Алексей Ремизов - Том 2. Докука и балагурье
Наиболее развернутый отзыв на книгу принадлежит М. Волошину. Здесь также звучат определения, примененные к «Посолони» Белым: «„Посолонь“ — книга народных мифов и детских сказок. Главная драгоценность ее — это ее язык. Старинный ларец из резной кости, наполненный драгоценными камнями Сокровища слов, собранных с глубокой любовью поэтом-коллекционером» (Волошин М. Лики творчества. Алексей Ремизов «Посолонь» Изд. «Золотого Руна». 1907 г. // Русь. 1907. 5 апр С. 3). В этой рецензии «Посолонь» рассматривается как мировоззренческая альтернатива ранним произведениям Ремизова, книга, открывшая новые грани его творчества: «После старых реальных романов Ремизова, этих невыразимо мучительных издевательств над человеческой душой в „Пруде“, „Часах“, „Серебряных ложках“, сказочная книга „Посолонь“ со всеми ее чудовищами кажется отрадным отдохновением» (Там же). Кроме того, подчеркивается, что вся книга ориентируется на народное мифологическое сознание: «Для того, чтобы понять и оценить сказочную фауну „Посолони“, необходимо дойти до истока каждого из мифов, собранных там. Надо познать первобытную реальность каждого из ее персонажей» (Там же). Рецензия Волошина стала первым развернутым литературным портретом Ремизова и определила последующую тенденцию воспринимать его как писателя, назначение которого «быть сказочником-сказителем» (Там же).
К началу 1910-х годов «Посолонь» была дополнена рядом новых сказок и включена в шестой том собрания сочинений Ремизова. В письме от 21–22 октября 1910 года он сообщал В. Я. Брюсову: «<…> Шиповники взялись выпустить в год (1911-12) 6 томов. И приходится не переделывать, а редактировать старое и корректировать <…>» (Брюсов В. Я. Переписка с А. М. Ремизовым (1902–1912) / Вступит, статья и коммент. А. В. Лаврова; Публ. С. С. Гречишкина, А. В. Лаврова и И. П. Якир // Лит. наследство. 1994. Т. 98. Кн. 2. С. 209). В шестой том* первая редакция «Посолони» (1907) вошла в переработанном виде. Ее четыре раздела сохранили здесь свои названия и композиционное построение, но были дополнены рядом новых текстов Так, если раздел «Весна-красна» в точности повторяет издание 1907 года, то в «Лето красное» вместо новеллы «Чур» введена новая сказка «Кикимора», раздел «Осень темная» расширен этюдом «Плача» и сказкой «Разрешение пут», так же как раздел «Зима лютая» пополнился сразу двумя — «Морщинка» и «Пальцы». Сказки второй редакции «Посолони» публиковались до включения в состав шестого тома в различных повременных изданиях. Сказка «Морщинка» в 1907 году вышла отдельной книгой в издательстве «Шиповник» с иллюстрациями М. Добужинского. В 1908 году в газете «Свободная мысль» (№ 52) был помещен следующий анонс: «А. Ремизов уезжает на лето в Соловки. Наряду с изучением Беломорской старины писатель займется подготовкой к печати новой книги „К Морю-Океану“, которая явится продолжением „Посолони“. Книга выйдет осенью и будет заключать в себе сказки и мифы, для взрослых и детей». А в 1909 году в петербургском «Альманахе 17» под общим заглавием «Из книги „К Морю-Океану“» были помещены три сказки — «Пчелы» (другое название «Божья пчелка»), «Ремез — первая пташка» и «Проливной дождь».
Однако замысел в целом был осуществлен лишь в рамках собрания сочинений. Здесь к первой части («Посолонь») присоединен новый цикл «К Морю-Океану», состоящий из двух разделов: «Мышиными норами» и «Змеиными тропами». Особенностью этого цикла является отличный от «посолонного» принцип композиционного построения, при котором тексты объединяются сквозной сюжетной линией сказочного путешествия и постоянными героями (Котофей Котофеич, Алалей и Лейла). Такое жанровое направление было заложено уже в двух последних сказках «Посолони» (1907) — «Зайчик Иваныч» и «Котофей Котофеич», где появляется мотив волшебного приключения. Обособленность этих текстов в составе «Посолони» 1907 года была сразу же отмечена Л. И. Шестовым, который писал Ремизову: «Две последние, большие немножко беднее: зато для детей хороши» (Переписка Л. И. Шестова с А. М. Ремизовым. С. 175). Присутствие этих сказок именно в первой части шестого тома Сочинений («Котофей Котофеич» под названием «Зайка») имело для Ремизова принципиальное значение, так как они выполняли функцию «текстов-связок» с циклом «К Морю-Океану». Сама идея «Посолони» обрела во второй редакции совершенно новый смысл. Если в первой редакции основной акцент был сделан на «календарном» характере книги, то с присоединением «К Морю-Океану» выявилась новая смысловая доминанта, ранее уже присутствовавшая в тексте в качестве важного, но несколько «затушеванного» структурного элемента. В издании 1907 года основное повествование обрамлялось стихотворным посвящением Наташе «Засни, моя деточка милая!» и «Колыбельной песней». Таким образом, «посолонные» сказочки как бы рассказывались здесь засыпающему ребенку «на сон», как это принято в народной, да и не только в народной, бытовой традиции С появлением второй части стало очевидно, что действие «Посолони» постепенно перемещается в пространство сна; и именно в Зазеркалье сна совершается чудесное путешествие к Морю-Океану, жанровым эквивалентом которого служит уже не обряд, игра, считалка или песенка, а волшебная сказка.
