Николай Переяслов - Я пишу - лучше всех
Да, замечание Олеши оказывается справедливым почти для каждого из прозаических произведений Пушкина ПО ОТДЕЛЬНОСТИ, ибо каждое из них действительно иллюстрирует собой в основном только какое-то ОДНО конкретное чувство или ОДНУ узкую тему. Возьмем ли мы "Путешествие в Арзрум", "Каменного гостя", "Моцарта и Сальери", "Барышню-крестьянку", "Метель", "Гробовщика", "Выстрел", "Дубровского", "Бахчисарайский фонтан", "Скупого рыцаря", "Графа Нулина", "Историю Пугачева" и некоторые его другие вещи, и мы увидим, что каждое из этих произведений является отчетливо МОНОФОНИЧЕСКИМ, разрабатывает собой только какую-то ОДНУ-ЕДИНСТВЕННУЮ тематическую, сюжетную или идейную линию.
Однако, если мы охватим взором ВСЁ творчество Пушкина СРАЗУ, во всём его объеме, то мы будем поражены тем, насколько ПОЛИФОНИЧНО оно в своей СОВОКУПНОСТИ - пушкинская многогранность как будто "размазана" по всему его литературному наследию, и "плоскостные" каждое в отдельности, его произведения создают в своей сумме объемнейшую картину русской жизни, охватывая практически ВЕСЬ спектр литературных жанров, художественных методов, человеческих типов и социальных идей. Фактически Пушкиным было открыто и намечено всё, что соединилось впоследствии в полифонической прозе Толстого, Достоевского и даже Булгакова: историческая тема ("Капитанская дочка", истории Емельяна Пугачева и Петра Великого), авантюрно-приключенческая повесть ("Дубровский"), метод магического реализма ("Гробовщик", "Пиковая дама"), путевые заметки ("Путешествие в Арзрум"), филологическое эссе (записи к "Слову о полку Игореве", размышления о творчестве своих современников и о литературном труде вообще), исповедальная проза ("Роман в письмах"), сентиментальный водевиль ("Барышня-крестьянка", "Метель", "Домик в Коломне") и так далее.
В русской литературе ХIХ века практически нет ни одного значительного писателя, над творчеством которого хотя бы легким облачком не витала белозубая тень Пушкина. Да и разве только в литературе этого периода? Займемся ли мы изучением бессмертного "Слова о полку Игореве" - и окажется, что одним из первых о нем писал не кто иной, как Пушкин (лучше других, кстати, ощутивший своим гениальным чутьем ПОДЛИННОСТЬ этого древнерусского памятника!). Обратимся ли мы к творчеству Николая Васильевича Гоголя - и тут же припомним, что сюжет его лучшей повести был ему подарен Пушкиным. Откроем ли стихи Николая Клюева - и увидим продолжение той же самой тропы к русскому фольклору, которую первым начинал торить и автор "Руслана и Людмилы". Попробуем разобраться в закономерностях и тенденциях текущего литературного процесса - и поймем, что никакая периодизация литературы невозможна, если на оси координат культуры отсутствует такая "точка отсчета" как имя Пушкина...
Глубоко ошибается тот, кто считает русскую литературу понятной, как одноименный учебник. Русская литература (и это справедливо и для произведений сегодняшних авторов) - это нескончаемая игра, самый настоящий Диснейленд, населенный такими, вроде бы знакомыми ещё по школьным хрестоматиям и многократно объясненными учителями и критиками, но каждый раз опять непостижимо таинственными и приводящими в волнение художественными образами. Возможно ли разгадать их однажды РАЗ - и НАВСЕГДА? Скорее всего, что вряд ли...
Но как же безумно интересно это делать, видя, как "плоскостная картинка" текста вдруг начинает оживать, и чаща синтаксиса заполняется живыми фигурами, словно сказочное Лукоморье гостями! И чья бы фамилия не стояла над читаемым произведением, а чувствуя, как парит над страницами русской литературы легкая тень в развевающейся крылатке, так и хочется хлопнуть себя по ляжке и, подпрыгнув, воскликнуть классическое: "Ай, да Пушкин! Ай, да сукин сын!.."
4 июня, понедельник; День Святого Духа. ...Шел после приезда из Пскова на работу, вокруг звенели колокола, над Комсомольским проспектом кружился тополиный пух, и в голове начали сами собой рождаться строчки: "На праздник сошествия Духа / пронизана солнцем земля. / Щекотным кружением пуха / наполнили мир тополя..." Но дальше сочинять не захотелось - поэзия должна приходить сама, а когда её дописываешь умом, то это уже ремесленничество...
