Владимир Короленко - Том 1. Рассказы и очерки
Имеют большое художественное и историко-литературное значение и его критические статьи, а также воспоминания о писателях.
Как литературный критик и историк литературы Короленко начинает активно выступать еще с конца 80-х годов. Он является автором статей о Гоголе, Белинском, Щедрине, Гончарове, Тургеневе.
Представляют значительный интерес воспоминания Короленко о целом ряде современников и прежде всего о Чернышевском, Гаршине, Л. Толстом, Успенском, Чехове. В этих своих произведениях он достигает органического сочетания художественного портрета, живого изображения личности и исторического исследования, тонкого и вдумчивого анализа творчества. Заслуживают внимания многие его журнальные рецензии и среди них — рецензия на ранние рассказы А. С. Серафимовича, которая является одним из первых печатных отзывов о творчестве выдающегося пролетарского писателя. Вопросам эстетики посвящены многочисленные страницы дневников и записных книжек писателя. Сотнями писем Короленко откликался на произведения молодых авторов из народа, высказывая при этом ценные мысли о поэтическом мастерстве и задачах литературы.
В основе литературно-критических взглядов Короленко лежат традиции русской революционно-демократической критики XIX века. Короленко признает только то искусство, которое связано с жизнью народа и служит благородным целям освободительной борьбы. «Литература есть (и должна быть) самое демократическое из социальных явлений… — писал Короленко 24 января 1916 года литератору А. К. Лозине-Лозинскому. — Вот почему „Белеет парус“ или „Горные вершины“ или им подобные лирические перлы навсегда останутся не только самыми понятными, но и самыми лучшими образцами лирической поэзии, а „апельсины в шампанском“ останутся виртуозными и курьезными памятниками извращения вкуса и упадка».
Короленко подчеркивает громадное значение Белинского, Некрасова, Щедрина и Чернышевского в развитии самосознания русского общества, в освободительной борьбе народа. «Подсчитайте, — писал Короленко В. А. Гольцеву 11 марта 1894 года, — ту огромную массу новых мыслей и чувств (нового отношения человека к миру), которую в свое время привел в движение Щедрин, — и вы увидите, что — проживи поэзия Фета тысячу лет, она не подымет и десятой доли этого…» В статье о Белинском он также подчеркивает значение «массы идей» великого критика, «которыми мы и за нами наши дети будут пользоваться». Блестящим образцом исследования творчества Гоголя является статья Короленко «Трагедия великого юмориста». Отмечая величайшее значение Гоголя в развитии русской литературы, Короленко в этой статье определяет писательскую драму Гоголя, как противоречие между реакционными тенденциями его взглядов и прогрессивным характером его творчества. Вслед за Белинским Короленко показывает, сколь органически чужды творческому гению Гоголя были ложные идеи «переписки с друзьями», которую буржуазная критика начала XX века объявила основной ценностью гоголевского наследства. «Горечь, — пишет Короленко в заключительной части статьи о Гоголе, — вызванная идеями „Переписки“, очень живая в первые годы, давно стихла, а скорбный образ поэта, в самой душе которого происходила гибельная борьба старой и новой России, — стоит во всем своем трагическом обаянии». Тонким умением проникать в художественный мир писателя исполнены статьи Короленко о Гончарове, Гаршине, Толстом. С гордостью за русскую литературу писал Короленко о мировом значении творчества Толстого: «Можно сказать смело, что по непосредственной силе творческой фантазии, по богатству и яркости художественного материала нет равного Толстому из современных художников».
