неприятно стукнулась о какое-то твёрдое тело. После этого человек утрачивает на некоторое время способность замечать что-либо. А очухавшись, деловито соображает, насколько он испорчен. При всём этом — нет времени знакомиться с шофёром.
Сомов. Это забавно, Виктор, но…
Яропегов. Почему ты вспомнил этот случай?..
Сомов. Видишь ли, ты — извини! Но мне кажется, что автомобиля вообще не было, а просто ты упал…
Яропегов. Будучи в пьяном виде? На этом и согласимся.
Сомов. Тут всё время ищут шофёра, этот… товарищ Дроздов, должно быть, подозревает хулиганство и, может быть…
Яропегов. Мне следует заявить, что это я сам, в пьяном виде, наскочил на автомобиль? Что ж, можно и заявить. Но гражданин, который поставил меня на ноги…
Богомолов (идёт поспешно, с зонтиком под мышкой, говорит негромко, задыхаясь, заикается). Виктор Павлович… Действительно — Попов, а?
Яропегов. Именно — он.
Богомолов. Странно как, знаете? И — почему, а?
Яропегов. Сие — неизвестно. Что вы — с зонтиком?
Богомолов. От собак. Я думал — палка. Как же это… случилось?
Яропегов. Очень просто: его встретили люди, которые в таких случаях встречают…
Богомолов. В каких случаях?
Яропегов. Ну, вот — в этих, когда человека арестовать надо…
Сомов. Не так громко, Виктор…
Богомолов. Надо? Надо… мотивы иметь!
Яропегов. Вероятно, у них есть и мотивы.
Богомолов (озлобляясь). Вы шутите! Вы всё шутите…
Яропегов. Привычка. Свыше мне дана.
Сомов. Яков Антонович, мне надобно сказать вам несколько слов…
Богомолов. Сейчас, подождите! (Яропегову.) Ну, встретили и… что же?
Яропегов. И повели.
Богомолов. Сказали что-нибудь?
Яропегов. Не слышал.
Богомолов. Портфель у него? Багаж?
Яропегов. Да — что я? Багажный кондуктор? Я видел, что Попова любезно ведут, а он… идёт! И это — всё!
Богомолов. Любезно! Ой, как нехорошо говорите вы! У вас… коллегиального чувства нет-с! Вы… не понимаете — кто арестован! Кто!
Яропегов. Я сказал: арестован — Попов, вы знаете его, да? Ну, вот. И — чего вы кричите на меня? По какому праву?
Богомолов. Право старшего товарища… — Иду, Сомов, иду! Не возмущаться такими актами бесправия… (Сомов шепчет в ухо ему.) Да… Иду! Вы извините, Виктор Павлович, но… я — старый человек и — возмущён, знаете! Николай Васильевич — надо сказать Изотову…
Сомов. Да, но мне некого послать…
Богомолов. Подождите… Тут должен быть… (Кричит.) Кирик Валентиныч, вы — где? (Сбежал с лестницы. Из-за деревьев — Троеруков, шепчутся. Яропегов изумлён. Сомов, нахмурясь, следит за ним. Богомолов — возвратился.) Идёмте! Какие волнения… На старости лет…
(Богомолов и Сомов уходят.)
(Яропегов протёр пальцами глаза, щупает затылок, крутит бородку, бормочет что-то, берёт чемодан, ружьё.)
Фёкла (входит). Здравствуйте, Виктор Павлыч, — приехали?
Яропегов (как сквозь сон). Очевидно… приехал! Как живём, премудрая?
Фёкла. Стряпаю да кормлю, вот и всё житьишко! Денег надобно, а взять не у кого, старшая хозяйка — заперлась, не допускает до себя, молодая — пищей не интересуется… Поправились от ушиба-то?
Яропегов. Вполне. Хоть жениться могу…
Фёкла. Жениться вам — самое полезное дело. И женитесь — на молодой, вы — весёлый, с вами и молодая скучать не станет.
Яропегов (хочет идти). Так я и сделаю…
Фёкла (собирая посуду со стола). А у нас тут всё скандалы, всё аресты. Шпекулянта Силантьева арестовали, Китаева, они, слышь, материал со стройки привыкли красть. Ведь вот какая это дурная привычка — воровать! Ну, Силантьев — пёс его возьми! А рабочему-то воровать не надо бы! Подумал бы: у кого ворует? Сам у себя ворует.
Яропегов (поставил чемодан на пол). Правильно! Китаева, говорите, зацапали?
Фёкла. Да, да! И слышно, что будто бы он пьяный хвастался, что на человека наехал, — не он ли это на вас?
Яропегов. Не-ет… Мало ли таких… которые наезжают.
Фёкла. Задумчивый вы нынче.
Яропегов. Устал, должно быть.
Фёкла. Ну — отдыхайте, отдыхайте… (Несёт посуду в комнату.)
(Яропегов уступает ей дорогу, а из двери, оттолкнув Фёклу, бежит Богомолов.)
Богомолов (задыхаясь). Нет-с, это невозможно. Я — протестую! Это — ваше дело, а — не моё! Это — ваш план! Возражаю! Это вы… перешагнули за рубеж… географический и разума-с!
Сомов. Разрешите напомнить, что Яропегов не посвящён..!
Богомолов. Не верю-с! Хладнокровием рисуетесь? И в хладнокровие не верю-с! Вот как, Виктор Павлович? Шуточки — шутили? Ловко!
Яропегов. В чём дело, Николай?
Сомов. Как видишь — Яков Антонович в панике.
Богомолов. Я? В панике? Ложь! Я — возмущён. Я — стар, в старости — ничего не боятся! (Плачущим голосом.) В старости… нечего терять… нечего, да!
