Антон Чехов - Том 3. Рассказы, юморески 1884-1885
Впервые — «Будильник», 1884, № 48 (ценз. разр. 6 декабря), стр. 585–586, с подзаголовком: Набросок. Подпись: А. Чехонте.
Включено, без подзаголовка, с небольшими поправками, в сборник «Пестрые рассказы», СПб., 1886. При подготовке второго издания сборника Чехов изъял из рассказа прямые обращения к читателю и внес в текст мелкие поправки. В таком виде рассказ был перепечатан во всех последующих изданиях сборника, а также в книге: Проблески. Сборник произведений русских авторов. М., 1895, стр. 271–275.
Вошел с небольшими исправлениями и сокращениями в издание А. Ф. Маркса.
Печатается по тексту: Чехов, т. III, стр. 196–200.
В юмористической литературе 1880-х годов не раз встречается анекдотическая история о простаке, который не знает, как обращаться с устрицами, и боится это показать. Такова одна из четырех миниатюр В. В. Билибина, объединенных названием «Сережки»:
«— Любите вы устрицы? — спросили раз у одного провинциала, приехавшего в Петербург.
— Ах, очень! — воскликнул он, стараясь состроить физиономию человека, понимающего толк в „хороших вещах“, — только… что у них внутри?.. Ведь морская вода, не правда ли?..» (см.: Любовь и смех. Веселый сборник. Соч. М. Грэк. СПб., 1882, стр. 63).
У Чехова комическая ситуация приобретает трагическое звучание. Еще за год до написания рассказа «Устрицы» в «Осколках московской жизни» возникает образ «сытых», чья степень пресыщения выражается в пристрастии к устрицам: «Поедают они у Оливье жирные, двухрублевые обеды, женятся на богатых купчихах, пьют монахор, глотают устриц… И устрицы лезут им в глотку! ‹…› Некогда им думать о каких-нибудь — фи! — пятидесяти, ста рублях! Они заняты своею сытостью. И устрицы лезут им в глотку!» («Осколки», 1883, № 43, 22 октября).
Сам Чехов относил рассказ «Устрицы» к числу «серьезных» этюдов (см. письмо к М. В. Киселевой от 29 октября 1886 г.). 18 января 1886 г., посылая В. В. Билибину «Устрицы» для сборника «Пестрые рассказы», он определил свою задачу как профессионально медицинскую — то есть, очевидно, как изображение физического и душевного самочувствия человека в состоянии крайнего истощения: «Один рассказец, не вошедший в транспорт, при сем прилагаю… Присовокупите его к общей массе… Прочтите его, если хотите: в этом рассказе я пробовал себя как medicus». Рассказ не встретил одобрения у Билибина; 22–23 января он писал Чехову: «Ваш транспорт с вырезками Лейкин получил, я ему передал очерк „Устрицы“ (который не лучше других Ваших рассказов)» (ГБЛ).
В. А. Гольцев в статье «А. П. Чехов. (Опыт литературной характеристики)» привел рассказ «Устрицы» как пример глубоко гуманного отношения к изображаемому; уже в ранних произведениях Чехова «чувствуется именно человек ‹…› Вспомните рассказ о том, как бедного, умиравшего с голоду ребенка два сострадательных господина в цилиндрах, потехи ради, обкормили устрицами…» («Русская мысль», 1894, № 5, стр. 43).
И. А. Бунин в своих воспоминаниях высоко оценил рассказ «Устрицы»; вместе с «Жалобной книгой» он стоит под 1884 годом в его списке: «Лучшие, по моему мнению, произведения Чехова» (ЛН, т. 68, стр. 677).
При жизни Чехова рассказ был переведен на болгарский, венгерский, немецкий, польский, румынский, сербскохорватский, словацкий, финский, чешский и шведский языки.
ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ДУШКАВпервые — «Осколки», 1884, № 51, 22 декабря (ценз. разр. 21 декабря), стр. 4–5. Подпись: А. Чехонте.
В архиве Чехова сохранилась вырезка из «Осколков» с текстом рассказа (ЦГАЛИ).
Печатается по журнальному тексту.
Стр. 137. Например, хоть русский народный быт взять… горбуновское что-нибудь… — И. Ф. Горбунов (1831–1895), актер Малого, затем Александринского театров, приобрел широкую популярность как автор и рассказчик очерков и сценок из народного быта. К 1884 г. вышли пятым изданием «Сцены из народного быта Горбунова для рассказов на театральной сцене и семейных вечерах. В 3-х частях». СПб., 1880.
«И на лбу роковые слова…» — Цитата из стихотворения Некрасова «Убогая и нарядная».
СТРАШНАЯ НОЧЬВпервые — «Развлечение», 1884, № 50, 27 декабря (ценз. разр. 23 декабря), стр. 1065–1068, с подзаголовком: Святочный рассказ. Посвящается гробокопателю М. П. Ф…у. Подпись: перед P. S. — Ч. Хонте и после P. S. — А. Чехонте.
