Илья Старинов - Записки диверсанта (Книга 1)
... Нет, не понравился мне в те дни Париж. Не нашел я в нем очарования, какое находили, скажем, герои романов Оренбурга.
Тяжело впечатление оставляли окраины, где в лачугах ютились полуголые и вечно голодные алжирские и мароканские рабочие.
Удручали даже прилично одетые нищие в центре.
Глава 3. Испания
... Мы не опоздали!
В Барселоне и Валенсии людей, знамен и речей было много. Но бурную, искреннюю встречу в пригра
яичном Порт-Бу я запомнил лучше. Кажется, что могу описать каждое увиденное тогда лицо, а в ушах и по сей день звучат радостные возгласы испанцев...
Мы не опоздали! И Порт-Бу от имени всей Испании встречал новых добровольцев.
В тот же день мы направились в Барселону. Железнодорожные станции пестрили множеством флагов. Государственные флаги Испании, федеральные стяги Каталонии, алые полотнища коммунистов и социалистов, черно-красные знамена анархистов создавали причудливое переплетение цветов и красок.
Барселону называют жемчужиной Средиземного моря. Она действительно прекрасна. Величественны и красивы ее здания, набережные, бульвары, стоящие на рейде корабли. Красивы и люди, живущие в Барселоне.
Правительство республиканской Испании размещалось в Валенсии.
В Валенсии я без труда разыскал советских доб-ровольцев, прибывших раньше нас. Одним из первых, кого я увидел, был мой прежний начальник Ян Карлович Берзин.
По договору с Испанской республикой правительство СССР, выполняя свой интернациональный долг, направило сюда группу военных советников. Берзин являлся старшим военным советником.
"Старик", как ласково мы звали Берзина, хотя ему было всего 40 лет, сразу меня узнал и, несмотря на огромную занятость уделил несколько минут.
-- Что задержало Вас в Париже? -- спросил он.
-- Это зависело не от нас, а от Посольства.
-- Для вас важно и то, что сплошной линии фронта здесь не существует, -- устало улыбнулся Ян Калович.
Берзин не развивал свою мысль, но я его прекрасно понял: ходить в тыл фашистов будет относительно несложно.
Как и других наших советников Берзина очень беспокоило состояние испанской армии. Она не имела ни четкой структуры, ни единого командования. В армию входили отдельные отряды, подчинявшиеся различным партиям и комитетам. В беседе со мной Ян Карлович не скрывал своей тревоги.
-- Что вы поручите мне?
-- Будете обучать людей технике диверсии и тактике партизанских действий.
Нашу беседу прервал телефонный звонок. Слушая невидимого собеседника, Берзин заметно мрачнел.
Я не видел Яна Карловича около трех лет. При встрече он сразу показался мне постаревшим. Сейчас явно нервничал. Это как-то не вязалось с его образом и даже огорчало. В былые годы выдержка никогда не изменяла моему начальнику. Видно, очень уж плохие вести принес телефон, если и Берзин не в силах сдержать свои чувства.
Положив трубку, Ян Карлович извинился, что не может продолжать разговор.
-- Еще не раз увидимся! -- попытался по-прежнему спокойно улыбнуться он. -- А сейчас, товарищ Стари-нов, вас проводят к генералу Ивону. С ним все договорено.
В тот же день мне поручили заниматься с группой товарищей.
Глава 4. Первые ученики в Испании
В группе, с которой я занимался, собрались пожилые семейные люди. Они горячо стремились в тыл врага, но рассчитывали, что их тайно забросят туда для сугубо конспиративной, подпольной работы. Никто из них не предполагал, что в тыл фашистов придется ходить систематически и, выполнив боевое задание, возвращаться на базу.
Подобная перспектива моих учеников не радовала, да и я видел, что со старичками далеко не уедешь. Где же им делать вылазки в тыл врага!? Они и ходить-то быстро не могут, задыхаются...
В штабе отношение к нашей группе было прохладным, Средств мне не отпускали, покупать необходимые нам приборы и детали приходилось на собственную зарплату. У нас не было даже машины для транспортировки оборудования и людей к месту занятий...
Генерал Ивон выслушал меня очень внимательно, Я напористо доказывал, что надо посоветовать руководству республиканской армии повнимательнее отнестись к комплектации и материальному обеспечению групп подрывников.
-- Мины не оборонительное, а сугубо наступательное оружие! -- убеждал я генерала. -- Попадет ли в цель артиллерийский снаряд? Это еще не известно. А заложенная в нужном месте надежная мина бьет без промаха, и эффекта от ее взрыва гораздо больше. Одним снарядом батальон противника не уничтожишь, а мина, пустившая под откос железнодорожный состав, уничтожит и батальон, и его технику. Разве можно пренебрегать таким оружием?