На жанровую противоположность двух частей «Сказок» шестого тома (такое общее заглавие имели в нем «Посолонь» и «К Морю-Океану») обратил внимание проф А В Рыстенко. «Интерес к старым обрядам, вырождающимся и превращающимся в детские игры и забавы, с одной стороны; дети, детский мир — с другой, — вот две силы, определявшие и направлявшие творчество Ремизова в области пьес, подобных собранным в VI томе его сочинений» (Рыстенко А. В. Заметки о сочинениях Алексея Ремизова. Одесса, 1913 С. 66). В этой монографии Рыстенко справедливо отмечает скрытую автобиографическую основу цикла «К Морю-Океану». Впоследствии Ремизов утверждал: «„Посолонь“ и „К Морю-Океану“, в сущности, рассказы о знакомых и приятелях моих из мира невидимого — „чертячьего“» (Алексей Ремизов о себе // Ремизов А. Избранное / Сост., прим и предисл. А. А. Данилевского. Л., 1991. С 548). О поэтической природе ремизовского таланта, раскрывшейся в этих сказках, восторженно отзывался Б. Садовской: «Большая ошибка считать Ремизова только беллетристом, только рассказчиком, — он поэт, и поэт большой, подлинный. Книга лирики его — это „Посолонь“ и „К морю-океану“ — целый том, переполненный красотами неоценимой прелести: колчан перламутровый, полный жемчуга и самоцветных камней» (Садовской Б. Настоящий // Современник. 1912. № 5. С. 308). Примечательно, что, по мнению Садовского, книгами «Посолонь» и «Лимонарь» Ремизов подтвердил свою причастность к эстетике символизма: «Как поэт метафоры, понимаемой в смысле символа, Ремизов должен быть причислен к писателям-символистам, и в этом отношении он, как воссоздатель национального творчества, может быть назван поэтом будущего» (Там же. С. 309)
К числу нововведений шестого тома Сочинений относятся примечания. Работа над ними велась еще в пору создания первой редакции «Посолони» (1907) В письме к В. Я. Брюсову от 25 ноября 1906 года Ремизов делился своими планами: «Посылаю „Калёчину-Малёчину“. Если не выйдет какого-нибудь недоразумения, то она должна попасть в книгу „Посолонь“. А книгу обещал издать Рябушинский к Рождеству. <…> В конце книги помещу примечание (Беру за образец издание „Венка“). Боюсь своих несуразностей Насколько могу, напишу строго» (Брюсов В. Я. Переписка с А. М. Ремизовым С. 201–203). Небольшой комментарий к «посолонным» сказкам был впервые опубликован в «Золотом руне» (1906. № 7–9), но в книгу 1907 года так и не вошел. В недатированном письме, относящемся к концу ноября — началу декабря 1906 года, Курсинский писал Ремизову: «<…> я думаю, что примечания лучше не печатать в отд<ельном> изд<ании>. А то Вы опять рассердитесь за насекомое, которое любит котов кусать (т. е. за „блохи“-опечатки. — И Д)» (РНБ Ф 634 Оп. 1. Ед. хр 135. Л. 14). И так как корректуры писатель от редакции так и не дождался, самоуправство Курсинского осталось в силе 17 сентября 1908 года в газете «Новая Русь» (№ 33) было помещено следующее сообщение: «В „Золотом Руне“ будут напечатаны большие примечания к „Посолони“, книге Ремизова, написанные самим автором и снабженные рисунками художника М. Добужинского, и будут даны объяснения словам, непонятным для простых смертных». Но и эти примечания не появились на страницах журнала, и только в 1912 году были напечатаны в составе шестого тома. Отсылки к научным источникам не соответствуют в них современным нормам библиографического описания, однако мы оставляем ремизовские примечания почти в нетронутом виде (ведь «Посолонь» — не научное, а художественное сочинение), внеся лишь одно самое необходимое пояснение в угловых скобках.
Находясь в эмиграции, Ремизов, вместе с другими своими книгами, еще раз опубликовал «Посолонь» в 1930 году в парижском издательстве дочерей Рахманинова Татьяны и Ирины «ТАИР», сделав для этого издания новую редакцию (третья редакция сборника републикована нами в 1996 году). 19 апреля 1929 года он выступил на традиционном, пятом по счету авторском вечере с чтением отрывков из сочинений русских писателей, а также собственных произведений, в том числе и нескольких сказок из «Посолони». В печатной программе вечера Ремизов резюмировал свои многолетние размышления на эту тему: «В поэме (т. е. в „Посолони“. — И. Д.) представлена русская мифология, как она в веках сложилась и донесена русским народом в песнях, играх и сказках. Автор идет по русской земле и встречает не „мертвые души“, а живых духов земли, воздуха и воды: все эти духи живут на русской земле, говорят по-русски и как-то входят в русскую долю, чаруя и крася закатом, сумерками и зорями» (цит. по: Письма А. М. Ремизова к В. В. Перемиловскому / Подгот. текста Т. С. Царьковой; Вступит, статья и прим. А. М. Грачевой // Русская литература. 1990. № 2 С. 212). Работа над «Посолоныо», в том числе и ее иллюстрирование автором, продолжалась вплоть до самой смерти писателя Воистину, она стала книгой, прошедшей через всю его жизнь, тем краеугольным камнем, который лег в основание ремизовского творчества.
![Барбара Картленд - Милая чаровница [Милая колдунья]](/uploads/posts/books/6706/6706.jpg)
