Александр Солженицын - Архипелаг ГУЛАГ. Книга 2
Впрочем, соловецкое начальство, не столь горячась, как культвоспитработники, не шибко положилось на воровской энтузиазм, а «применило ленинский принцип: ударная работа – ударное снабжение!». Это значит: коммунаров переселили в отдельные общежития, мягче постелили, теплей одели и стали отдельно и лучше питать (за счёт остальных, разумеется). Это очень понравилось коммунарам, и они оговорили, чтоб никого уже не разлучать, из коммуны не выбрасывать.
Очень понравилась такая коммуна и не-коммунарам – и все несли заявления в коммуну. Но решено было в коммуну их не принимать, а создавать 2-й, 3-й, 4-й «трудколлективы», уже без таких льгот. И ни в один коллектив не принималась Пятьдесят Восьмая, хотя самые развязные из шпаны через газету поучали её: пора, мол, пора понять, что лагерь есть трудовая школа!
И повезли самолётами доклады в ГУЛАГ: соловецкие чудеса! бурный перелом настроения блатных! вся горячность преступного мира вылилась в ударничество, в соревнование, в выполнение промфинплана! Там удивлялись и распространяли опыт.
Так и стали жить Соловки: часть лагеря в трудколлективах, и процент выполнения у них не просто вырос, а – вдвое! (КВЧ это объясняло влиянием коллектива, мы-то понимаем, что – обычная лагерная тухта[56].)
Другая часть лагеря – «неорганизованная» (да ненакормленная, да неодетая, да на тяжких работах) – и, понятно, с нормами не справлялась.
В феврале 1931 года конференция соловецких ударных бригад постановила: «широкой волной соцсоревнования ответить на новую клевету капиталистов о принудительном труде в СССР». В марте было ударных бригад уже 136. А в апреле вдруг потребовалась их генеральная чистка, ибо «классово-чуждый элемент проникал для разложения коллективов». (Вот загадка: Пятьдесят Восьмую с порога не принимали, кто ж им разлагал? Надо так понять: раскрылась тухта. Ели-пили, веселились, подсчитали – прослезились, и кого-то надо гнать, чтоб остальные шевелились.)
А за радостным гулом шла безшумная работа отправки этапов: из материнской соловецкой опухоли слали Пятьдесят Восьмую в далёкие гиблые места открывать новые лагеря.
Рассказывают, что одна (ещё одна ли?) перегруженная баржа с заключёнными потонула (ещё случайно ли?).
А с Анзера некоторых заключённых вывозили по одному, секретно. Удивлялась охрана: что это за зэки такие тайные?[57]
Откройте, читатель, карту русского Севера. Морской путь с Соловков в Сибирь пролегал мимо Новой Земли. Раз в год (июнь – июль) идут туда караваны судов во главе с ледоколом, везут новых зэков и провиант лагерям на год. На Новой Земле тоже были лагеря многие годы, и самые страшные – потому что сюда попадали «без права переписки». Отсюда не вернулся никогда ни единый зэк. Что эти несчастные там добывали-строили, как жили, как умирали – этого ещё и сегодня мы не знаем.
Но когда-нибудь дождёмся же свидетельства!
Глава 3
Архипелаг даёт метастазы
Архипелаг получает экономический смысл. – Постановление Совнаркома (1928) о расширении лагерей и безплатности принудительных работ. – Соловецкий рак расползается по Северу. – Образование главных знаменитых лагерей. – Административная организация. – Лагеря по всем областям СССР. – Кому ближние, кому дальние.
Смягчение и замирание каторжных работ в последние десятилетия России. – Осмысленный труд арестантов в то время. – Ожесточение в советское время. – Нафталий Френкель, нерв ГУЛАГа. – Его долагерная и лагерная биография. – Открытие главных принципов ГУЛАГа. – Лицо.
Советская книга о Беломорканале. – Её история. – Как проходила поездка 120 писателей. – Некоторые из авторов. – Творческая установка Горького. – Точка зрения авторов. – Повторение официальных бредней. – Прославление ведущих чекистов канала. – Горький и чекисты. – На строительстве никто не умирает. – Человеческое сырьё.
Почему Сталин назначил Беломорско-Балтийский канал. – Темпы. – Объём работ. – Ни копейки валюты. – Жертвы канала, не подготовленные к тому. – Условия работы. – Пещерная техника. – Отличие от постройки пирамид. – Изобретательность инженеров. – Давление Ягоды. – Пропаганда и соцсоревнование. – Опора на блатных против социально-чуждых. – Торжество воровства. – Хаотический быт и хаотические рывки работы. – Тухта – орудие контрреволюции. – Штурм за штурмом. – Окончание канала. Прогулка вождей. Писателей.
Каким казался Беломор бывшим соловчанам. – А беженцам с Украины? – Скорость вымирания. – Сколько зэков на Архипелаге в начале 1933. – Вечер на канале по Витковскому. – Как на Беломоре сэкономили. – Увековечить убийц. – Моя прогулка близ Повенца. Разговор с охранником. – Непригодность и бездействие канала.
