Владимир Романовский - Бель Эпок по-американски
ГЕРБЕРТ. Да, но я....
УОЛТЕР(громоподобно). Уйди, я сказал.
ГЕРБЕРТ. Ну, папа, зачем же так нервничать и волноваться по пустякам люди все время женятся, даже в наше время, ничего в этом особенного нет.... Саманта - ты еще не завтракала?
УОЛТЕР(зловеще). Герберт. Уйди.
ГЕРБЕРТ. Хорошо, хорошо.
Уходит направо. Пауза.
УОЛТЕР. Так, значит, такая твоя благодарность. Это мне плата за нежность, за преданость, за поддержку. Да?
САМАНТА. Это все, что ты хотел мне сказать?
УОЛТЕР. Я жду, когда ты что-нибудь скажешь - может быть даже попытаешься оправдать свое поведение.
САМАНТА. Какого поведения ты ожидал от куртизанки? У меня ни морали, ни принципов, ни идеалов нет. Мне правилам приличий следовать как-то даже глупо.
УОЛТЕР. Саманта!
САМАНТА. Ты эгоист и свинья, Уолтер. Ты все хочешь только для себя, a других ты презираешь. Это ты меня такой сделал.
УОЛТЕР. Я уберег тебя от бедности.
САМАНТА. Для женщин есть вещи страшнее бедности.
УОЛТЕР. Глупости. Романтика. Тебе должно быть стыдно, Саманта. Тебе это не идет. Тебе не шестнадцать лет, говорить пошлости тебе не к лицу. Повзрослей, сделай милость.
САМАНТА. Для женщины очень важно, чтобы был кто-то рядом, чтобы сделать его счастливым, чтобы за ним ухаживать. Это - физическая потребность, необходимость. Однако, у женщины должно быть моральное право следовать своим инстинктам. Когда ты меня в первый раз выебал, ты лишил меня, не только одежды, но и этого права. У бляди нет никаких обязаностей по отношению к мужчинам. Она дает им свое тело - и требует взамен удовольствия или денег. Такая женщина - уже не женщина, a просто осадок, глина, пыль, грязь. В прошлом месяце мне исполнилось двадцать шесть - в наше время, это возраст окончательного созревания женщины. Со мной что-то произошло, я увидела свет в окне, нме захотелось сделать кого-нибудь счастливым. Так уж получилось, что первый мужчина, которого я в этот момент увидела, оказался твоим сыном. Ты отнял у него все преимущества, которыми обычно обладает отпрыск именитого рода. Ты планировал за него его жизнь - как тебе нравилось. Ты послал его учиться в заведение, где ему совсем не хотелось находиться, ты настаивал, чтобы он учился вещам к которым у него не было способностей, и ты не смог дать ему того, без чего ни один мужчина не может чувствовать себя полноценным - призвания. И теперь, когда он никому не нужен, когда он несчастлив и незанят ничем - лишний человек в мире практицизма, повеса, который знает, что он ничего не стоит - ты ему показываешь, что ты тоже это знаешь. Ты ведешь себя с ним как с ребенком, ты презираешь собственного сына. Оба мы - создания твоих рук, Уолтер, - он и я. Что же удивительного в том, что у нас есть к друг другу братские чувства, - ведь мы с ним товарищи по несчастью.
УОЛТЕР. Никогда не слышал, чтобы братские чувства консолидировались в постели. И чтобы они подтверждались свидетельством о браке.
САМАНТА. Каким еще свидетельством?
УОЛТЕР. Герберт давеча все намекал, что вы женитесь.
САМАНТА. О! Бедный мальчик! Он на все пойдет - даже жениться на профессиональной бляди - лишь бы уйти из твоего дома. Нет, конечно. Я не собираюсь за него выходить, и вообще ни за кого. Что с тобой, Уолтер памяти не стало? Я же куртизанка, куртизанкой я и останусь, пока на меня есть спрос.
УОЛТЕР. Что ты за гадости говоришь.
САМАНТА. A бляди - они мерзкие. Да, я спала с Гербертом вчера. И еще раз пересплю. Ты можешь продолжать меня содержать - я знаю, тебе хочется. Тебе нравятся твои безделушки, я хорошо смотрюсь на фоне всех твоих Мане и портсигаров и английских костюмов, a? Я была нехорошая вчера, но я исправлюсь.
Слева вбегает Брюс.
БРЮС. Привет, Гувер! Саманта! Хорошо, что ты здесь. Быстро, мне нужно двести долларов!
САМАНТА. Папа, ну пожалуйста! В чем дело?
БРЮС. Целое состояние. Продается земля - парень какой-то продает, в баре. Мне не хватает двух сотен.
САМАНТА. Папа, это прямо сейчас нужно делать, да?
БРЮС. Да, тысячу раз да! Саманта - быстрее, двести долларов, a то кто-нибудь другой купит!
УОЛТЕР. Правда? Что, хорошая цена, значит?
БРЮС. Нет, он просит больше, чем она стоила бы, не знай я кое-чего, чего он сам не знает.
УОЛТЕР. Золото?
БРЮС. Золото! Как же! Нет, лучше золота. Нефть!
САМАНТА. Папа, как насчет завтра?
БРЮС. Нет, нет - сейчас, прямо сейчас. Давай же, Саманта - вынимай кошелек!
САМАНТА. Но у меня нет с собой денег.
БРЮС. Уолтер - одолжи двести?
УОЛТЕР. У меня нет с собой чистых. Выпиши ему чек.
БРЮС. Он не возьмет - он никому не доверяет, он бы собственной матери плюнул в морду, если бы она ему чек предложила. Уолтер - ну, пожалуйста! Я проценты заплачу!