Генерал Ивон согласился со мной.
-- Давайте организуем курсы по подготовке проверенных бойцов к действиям в тылу фашистов, -- предложил я генералу. -- Дело это для меня лично не. новое. Можно создать и лабораторию, которая обеспечивала бы нас спецтехникой, и сформировать хотя бы один специальный батальон для действий на путях сообщения врага.
-- Предложения полезные, -- ответил генерал. --" Но республиканская армия, увы, пока только рождается. И рождается в тяжелых муках... Вам придется для начала поработать, как говорится, кустарным;
способом. Надо доказать на деле возможности ваших подрывников...
Однако вскоре после этого разговора нас пригласили в Валенсийский провинциальный комитет Коммунистической партии Испании к товарищу Урибесу, который объявил нам о предстоящей встрече с Хосе Диасом и Долорес Ибаррури.
Долорес Ибаррури
Генеральный секретарь Коммунистической партии Испании встретился с нами на следующий день. Здание ЦК охранялось: в городе действовали остатки "пятой колонны", бесчинствовали анархисты. Но нас пропустили без особых формальностей.
Хосе Диас -- молодой человек с тонким умным лицом, крепкими руками, быстрыми движениями попросил меня изложить суть моих замыслов. Слушал Он внимательно. В знак одобрения кивал головой.
Отворилась дверь. Вошла женщина в черном платье. Я сразу узнал легендарную Пассионарию и встал, прервав на полуслове изложение своих планов.
Долорес Ибаррури пожала мне руку, обняла за плечи Обручеву, называвшуюся теперь Луизой. Потом присела с Хосе Диасом, и они горячо заговорили между собой. Как я завидовал Анне, понимавшей по-испански!
Наконец Хосе Диас объявил через переводчицу;
-- В ближайшие дни вы получите все возможное, но впереди много трудностей. Их нелегко преодолеть в наших условиях...
Однако все уладилось очень быстро. Для школы подрывников отвели прекрасное помещение -- вместительный особняк на окраине Валенсии. Отпустили нам и необходимые средства. А главное -- прибыла первая группа молодых бойцов. Их было двенадцать. Возглавлял ее тридцативосьмилетний капитан Домин-го Унгрия.
Он не просто пришел. Он приехал к зданию школы. На двенадцать человек у группы Доминго было пять легковых машин и грузовик.
-- Думаю, на первое время хватит? -- спросил он. Так было положено начало будущему 14-му партизанскому корпусу.
Глава 5. Первые вылазки в тыл врага
Капитан Доминго
"Испано-сюиза" подкатывает к дому в Бениамете[2], где размещена школа.
Первым навстречу вылетает Антонио -- восьмилетний сынишка капитана Доминго.
-- Сейчас же вернись, негодник! -- кричит жена капитана, полная, добродушная женщина.
Раньше у нее была одна забота: следить, чтобы сын не свалился с лошади или не попал под копыта (Доминго по профессии кавалерист). Но с тех пор как муж стал командовать подрывниками, в карманах у сына находят патроны динамита и запалы. По сравнению с ними упражнения мальчика на андалузском скакуне кажутся матери безобидным занятием.
" 2 Пригород Валенсии.
-- Оставь в покое парня! У него макеты и использованные запалы!
Это отдает приказ жене сам Доминго. Он вышел из парадной двери особняка и приветствует нас традиционным жестом республиканцев.
Доминго черноволос, худощав и чем-то смахивает на узбека. Для своих тридцати восьми лет он очень подвижен и кажется неуравновешенным. Однако то, что принимают за неуравновешенность, просто присущая ему экспансивность. У Доминго ее несколько больше нормы, только и всего.
По рассказам товарищей, Доминго очень храбр. Я верю этим рассказам: бывалые фронтовики относятся к капитану с подчеркнутым уважением.
Наконец все бойцы в сборе.
Я начинаю занятия. Стараюсь меньше говорить и больше показывать. Учу делать и устанавливать мины. Как внимательно слушают мои ученики переводчицу!
Чудесные ребята! Каждый понимает, затишье на фронтах -- дело временное. Они рвутся в бой. А пока используют каждую минуту, чтобы научиться делать и применять новую для них -- мирных людей -- технику.
... Вскоре нам предложили участвовать в Теруэль-ской операции. Командование республиканской армии совершенно справедливо считало, что захват мятежниками Теруэля и образование так называемого теруэльского выступа таят в себе большую опасность.