Включено без подзаголовка и без посвящения в сборник: Невинные речи А. Чехонте (А. П. Чехова). Издание журнала «Сверчок», М., 1887.
Вошло в издание А. Ф. Маркса.
Печатается по тексту: Чехов, т. I, стр. 36–43.
Шуточное посвящение в журнальном тексте относилось к М. П. Федорову, номинальному редактору «Нового времени». «Гробокопателем» Чехов назвал его, вероятно, в том же смысле, что и ранее Салтыков в статье «Характеры» — М. Н. Лонгинова: «знаменитый наш библиограф и гробокопатель» (М. Е. Салтыков-Щедрин. Собр. соч. в 20 тт. Т. 4. М., 1966, стр. 198). Чехов в письме к Л. А. Авиловой от 23 марта 1899 г. назвал так П. А. Сергеенко: «…он гробокопатель. Если нужно завещать, продать навеки и т. п., то обращайтесь к нему».
Для собрания сочинений Чехов изменил конец рассказа, сильно сократив его, и внес в текст стилистические поправки.
В специальной литературе неоднократно отмечалось, что «Страшная ночь» представляет собой пародию на распространенный в юмористических журналах 1880-х годов жанр святочного «страшного» рассказа. Ранняя редакция рассказа — более откровенная пародия, чем его поздний текст: Чехов снял в концовке «Страшной ночи» натуралистическое объяснение пауз в рассказе Панихидина и его волнения. Обычная при подготовке собрания сочинений пунктуационная правка здесь особенно велика: в 55 случаях многоточие заменено точкой; в 1884 г. Чехов усиленно пользовался многоточием для нагнетания атмосферы ужаса и таинственности, что он сам впоследствии расценил как чисто внешний прием и старательно вытравлял.
В «Страшной ночи» нашла отражение шутка Л. И. Пальмина в его письме Чехову от 19 октября 1884 г.: «А я переехал на новую квартиру: У Успенья-на-Могильцах (не думайте, что Мертвый переулок, д. Гробова и квартира Крестопоклонникова. Я знаю — это для всякого, особенно молодого доктора адрес подходящий). Нет: Малый Успенский пер., д. Никифоровой» (ГБЛ). Уже после напечатания «Страшной ночи» Пальмин, сообщая Чехову 30 декабря 1884 г. о болезни своего знакомого, продолжал острить в духе того же кладбищенского юмора, частично используя фамилии чеховских персонажей: «Карбункул или что другое — определить дело или г. Панихидина, или г. Гробова, или г. Упокоева, или, наконец, гг. Червоточниковых, а не то знаменитого (в будущем) доктора Чехова» (там же).
Первая печатная шутка Чехова в подобном духе относится еще к концу 1881 г., когда он поместил в «Конторе объявлений Антоши Ч.» объявление «Гробовых дел мастера Черепова».
При жизни Чехова рассказ был переведен на английский, немецкий, польский, сербскохорватский, словацкий и чешский языки.
Стр. 139. «Жизнь твоя близится к закату…» — Очевидно, в основе рассказа лежали личные впечатления Чехова от спиритического сеанса, так как десять лет спустя в письме к А. С. Суворину от 11 июля 1894 г. он вспоминал: «Как-то, лет 10 назад, я занимался спиритизмом, и вызванный мною Тургенев ответил мне: „Жизнь твоя близится к закату“».
ЕЛКАВпервые — «Развлечение», 1884, № 50, 27 декабря (ценз. разр. 23 декабря), стр. 1077–1078. Подпись: Человек без селезенки.
Печатается по журнальному тексту.
Стр. 146. Купчиху пусть возьмет себе молодой эскулап. — Воображаемая женитьба на богатой купчихе служила постоянной темой для шуток Чехова в кругу родных и близких знакомых. См. в письме Лейкину от 9 мая 1885 г.: «…денег так мало, что совестно на карманы глядеть. Жениться на богатой купчихе, что ли? Женюсь на толстой купчихе и буду издавать толстый журнал».
Стр. 147. Носовой платок Зориной! ~ Мне! Мне!.. — В. В. Билибин посвятил В. В. Зориной раздел в своих «Осколках петербургской жизни», назвав ее «знаменитостью, в некотором роде, ныне приходящего к концу летнего опереточного сезона», отозвавшись, впрочем, иронически о пристрастии певицы к цыганским романсам; на отзыве Билибина была построена и карикатура на обложке этого номера «Осколков» (1884, № 33, 18 августа, стр. 3).
Портрет Окрейца! ~ Давайте мне… — говорит содержатель музея Винклер. — Музей восковых фигур В. Винклера постоянно упоминается у Чехова как заведение, куда списывают старый хлам; ср. в «Конторе объявлений Антоши Чехонте» — о «безвозвратной кончине „Русской газеты“, последовавшей после тяжкого и продолжительного тления» (т. I Сочинений). Имя С. С. Окрейца в сходном контексте названо в «Завещании старого, 1883-го года» (т. II Сочинений).