УОЛТЕР. Нет. Очень сожалею. (Встает). Мне нужно бежать. Дорогая, увидимся после.
Брюс идет за Уолтером, пытаясь заглянуть ему в глаза.
БРЮС. Ну, пожалуйста, Уолтер.
УОЛТЕР. Нет, нет, мой друг, не могу.
БРЮС. Ну, пожалуйста. Очень важно. Почему ты меня не слушаешь?
Они уходят налево. Справа, вбегает Герберт.
САМАНТА(вздрагивает). Герберт!
ГЕРБЕРТ. Привет, солнышко. О, старик ушел. Ну и фиг с ним. A то я ему хотел тут сказать пару ласковых.
САМАНТА. Тут кое-что нужно уточнить - прекрати пыхтеть мне в лицо, пожалуйста.
ГЕРБЕРТ. Уточнить - что уточнить?
САМАНТА. С чего ты взял, что я хочу выйти за тебя замуж?
ГЕРБЕРТ. Но ты мне сама об этом сказала вчера ночью!
САМАНТА. Я себя хорошо знаю. Я такого сказать не могла. Я могла сказать, что ты прекрасен, что ты лучший любовник на земле, или что мне очень нравится запах твоих волос. Женщины вообще говорят много глупостей в постели. Но я уверена, что о замужестве я и словом не обмолвилась.
ГЕРБЕРТ. Твои слова, слово в слово - мы всегда будем вместе.
САМАНТА. Да, в мечтах - друг у друга в мечтах, вот что я имела в виду.
ГЕРБЕРТ(упавшим голосом). Ты не хочешь за меня выходить?
САМАНТА. И хотела бы, да не могу вот.
ГЕРБЕРТ. Но почему?
САМАНТА(озирается, заговорщическим тоном). Видишь ли, женщина может принадлежать только одному мужчине. У меня такой мужчина уже есть. Я не могла бы его оставить даже если бы я этого хотела, a я совсем этого не хочу.
Пауза.
ГЕРБЕРТ. Кто он?
САМАНТА. Тебе этого не нужно знать.
ГЕРБЕРТ. Нужно.
САМАНТА. A сам догадаться никак не можешь? Глаз у тебя нет, что ли?
ГЕРБЕРТ. A!
САМАНТА. Бэ. И все, вопрос закрыт.
ГЕРБЕРТ. Как же, закрыт. Я убью его.
САМАНТА. Даже не думай.
ГЕРБЕРТ. Увидишь.
САМАНТА. Ты его не тронешь. Перестань, Герберт. Я знаю, у тебя стресс. Но подумай лучше о положительной стороне вещей. Жизнь прекрасна - ты так молод. Ты еще полюбишь. Это была просто репитиция. Я дам тебе денег - ты снимешь студию в Нью-Йорке и сделаешься поэтом. У тебя будет много любовниц.
ГЕРБЕРТ. Нет, нет. Саманта, я люблю тебя - и всегда буду любить.
САМАНТА. Тогда люби меня пожалуйста с безопасного расстояния. Мы не сможем видется часто. Езжай-ка ты на охоту, развейся.
ГЕРБЕРТ. На охоту? (Пауза). Да. (Глаза сверкнули). Это мысль. На охоту.
САМАНТА. Вот и хорошо. Ты хороший мальчик.
ГЕРБЕРТ(задумчиво, несколько зловеще). На охоту....
Слева, быстро входит Уолтер, останавливается на терассе, оглядывается с испуганым видом.
УОЛТЕР. Только этого не хватало!
Садится у столика.
САМАНТА. Что-то случилось?
УОЛТЕР. Моя жена. Я только что ее видел. Она меня - нет. Чего она здесь делает?
ГЕРБЕРТ(тихо). На охоту.
Он медленно уходит направо, чего никто не замечает.
САМАНТА. Твоя жена?
УОЛТЕР. Да. Саманта, пожалуйста уйди на время. Я свяжусь с тобой, как только узнаю, чего моей старухе здесь надо. Чего ей не хватало в Париже? И, раз уж ей так хотелась пересечь Атлантику, почему она не могла подождать меня в Нью-Йорке?
САМАНТА. Я ухожу.
Она подходит к нему, целует в щеку. Он делает нетерпеливое движение. Она кивает, высодит направо.
Слева, входит Брюс, с картиной под мышкой.
БРЮС. Эй, Уолтер! Смотри чего я тебе принес.
УОЛТЕР. Ну что еще, Брюс? Оставь меня в покое. Тут у меня жена приехала.
БРЮС. Хочешь купить картину, Уолтер?
УОЛТЕР. Не сейчас.
БРЮС. Всего двести долларов. Хорошая картина. Смотри, как красиво.
Он показывает импрессионисткий городской пейзаж.
УОЛТЕР. Хорошо, но не сейчас. Потом.
БРЮС. Нет, мне именно сейчас деньги нужны. Мне эта картина очень нравится. Она двадцать с лишним лет висела у меня в гостиной. Я ее в Париже купил. Был аукцион, и продавалась целая куча картин разных. Я купил пять, очень дешево. Но остальные четыре мне не нравятся, они какие-то глупые. A эта очень красивая.
УОЛТЕР. Ну хватит, Брюс.
БРЮС. Двести?
УОЛТЕР. Нет. Такие картины больше пятерки не стоят. Покажи-ка.
Брюс подходит к столу Уолтера. Уолтер изучает картину.
БРЮС. Ну?
УОЛТЕР. Точно как я сказал. Хорошая имитация кого-то. Пять долларов могу дать.
БРЮС. Не пойдет. Двести. Окей, я возьму сто пятьдесят.
УОЛТЕР. Уйди, Брюс. Потом поговорим.