Статьи Короленко не свободны от ошибочных толкований отдельных историко-литературных проблем и некоторых сторон творчества тех писателей, о которых он писал. Так в воспоминаниях о Чернышевском, исполненных глубокого уважения и неподдельной любви к вождю русской революционной демократии, сказалось известное влияние либерально-народнических взглядов Михайловского. Короленко явно недооценил громадного значения философских взглядов Чернышевского, который, по словам В. И. Ленина, «…сумел с 50-х годов вплоть до 88-го года остаться на уровне цельного философского материализма и отбросить жалкий вздор неокантианцев, позитивистов, махистов и прочих путаников» [7]. В статьях о Толстом Короленко незакономерно прибегает к сравнению великого русского писателя с выходцем «из первых веков христианства», этим самым ошибочно истолковывая социальные основы критики Толстого. При всем этом взятые вместе литературно-критические статьи Короленко, утверждавшие общественное предназначение литературы, решительно отвергавшие равного рода буржуазные извращения в вопросам искусства и сыгравшие глубоко положительную роль в формировании целого ряда писателей прогрессивного направления, не потеряли ни своего научного значения, ни обаяния живого писательского слова о выдающихся деятелях русской культуры и останутся как замечательные образцы передовой критики предреволюционной эпохи.
Бесспорное общественно-литературное значение имеет эпистолярное наследие Короленко. Он переписывался с Толстым, Чеховым, Горьким, Тимирязевым, с видными деятелями русского искусства, с крупнейшими писателями Украины. Письма Короленко содержат ценнейшие признания, помогающие проникнуть в его творческую лабораторию. Переписка писателя отчетливо рисует гражданский облик художника, откликавшегося на важнейшие социально-политические события, на все значительные явления общественной жизни.
Короленко постоянно выступал непримиримым врагом литературной реакции, горячим защитником всего нового и передового. Из писателей старшего поколения он был первым, кто оценил талант Горького еще до появления его рассказов в печати. Глубоко заинтересованный его громадным художественным дарованием, Короленко тщательно следил за выступлениями Горького в первый период его литературной деятельности, откликаясь на каждое новое его произведение. «Я был дружен со многими литераторами, — писал Горький в 1925 году, — но ни один из них не мог внушить мне того чувства уважения, которое внушил В. Г. с первой моей встречи с ним. Он был моим учителем недолго, но он был им, и это моя гордость по сей день». С большим сочувствием Короленко отнесся к А. С. Серафимовичу, к С. П. Подьячеву, к автору известного романа «Разин Степан» А. П. Чапыгину и многим другим передовым писателям. Многие стороны творчества Короленко близки советской литературе, в которой живут и находят свое развитие лучшие традиции писателей предшествующих поколений. Бесспорно, например, его влияние на одного из крупнейших писателей Советской Белоруссии Змитрокэ Бядули. Известный поэт Советской Латвии Ян Судрабкашн назвал Короленко в числе учителей лучших латышских писателей.
Теснейшими узами Короленко был связан с украинской литературой. Еще в 90-х годах он познакомился с творчеством украинского поэта-революционера Павла Грановского, многие годы томившегося в царской тюрьме и безвременно умершего в ссылке. Короленко принимал деятельные меры к тому, чтобы замечательный труд поэта-революционера появился в печати и стад известен украинскому народу. Самые дружественные отношения существовали у Короленко с выдающимся украинским писателем М. Коцюбинским и замечательным драматургом и театральным деятелем Карпенко-Карым. Многие годы общался Короленко с таким мастером украинской прозы, как Панас Мирный. Творчество Короленко нашло высокую оценку у крупнейших представителей украинской литературы. Леся Украинка мечтала о том времени, когда его произведения будут переведены на украинский язык. Своим «любимым автором» называл Короленко Коцюбинский, который оценил его творчество как «книгу жизни», «удивительно понятой и удивительно верно отраженной великим художником».
В нашей стране творчество Короленко пользуется широкой популярностью. Советские люди чтят его, как выдающегося писателя, отдавшего свой талант на защиту человека от уродств капиталистического строя. Они видят в нем горячего патриота, варившего в могучие силы своего народа Книги писателя переведены почти на все языки народов Советского Союза, в том числе и на языки тех народов, о которых Короленко писал тогда еще, когда они не имели своей письменности и жили под чудовищным гнетом царизма. Его произведения, вошедшие в богатое наследие классической литературы, не потеряли своего художественного значения и продолжают служить и сейчас делу борьбы с темными силами мировой реакции.
Чудная
— Скоро ли станция, ямщик?
— Не скоро еще, — до метели вряд ли доехать, — вишь, закуржавело как, сивера идет.