Что самое тяжёлое на каналах: изображать общественную жизнь. – Декларации воспитательной задачи. – Канал Москва – Волга. Соревнование и ударничество. – «У Волги нет выходных». – Политическое воспитание. – Насильственный труд как… внутренняя необходимость. – Техника Волгоканала. – Слёты ударников. – Однако и не перехваливать лагерь! – Материальные стимулы идейности. – Зачёты с применением классовых соображений. – Самозакрепление, когда деться некуда. – Оборотная сторона соревновательной шумихи. – Нелепый случай с кузнецом Парамоновым. – Работники юстиции осуждают зачёты. – Репрессии вместо льгот. – Коллективная ответственность. – Что такое лагерная бригада на самом деле. – Трудколлектив на Волгоканале. – Чистка в трудколлективе. – Песни каналоармейцев. – Что значит «чирикать».
Да не сам по себе развивался Архипелаг, а ухо в ухо со всей страной. Пока в стране была безработица – не было и погони за рабочими руками заключённых, и аресты шли не как трудовая мобилизация, а как сметанье с дороги. Но когда задумано было огромной мешалкой перемешать все сто пятьдесят тогдашних миллионов, когда отвергнут был план сверхиндустриализации и вместо него погнали сверх-сверх-сверхиндустриализацию, когда уже задуманы были и раскулачивание, и обширные общественные работы первой пятилетки, – в канун Года Великого Перешиба изменился и взгляд на Архипелаг, и всё в Архипелаге.
26 марта 1928 года Совнарком (значит – ещё под председательством Рыкова) рассматривал состояние карательной политики в стране и состояние мест заключения. О карательной политике было признано, что она недостаточна. Постановлено было[58]: к классовым врагам и классово-чуждым элементам применять суровые меры репрессии, устрожить лагерный режим. Кроме того: поставить принудработы так, чтоб заключённые не зарабатывали ничего, а государству они были бы хозяйственно выгодны. И: «считать в дальнейшем необходимым расширение ёмкости трудовых колоний». То есть попросту предложено было готовить побольше лагерей перед запланированными обильными посадками. (Эту же хозяйственную необходимость предвидел и Троцкий, только он опять предлагал свою трудармию с обязательной мобилизацией. Хрен редьки не слаще. Но из духа ли противоречия своему вечному оппоненту или чтоб решительней отрубить у людей жалобы и надежды на возврат, Сталин определил прокрутить трудармейцев через тюремную машину.) Упразднялась безработица в стране – появился экономический смысл расширения лагерей.
Если в 1923 на Соловках было заключено не более 3 тысяч человек, то к 1930 – уже около 50 тысяч, да ещё 30 тысяч в Кеми.
С 1928 года соловецкий рак стал расползаться – сперва по Карелии – на прокладку дорог, на экспортные лесоповалы. Также охотно СЛОН стал «продавать» инженеров: они безконвойно ехали работать в любое северное место, а зарплата их перечислялась в лагерь. Во всех точках Мурманской железной дороги от Лодейного Поля до Тайболы к 1929 году уже появились лагерные пункты СЛОНа. Затем движение пошло на вологодскую линию – и такое оживлённое, что понадобилось на станции Званка открыть диспетчерский пункт СЛОНа. К 1930 в Лодейном Поле окреп и стал на свои ноги Свирлаг, в Котласе образовался Котлаг. С 1931 года с центром в Медвежьегорске родился БелБалтлаг[59], которому предстояло в ближайшие два года прославить Архипелаг во веки веков и на пять материков.
А злокачественные клеточки ползли и ползли. С одной стороны их не пускало море, а с другой – финская граница, – но ничто не мешало устроить лагерь под Красной Вишерой (1929), а главное – безпрепятственны были пути на восток по русскому Северу. Очень рано потянулась дорога Сорока – Котлас («Соро́ка – построим до срока!» – дразнили соловчане С. Алымова, который, однако, дела своего держался и вышел в люди, в поэты-песенники). Доползя до Северной Двины, лагерные клеточки образовали Сев-Двинлаг. Переползя её, они безстрашно двинулись к Уралу. В 1931 году там основано было Северо-Уральское отделение СЛОНа, которое вскоре дало самостоятельные Соликамлаг и СевУраллаг. Березниковский лагерь начал строительство большого химкомбината, в своё время очень восславленное. Летом 1929 из Соловков на реку Чибью была послана экспедиция безконвойных заключённых под главенством геолога М. В. Рущинского – разведать нефть, открытую там ещё в 80-х годах XIX века. Экспедиция была успешна – и на Ухте образовался лагерь, Ухтлаг. Но он тоже не стыл на месте, а быстро метастазировался к северо-востоку, захватил Печору – и преобразовался в УхтПечлаг. Вскоре он имел Ухтинское, Печорское, Интинское и Воркутинское отделения – всё основы будущих великих самостоятельных лагерей.