5 июня. Заходил Анатолий Парпара, занес свою "Историческую газету", в которой опубликована речь М.С. Горбачева в Американском университете в Турции. "Целью всей моей жизни было уничтожение коммунизма, невыносимой диктатуры над людьми, - говорит в ней этот недавний генеральный секретарь нашей Коммунистической партии. - Меня полностью поддержала моя жена, которая поняла необходимость этого даже раньше, чем я. Именно для достижения этой цели я использовал мое положение в партии и стране. Именно поэтому моя жена все время подталкивала меня к тому, чтобы я последовательно занимал все более и более высокое положение в стране..."
Если всё это не позднее бахвальство, то становится видна роль Раисы Максимовны в развале СССР, что ещё раз подтверждает ту истину, что со времен Адама и Евы дьявол действует исключительно через женщину, и враждебные России силы это очень хорошо понимали и использовали.
* * *
В два часа дня на рабочем секретариате обсуждали кандидатуры на премию "Хрустальная роза", которую учредил драматург Виктор Розов. Услышав, что нам некого на неё выдвигать, я вспомнил о своей повести "Алиби нет даже у покойника", которая посвящена событиям театральной жизни. Почему бы мне не выдвинуть на эту премию ее? Думаю, что в этом нет ничего неэтичного...
* * *
...После работы побывал в журнале "Москва", хотел увидеть Глеба Кузьмина, но его не было. Немного поговорил с Капитолиной Кокшеневой и уехал. Как-то у меня не очень ладятся отношения с этим изданием, хотя одни из моих первых статей и были опубликованы именно у них.
6 июня, среда. Сегодня - день рождения А.С. Пушкина, и я вместе с В.Н. Ганичевым, В.А. Костровым и В.М. Гуминским выступал на Пушкинской площади, а потом возлагал цветы к памятнику Поэта. После этого поехали с Ганичевым в его машине в Правление, дорогой говорили о современной литературе и о книге Владимира Бондаренко "Дети 1937 года". В "Литературной газете" сегодня как раз напечатана статья Геннадия Красникова об этой книге - видно, что она всех раздражает своей концепцией; никто не хочет верить в то, что чем кровавей годы, тем большее количество талантов рождается, но никто не может не признать и того, что в книге всё-таки "что-то есть", и что она несомненное явление в сегодняшней литературе.
В газете "Жизнь" прочитал статью о свержении Рема Вяхирева с поста председателя "Газпрома", которая откровенно провозглашает принцип: "Отцов в отставку, детей - в тюрьму". Пишут, что от отчаяния Вяхирев чуть не наложил на себя руки, "и только боязнь за будущее его детей удержала его от этого страшного шага. Однако над ними - как и над детьми других "газовых королей России - висит дамоклов меч: их ждет не просто изгнание из рая, который построили для них родители, но и перспектива оказаться за решеткой..." Увы, "Газпром" хотя и реставрировал церкви и музеи, но вместе с тем и в страшных масштабах разворовывал народное достояние, каким является природный газ. Раньше доход от его добычи шел на обеспечение бесплатного образования, медицины и других общенародных благ, а теперь почти все деньги уходят в карман руководителей "Газпрома". Я не раз бывал и в квартире, и на даче своего свата, который работает членом Правления "Газпрома", и видел в каких царских палатах он живет. Очень нелегко мне давались такие визиты, но Яна вышла замуж за его сына Диму, так что приходилось общаться. Хотя о чем нам было говорить при встречах? О его хоромах? Он ими хвастается, а я не могу отделаться от осознания того, что это украдено у моей Алинки, лишив её тем самым в её завтрашней жизни бесплатного образования, доступных по цене турбаз, санаториев, домов отдыха... (Пусть в этом виноват и не лично он, а установившаяся ныне система, но ситуация от этого не меняется.)
В то же время беспокоит теперь мысль о том, что будет дальше с нашими молодятами Димой и Яной. Сегодня они по командировке "Газпрома" работают в Германии, но газета пишет, что правительство собирается перекрыть все западные проекты Вяхирева, так что не исключена возможность их отзыва в Россию. Так, не успев обрести в жизни ничего, кроме разочарования и крушения надежд, они могут автоматически попасть в категорию "детей газовых королей" и вылететь с работы.
7 июня. Возвращаясь из Вятки, куда он ездил для участия в Крестном Ходе к чудотворной иконе Николы Великорецкого, ко мне в Правление зашел сегодня мой литинститутский друг - самарский прозаик Саша Громов. Он должен был возвратить мне книгу Милорада Павича "Ящик для письменных принадлежностей", которую Марина хотела дать почитать Борису Шереметьеву, чтобы он сравнил её со своим "Морским рундучком отставного капитана Усова" и увидел, что можно вытащить из подобных изделий. Книгу Громов, конечно же, забыл, но зато привез протокол о моем выдвижении на премию "Хрустальная роза", о которой как раз шел на днях разговор. Сегодня же, откликнувшись на мою просьбу, прислал факс с поддержкой этого выдвижения и главный редактор журнала "Нижний Новгород" Женя Шишкин, так что я всё это прямо на секретариате передал в Комиссию по присуждению премии.
